Патриция Поттер - Беспощадный Страница 53

— Сегодня я переночую здесь, так как вы двое, видимо, никак не можете обойтись без неприятностей.

Произнес он это полушутя, и Шей поймала себя на том, что он ей нравится не меньше его брата. Рейф присел на кровати.

— Я сам в состоянии обо всем позаботиться.

— Как же. Тебя мог бы сбить с ног даже Абнер, хотя у него нет сковородки.

Рейф отказался говорить о ране на голове, и Шей пришлось, запинаясь, все объяснять Бену. Сейчас Рейф не обратил внимания на подкалывание Бена.

— Есть какие-нибудь новости об ограблении?

— Пока не слышал. — Бен взглянул на Шей. — Рэндалл уехал в Кейси-Спрингс.

Шей передернуло от того, с какой легкостью они обсуждали ее отца, свои планы, как погубить его. Она пока точно не знала, что входило в эти планы, но видела — заговорщиков не останавливает ее присутствие.

Рейф бросил в ее сторону всего лишь небрежный взгляд и снова повернулся к Бену:

— Макклэри?

— На ранчо.

— Клинт?

Бен нахмурил брови и посмотрел на Шей, будто не был уверен, что ему следует говорить.

— Он был занят сегодня.

Рейф зашевелился и слегка поморщился.

— Я буду спать снаружи.

— Черта с два, — сказал Бен. — Не хочу, чтобы ты подхватил воспаление легких, а это очень легко при такой лихорадке.

Напряжение в комнате росло. Оба мужчины повернулись и смотрели на Шей, как будто она была создана с единственной целью — изводить их. Что ж, значит, так она и поступит с ними. Ей надоело, что с ней обращаются так, словно она пустое место или какая-то помеха.

— Я голодна, — пожаловалась девушка, почувствовав, как сосет под ложечкой. За весь день у нее не было во рту ни крошки.

Рейф скривил рот, а Бена удивило напоминание, что о пленных нужно хоть как-то заботиться.

— И медвежонок тоже, — добавила она, когда привлекла их внимание. — И… Рейф.

Шей почувствовала себя неловко, назвав его по имени в присутствии Бена, но уже было слишком поздно прибегать к чему-либо другому. Рейф еще больше скривил рот.

— Я, конечно, последний в списке.

Шей пропустила мимо ушей его слова и смотрела на Бена, который был совершенно ошеломлен.

— Есть что-нибудь, кроме консервированных персиков и несвежего жаркого?

Бен взглянул на Рейфа:

— Какие идеи?

— Я подвесил остаток туши, но, как пить дать, эта чертова медведица уже добралась до нее. Попробуй наловить рыбы.

— И оставить тебя с ней?

Рейф метнул взгляд в сторону Шей. Глаза его, как всегда, ничего не выражали.

— Она могла уйти и раньше, — наконец произнес он.

Шей опять вскипела от гнева. Что бы там ни было, но ведь это она зашивала его раны, это она ухаживала за ним, а теперь ее ни в грош не ставят.

Бен неохотно кивнул:

— Но ведь она стукнула тебя…

Шей показалось на секунду, что в глазах Рейфа заплясали веселые огоньки, но они исчезли так быстро, что она засомневалась, не был ли это просто отблеск свечи.

— Обещаю, что не повернусь к ней спиной.

— А этого и не нужно. Стоит ей чуть-чуть пихнуть тебя локтем, и урон будет не меньше, чем от проклятой сковородки.

Рейф не обратил внимания на предупреждение друга.

— Удочка в конюшне.

— Если мне удастся пройти мимо вашего медведя.

Рейф хмыкнул, что можно было принять за сдавленный смех. Однако Шей засомневалась, что Рейф в состоянии рассмеяться, даже если бы его твердокаменный характер не служил тому помехой. Ведь малейшее движение вызывало у него новые приступы боли и слабости. Сейчас, очень медленно опускаясь на подушку, он морщился.

Бен в последний раз изучающе посмотрел на него, потом на Шей.

— Надеюсь, Рейф объяснял вам, как опасно оказаться ночью в лесу.

— Тысячу раз, — устало произнесла она и внимательно посмотрела на Рейфа. — Он даже решил дать мне наглядный пример.

— Капитан может перегнуть палку, добиваясь своей цели, — сухо прокомментировал Бен, не заметив, как скривился Рейф при упоминании его воинского звания.

А Шей заметила. Он был лучший офицер из всех, кого я знал. Что означало для Рейфа Тайлера потерять свой мундир? Особенно потерять его с таким позором.

Господи, ну почему ей так больно за него?

Шей отвернулась. Она не хотела, чтобы он видел ее лицо, — он уже и так слишком хорошо научился читать по нему. Нужно чем-то заняться, нужно отвлечь мысли от этого несгибаемого худого человека, который вдруг стал очень слабым. Ему бы не понравились такие мысли. Он возненавидел бы ее за них.

В углу зашевелился, заскулил медвежонок. Шей наклонилась, взяла его на руки и крепко прижала к себе.

— Все хорошо, — прошептала она. По крайней мере, мишка терпимо относился к ее заботам. — Мы тебя подлечим.

Рейф передвинулся на койке и посмотрел на девушку. Шей. Он не хотел теперь думать о ней как об одной из Рэндаллов. Только Шей.

Она с мягкой улыбкой смотрела на медвежонка, а в серо-голубых глазах сквозила озабоченность. Она не переоделась, — видимо, ей было безразлично, что на одежде остались пятна крови обоих ее пациентов.

Шей сказала «мы», когда ласково заговорила с детенышем. Это «мы» ласкало слух. Оно прозвучало совершенно естественно. Как будто так и надо было.

Может быть, она вовсе и не дочь Рэндалла, подумал Рейф. Но на самом деле это не имело никакого значения. Им никогда не сказать о себе «мы».

Тайлер закрыл глаза, пытаясь забыться сном и одновременно боясь ночных кошмаров, которые приходили вместе со сном. Не хотел, чтобы она услышала, как он кричит, и увидела, как просыпается, весь обливаясь холодным потом. Иногда ему снилось, что ему опять выжигают клеймо. Иногда снился карцер в тюрьме. Но что бы это ни было, он каждый раз заново переживал весь ужас, как наяву.

Ласковое бормотание в углу комнаты превратилось в колыбельную, тихую песню, просочившуюся в его сознание, разогнавшую там темноту. Он позволил себе расслабиться, послушать.

Когда в последний раз он слышал, чтобы женщина так пела?

Когда ему было семь? До того, как команчи надругались над его матерью, а затем убили.

Песня оказалась как будто знакомой. Красивая, печальная, протяжная. Пронизанная любовью, которую звал а. Несущая покой своими добрыми утешительными словами. Обещание счастья. Как давно он не знал истинного счастья?

Ему не хотелось думать об этом, хотелось только наслаждаться этими звуками, тихим, хоть и быстротечным удовольствием, которое они несли. Хотелось уснуть вместе с ними.

Он знал, что сегодня его не будут мучить кошмары. Впервые за много-много лет.

Глава шестнадцатая

Сэм Макклэри наблюдал, как внизу старатель осторожно слил воду с поддона и рылся в остатках. Что-то обнаружив, он рассмотрел находку в лучах заходящего солнца, удовлетворенно хмыкнул и спрятал в вынутый из кармана кисет.