Джулиана Гарнетт - Прекрасная колдунья Страница 52

Глава ТРИНАДЦАТАЯ

Когда Рон увидел, как Джина, словно разъяренная кошка, вцепилась в дерущегося солдата, ярость, рожденная страхом за нее, охватила его. На какой-то краткий миг он с ужасом подумал, что не успеет вовремя нанести удар, чтобы остановить занесенный над ней смертоносный меч. Время застыло для него в одно леденящее душу мгновение. В отчаянье спеша ей на помощь, он тянулся сквозь клубок дерущихся людей, чувствуя себя так, словно изо всех сил борется с океанской волной, с могучим приливом.

А когда эта короткая, но ожесточенная схватка была выиграна, он думал только об одном: как быстрее избавить ее от опасности. И что заслужил? Какую награду? Удар по лицу, и притом такой сильный, что едва не выбил ему пару зубов! Ей еще повезло, что он не отплатил ей сгоряча тем же самым.

Не обращая внимания на гневные вопли Джины, он быстро понес ее через коридор. А когда по пути она слишком уж разбушевалась и ее брыкающиеся ноги угрожали расквасить ему нос, Рон чувствительно шлепнул ее по заду, чтобы знала, что он не намерен шутить. После чего она замолчала и успокоилась.

Все так же перекинув Джину через плечо, Рон быстро прошел мимо входа в главный зал, где его люди еще расправлялись с последними из сопротивляющихся солдат Гэвина, и свернул к винтовой лестнице. Большая часть старых солдат побросала оружие, как только узнала герб Рональда на щитах. Только люди Гэвина и принца Джона продолжали отчаянно сопротивляться: они знали, что на пощаду им рассчитывать не приходится.

— Эй! Куда ты тащишь мою госпожу? — услышал он вдруг за спиной задиристый голос.

Рональд остановился и опустил Джину на ноги, удерживая ее, однако, левой рукой. В правой он по-прежнему держал обнаженный меч. Джина попыталась стряхнуть его руку и вырваться, но он сжал ее пальцы покрепче, чтобы она стояла спокойно.

В разорванной окровавленной одежде, с кинжалом на изготовку, Бьяджо хмуро приблизился к ним и остановился напротив. Но не успел он заговорить, как Рональд набросился на него:

— Какого черта ты ослушался моего приказа?! Я же не велел тебе ходить в темницу!

— У меня есть своя голова на плечах! — огрызнулся Бьяджо. — Если бы я не пошел, там было бы гораздо больше трезвых часовых, готовых к бешеному сопротивлению. Разве не любезно было с моей стороны принести этим беднягам несколько бутылей вина?

— Я не об этом. Ты ослушался моего приказа и тем самым подверг Джину опасности!

— Нет, милорд, как раз наоборот — я первым обнаружил темницу, в которой она содержалась.

— Это правда. — Джина дернула руку и сердито фыркнула, когда Рон ее не отпустил. — Бьяджо первым проник туда, и он…

— Довольно! В темнице ты была в безопасности, хотя и не в очень комфортабельных условиях. А этот щенок всполошил всю стражу.

— Неправда! — возмутился Бьяджо. — Я принес туда столько вина, что все стражники совершенно окосели и твоим тщедушным солдатикам удалось справиться с ними без всякого труда.

Рон слегка улыбнулся, сдаваясь, хотя ему трудно было признать, что парень прав.

— Какой храбрец! — насмешливо бросил он. — Но я что-то не видел тебя среди сражающихся.

— Значит, плохо смотрел! — Бьяджо поднял свой окровавленный кинжал. — Я был там.

— Пожалуйста, перестаньте, — вмешалась Джина. — Вы наскакиваете друг на друга, как два петуха. Лучше бы вы…

Но Рональд снова стиснул ее руку, и она замолчала, а молодой итальянец мрачно посмотрел на них.

— Кстати, куда ты нес ее сейчас?

— Ко мне в комнату, — спокойно ответил Рон.

Услышав это, Бьяджо напрягся и весь потемнел, а Джина в очередной раз попыталась вырваться. Но Рон крепко прижал ее к себе, а когда Бьяджо сделал шаг вперед, предостерегающе поднял свой меч.

— Стой! Ни шагу дальше!

Черные глаза Бьяджо сверкнули.

— Ты думаешь, я позволю тебе насильно утащить ее? Разве я не говорил, что моя преданность тебе зависит от интересов моей госпожи?

— Говорил, — улыбнулся Рон. — Но с чего ты решил, что я хочу причинить ей зло? Разве она совершила что-то ужасное? Что-то такое, что способно разозлить меня? — Он многозначительно взглянул на Джину, и та покраснела. — По-твоему, я бросился спасать ее только для того, чтобы причинить ей вред?

— Не знаю, что ты считаешь вредом, а что благом. — Бьяджо сделал еще шаг вперед и с презрением взглянул на обнаженный меч, угрожающе поднятый перед ним. — Но я первым обнаружил ее. И только благодаря мне твои люди и ты сам проникли в Гленлайон, словно воры. Но я сделал это вовсе не для того, чтобы ты, словно девку, тащил ее к себе в комнату!

Джине совсем не понравилось, что он использовал ситуацию именно так. Она надменно вздернула подбородок.

— Успокойся, Бьяджо, — сказала она. — Он не сделает мне ничего плохого.

— В этом я совсем не уверен. — Бьяджо испытующе взглянул на Рона, потом опять на нее. — Он не слишком-то благодушно настроен.

Джина улыбнулась.

— Как и ты. — Она повернулась к Рону с гордо поднятой головой, и он ослабил свою хватку. Но рукой все еще придерживал ее, чтобы схватить покрепче в случае необходимости. Джина перевела взгляд с него на Бьяджо. — Вы оба покрыты кровью и потом. От вас пахнет так, словно вы резали свиней.

— И это в благодарность за то, что я рисковал жизнью, чтобы тебя спасти? — насмешливо сказал Рональд. — У тебя странное понятие о таких вещах, цветочек.

— Прекратите ссориться из-за меня, словно два пса из-за кости! — резко ответила она. — А если ты думаешь…

— Хватит, цветочек. — Рон предостерегающе поднял руку, и она умолкла, успев бросить на него яростный взгляд. Он слегка улыбнулся. Эта неожиданная покорность смягчила его, и он уже более миролюбиво повернулся к Бьяджо. — Уже поздно, и я слишком устал. Так что отправляйся пока к сэру Роберту и помоги ему найти кров и еду для наших людей. А завтра мы поговорим.

Хотя глаза юноши все еще непримиримо горели, он неохотно кивнул головой.

— Ладно, я пойду… Но не потому, что ты мне приказал, а потому, что моя госпожа желает этого.

Не прибавив больше ни слова, Бьяджо повернулся и исчез.

— Тебе не следовало так набрасываться на него, — пробормотала Джина укоризненно, когда Рон повел ее по узкой винтовой лестнице наверх.

В длинном коридоре, в который они вышли, лежало множество распростертых на каменном полу людей. Горящие факелы шипели, бросая мерцающий свет на их неподвижные тела. Джина содрогнулась.

— Они выглядят так, словно спят, а не мертвы.

— Так оно и есть! — засмеялся Рон, и она с удивлением вскинула на него глаза.

— Что ты имеешь в виду?

— А то, что этот итальянский щенок, по-видимому, твой самый способный ученик. — Он бросил на нее многозначительный взгляд. Джина уставилась на Рона широко раскрытыми невинными глазами, что, однако, ни на секунду не обмануло его. — Это снотворное, цветочек. В винных бочонках его было столько, что хватило, чтобы усыпить весь гарнизон. Сопротивлялись только те, кто или вовсе не пил, или выпил недостаточно.