Патриция Гэфни - Роковое сходство Страница 53

– Возможно, раньше это и было правдой, но только не теперь!

– Нет, не скажешь. А знаешь, почему? – Его улыбка показалась ей воплощением зла. – Потому что, погубив меня, ты погубишь и себя. Подумай о своей драгоценной репутации.

– Негодяй! – закричала она, понимая, что он прав.

– Негодяй? – разочарованно переспросил Броуди. – И это все, на что ты способна? Неужели ты не можешь назвать меня хотя бы «ублюдком»?

– Убирайся!

– Как насчет «сукиного сына»? Это ты можешь выговорить?

– Вон!

– Попробуй, Энни. Честное слово, тебе сразу полегчает. Знаешь, почему тебе так тяжело живется? Ты многие вещи не можешь назвать своими именами. Все время используешь… как это называется? Ах да, эвфемизмы. Вот тебе свежий пример: ты только что говорила о «супружеском акте».

Броуди усмехнулся, провоцируя ее.

– Ну давай, Энни, давай скажем, как это называется на самом деле. То, что мы делали, это не супружеский акт. Это называется…

– Замолчи! Убирайся! Ах ты… – Анна яростно стиснула зубы. Броуди смотрел на нее молча, выжидательно подняв брови.

– Ублюдок!

Она зажала себе рот рукой, ее глаза наполнились слезами.

– Ну вот, – едва слышно прошептала она, – ты заставил меня опуститься до своего уровня. Теперь ты доволен?

Броуди в два шага преодолел разделявшее их расстояние. Анна заставила себя устоять на месте и не отшатнулась, даже когда он ласково коснулся ладонью ее щеки.

– Нет, я не доволен, – признался он. – Но наступит день, когда я буду доволен, и ты тоже, милая Энни. Это я тебе обещаю, и твердо намерен сдержать слово.

Она молчала, не зная, что на это ответить.

– Поспеши, тебе надо поскорее одеться, – напомнил Броуди своим обычным голосом, уже взявшись за ручку двери. – Ты не забыла? Эйдин хочет сообщить мне радостную новость в твоем присутствии.

ЧАСТЬ II

Глава 15

Я ничего не понимаю. Это какая-то бессмыслица.

– Ты о чем, любовь моя?

Анна стиснула зубы, но не повернула головы: ее взгляд был по-прежнему устремлен через окно кареты вдаль, на воды Мерси, превращенные закатным солнцем в сверкающую и переливающуюся золотом ленту. За весь день Броуди не упустил ни единого случая назвать ее «любовь моя»: это продолжалось с тех самых пор, как они простились с О’Данном в Саутгемптоне.

– Я не понимаю, – повторила она четко и раздельно, – почему никто не встретил нас на вокзале.

– Ну, мало ли… вдруг они не получили телеграммы? А может, не захотели ждать? Поезд опоздал на два часа, любовь моя.

Анна раздраженно пожала плечами. Обратная поездка ее сильно утомила, море было очень неспокойным, когда они пересекали Ла-Манш, она провела бессонную ночь, а потом им пришлось целый день трястись в душном, шумном, переполненном поезде. Она была не в настроении давать какие бы то ни было разумные объяснения ни по какому поводу. Да нет, ей вообще не хотелось разговаривать. Она чувствовала себя издерганной и взвинченной до предела, поэтому благодушие Броуди и его неизменная бодрость действовали ей на нервы.

– Возможно, – нехотя согласилась она.

– «Возможно», – словно эхо повторил Броуди. – Я всегда говорю «мне сдается» или «Похоже на то». А как говорил Ник?

Анна задумалась.

– Он говорил «возможно» или «может быть». И то и другое.

– «Возможно», – повторил Джон, как будто заучивая слово наизусть.

– Вот на этой улице я живу.

Она начала поправлять свою шляпку, украшенную цветами, и зачесанные наверх волосы.

Броуди присвистнул и вытянул шею, стараясь разглядеть крыши четырехэтажных особняков, тянувшихся по обе стороны широкой, обсаженной деревьями улицы.

– А вы девушка везучая, миссис Бальфур. Я много раз бывал в Ливерпуле, но никогда не забирался так далеко на сушу.

«Так далеко на сушу?» – удивилась про себя Анна. Она жила всего в миле вверх по холму от устья реки. Вероятно, для матроса это означает чуть ли не центр материка. Внезапно она напряженно выпрямилась.

– Матерь божья!

– В чем дело?

– Смотрите.

– Что случилось?

– Все эти кареты… возле моего дома! Тетя Шарлотта устроила вечеринку! В нашу честь!

Броуди цветисто выругался. Под его дурным влиянием Анна тоже начала находить облегчение в ругани.

– Проклятие! – воскликнула она.

Они оба чувствовали себя усталыми, голодными, вымотанными и были явно не в лучшей форме; Анна от души надеялась, что им удастся проскользнуть в дом, привлекая к себе как можно меньше внимания, хорошенько отдохнуть и продолжить опасный спектакль с перевоплощением на свежую голову – завтра с утра пораньше. О, ей хотелось надавать тете Шарлотте тумаков за этот сюрприз! «Несомненно, тетушкой двигала страсть к устройству великосветских приемов», – с горечью подумала Анна. Она бы ничуть не удивилась, узнав, что вечеринка приурочена к визиту какой-нибудь титулованной знаменитости, остановившейся в городе проездом.

– Ну, милая, теперь уже слишком поздно поворачивать оглобли и искать ночлег на постоялом дворе, так что придется нам…

Тут глаза Броуди прищурились, он еще дальше высунул голову из окна кареты и забыл, о чем говорил.

– Это действительно твой дом?

– Да. Теперь послушайте…

Он перебил ее смехом.

– Нет, серьезно. Это ведь публичная библиотека, правда?

Анна растерянно уставилась на громадный особняк красного кирпича, в котором прожила последние три года, словно впервые увидела арочный портал, острые декоративные коньки на крыше, помпезные полуколонны фронтона. Никогда раньше это не приходило ей в голову, но теперь, услыхав его замечание, она в глубине души была вынуждена признать (хотя ни за что на свете не доставила бы такого удовольствия мистеру Броуди) неоспоримое сходство родного дома с общественным зданием.

– Да вам-то откуда знать, как выглядит публичная библиотека? – угрюмо огрызнулась она. – А теперь слушайте меня внимательно. Не знаю, кого именно моя тетя могла пригласить, но не сомневаюсь, что многие из гостей знакомы с Ником. О большинстве из них я вам рассказывала, но не о всех. Держитесь ко мне поближе: я буду называть каждого по имени, а уж потом вы с ними поздороваетесь. И ради всего святого, старайтесь говорить как можно меньше! Сделайте вид, что вы смертельно устали с дороги.

Сама того не замечая, она начала нервно стискивать пальцы. Ей стало жарко в перчатках, ладони взмокли. Анна напомнила себе, что Миддоузы приняли мистера Броуди за Николаса, не усомнившись ни на минуту. Эта мысль должна была бы ее подбодрить, но она с ужасом представила себе, как через несколько минут ему придется столкнуться с десятками людей, знавших Николаса гораздо лучше, чем Миддоузы! Чем больше она об этом думала, тем тревожнее становилось у нее на душе.