Патриция Райс - Дьявольски красив Страница 53

Она подошла к герцогу Портленду с бокалом его любимого напитка, присела в реверансе и подала бокал, проделав одновременно — фокус, которому она научилась, дабы позабавить отцовских гостей.

— Ваша светлость, как приятно снова видеть вас. Не знаю, помните ли вы меня?

Премьер–министр фыркнул, и в его глазах заплясали насмешливые искорки.

— Забыть такую дерзость и грацию? Не думаю. Нам не хватает умной головы вашего отца.

— Как жаль, что она не передалась по наследству, — серьезно согласилась Джослин и подождала, когда он усмехнется такому ее самоуничижению, прежде чем добавить: — Но я нашла того, кто не уступает ему в уме. Вы знакомы с моим мужем, Блейком Монтегю, сыном барона?

Она жестом показала на грозного мужчину, устремившегося к ней с таким видом, словно он намеревался взвалить ее на плечо.

— Монтегю, гм? — Герцог окинул Блейка внимательным взглядом, когда подошел и занял свое место с ней рядом. — Это вы разоблачили декана с извращенными наклонностями несколько лет назад, не так ли? — был первый залп герцога. — Честность и честь превыше личных достижений — таков, насколько я помню, был девиз, когда вы выдвинули обвинение, что декан оказывает предпочтение своим… э… некоторым студентам перед другими?

Джослин спрятала свой интерес, когда Блейк грозно нахмурился — на премьер–министра! Такта и любезности у него еще меньше, чем у медведя. Но он явно знает, как сделать себе имя, если о нем известно такому занятому человеку как герцог.

— Если у мужчины нет чести, он не может называться мужчиной, — заявил Блейк, — хотя, честно говоря, если бы знал, что за поступок меня выгонят из университета, я, возможно, был бы осмотрительнее.

— Праведный гнев юности, — кивнул герцог. — Полагаю, с возрастом вы научились осмотрительности и благоразумию, если женились на дочери Каррингтона. Она необычная молодая леди.

Блейк поклонился, словно соглашаясь, чем доставил Джослин радость, хоть она знала, что это просто притворство.

— Мы молодожены, и только–только познаем все достоинства друг друга, ваше сиятельство, — дипломатично произнес Блейк.

— И мне пока не удалось разубедить его вновь вступать в армию Уэллсли, — проворковала Джослин, увидев, что приближается один из герцогских министров и им скоро придется оставить его. — Блейк настаивает на том, чтобы вернуться на континент весной, когда заживет его рана.

Блейк с силой сжал ей локоть. Он не понимает, что женщина улыбкой может добиться того, чего мужчине не добиться словами. Она поняла это, еще когда пешком ходила под стол.

Герцог выглядел заинтересованным, но канцлер казначейства отвлек его внимание, и им пришлось откланяться.

— Какого дьявола, что ты задумала? — тихо произнес Блейк ей на ухо. — Зачем заявлять во всеуслышание о наших разногласиях людям, которым нет до нас никакого дела?

— Очень жаль, что твои родители не занимаются политикой, иначе ты бы знал, что это не так. Люди, облеченные властью, всегда интересуются людьми, которые могут быть им полезны.

— Тебе–то откуда об этом известно? — воскликнул он. — Я думал, что последние несколько лет ты безвылазно сидела в Норфолке.

Она сделала реверанс своей заносчивой старой знакомой леди Джерси, но уклонилась от разговора с ней, повернувшись к их более сердечной хозяйке леди Каупер.

— Я знаю этих людей с младых ногтей. Я играла в бирюльки с Эмили еще до того, как она стала графиней, когда она была всего лишь ребенком, живущим в Мельбурн–Хаусе. Я с детства бегала по гостиным богатых и влиятельных людей. Может, наша семья и известна своей эксцентричностью, но папа знал, как использовать мои рано развившиеся светские таланты.

Блейк выглядел потрясенным.

— А где, скажи на милость, была твоя мать? Разве это не она должна была принимать его друзей?

Джослин пожала плечами.

— Мама во многом похожа на Ричарда. Ей нравится находиться у себя в кабинете со своими книгами. Поскольку Гарольда не было с нами, у нас было очень беззаботное детство, и я платила услугой за услугу, исполняя ее обязанности.

— А что же твои старшие сестры?

Джослин рассмеялась.

— Сводные сестры. Вынуждена предположить, что их мать была глупой коровой, ибо они совсем безмозглые. Они вышли замуж и разъехались к тому времени, когда мне исполнилось девять.

Леди Каупер окутала Джослин облаком французского аромата, когда они с Блейком подошли, чтобы выразить ей свою признательность за прекрасный вечер.

— Дорогая, как приятно, что ты снова в Лондоне. И замужем! Просто не верится. Я очень рада, что ты привела своего мужа!

Она с интересом повернулась к Блейку, который склонился в поклоне.

— Миледи, очень приятно, — ворчливо проговорил он.

Джослин ткнула бы его в бок, чтобы был более вежлив, но понимала, что это не в его натуре. Он умеет вежливо и цветисто выражаться, как требуется, ведь Блейк не лишен понимания. Просто он слишком горд, чтобы просить о помощи или льстить, дабы получить ее.

Наверное, ей следовало бы высоко ценить полное отсутствие в нем лживости, но порой немного обаяния и елея открывают двери.

— У мистера Монтегю хватило здравого смысла, чтобы понять, что я больше не ребенок, — сообщила Джослин своей подруге детства, — но теперь, когда восстановил для меня Каррингтон–Хаус, боюсь, он заскучал и ищет новых испытаний. Если я не поостерегусь, то весной он, того и гляди, укатит вместе с Уэллсли. А я надеюсь найти ему занятие получше.

Графиня рассмеялась и с интересом взглянула на выражение лица Блейка.

— Ах, любовь, я хорошо это помню! Мы не можем потерять тебя теперь, когда ты вернулась, Джослин. Давай же вместе постараемся найти для твоего мужа подходящее занятие.

— Вы сама любезность, миледи, — чопорно проговорил Блейк. — Но я не буду утомлять вас своими заботами. Моя жена чересчур стремится угодить. С вашего позволения…

Он еще раз поклонился и потянул Джослин к выходу.

Опьяненная радостью от этой возможности отточить свои навыки в естественной для нее среде и от того, что она больше не на брачном рынке, что было скукой смертной, Джослин не знала, то ли ей кружиться от счастья, то ли раздражаться, что Блейк так скоро собирается положить этому конец.

— К чему вся эта белиберда? — возмутился Блейк, когда они вышли на прохладный ночной воздух и велели, чтобы подали их наемный экипаж. — Неужели ты не могла возобновить свои старые знакомства без того, чтобы унижать меня, оповещая всех, что мне нужна должность?

Джослин устроилась на потертом бархатном сиденье и подтянула поближе к себе накидку, чтобы Блейк не сел на нее, когда втискивался в узкое пространство. В такой тесноте запах его мыла для бритья был достаточно соблазнительным, чтобы вызвать у нее желание лизнуть его, но она не должна этого делать. По крайней мере, в ближайший год. Хотя его обещание, что они могут наслаждаться друг другом, не делая детей, породило в ней какие–то внутренние вибрации, настолько настойчивые, что они мешали рассуждать здраво. Он ведь не собирается прийти к ней сегодня в постель…