Марша Кэнхем - Ветер и море Страница 56

– Капеллан погиб, – тихо заговорил Адриан. – Фолуорт был ранен, но не очень тяжело. Дженнингс был жив и изрыгал проклятия, когда я в последний раз видел его.

– С кем мы сражались? И почему?

Тот же вопрос отразился на лицах всех, кто лежал неподалеку и мог слышать разговор, но Баллантайн не ответил. Его взгляд переместился к обломкам, на месте которых когда-то был кубрик, и уперся в фигуру, стоящую посреди них. Человек, как и корабль, которым он командовал, вышел из сражения абсолютно невредимым. Сухощавый, черноволосый, ростом шесть футов корсар смотрел вниз на перемещения своей команды, и в его глазах горел такой же огонь, как тот, что недавно бушевал вокруг него. Сверху по пояс мужчина был голым, его грудь пересекали лишь сдвоенные кожаные ремни, на каждом из которых висело по три револьвера, а на широком ремне вокруг талии красовались набор кинжалов и пара длинных стальных абордажных сабель. Не было сомнений, что он капитан: на его окрики немедленно следовали ответы; из всех точек корабля к нему стекался поток посыльных, сообщавших об успехах и ждавших дальнейших распоряжений.

– Гаррет Шо, – пробормотал Адриан с благоговением и в то же время не веря своим глазам.

– Кто?

– Гаррет Шо. Старший капитан Дункана Фарроу и командир «Ястреба».

– Но... Ведь считалось, что его взяли в плен вместе с Фарроу, разве не так? – Мэтью повернулся и посмотрел на пирата, который, судя по всему, был в полном здравии. – Почему ты уверен, что это он?

– Татуировки, – ответил Адриан, и Мэтт взглянул на мускулистые руки корсара, от локтя до кисти украшенные извивающимися шипящими змеями, выглядевшими столь натурально, что казалось, они ползут. – У Эверара Фарроу был кабан, у Дункана – пара скрещенных мечей, а у Гаррета Шо – змеи. Из-за них в определенных кругах его стали именовать Коброй.

– Боже правый, как он разыскал нас?

– Не сомневаюсь, его вел инстинкт убийцы, – мрачно усмехнулся Адриан.

– Что ты задумал? – воскликнул Мэтт, обнаружив, что лейтенант собирается встать на ноги. – Куда ты собрался?

– Я хочу поговорить с этим негодяем, – ответил Адриан.

– Ты сошел с ума? Он убьет тебя, как только увидит.

Адриан отбросил руки доктора и неуверенно поднялся, опираясь на остатки сломанного поручня. Его грудь тяжело поднялась, чтобы удержать наполнивший легкие воздух, и чернота снова окутала Адриана. Его движение было замечено почти мгновенно, и взгляд блестящих голубых глаз, который Адриан недавно видел вместе со стремительно несущимся на него кинжалом, впился в него, пригвоздив к месту.

Ухмыльнувшись, Шо отрывисто отдал короткий приказ, и через мгновение два дюжих корсара больно заломили Адриану руки за спину и толкнули его вперед.

– Значит, вы остались в живых, янки? – Шо был изумлен. – Ваш череп, так же как и мой, уже раз двенадцать мог разлететься вдребезги. – Он сложил на груди крепкие руки. – Судя по вашему виду, вы, наверное, офицер?

– Первый лейтенант Адриан Баллантайн, с военного корабля «Орел», принадлежащего Соединенным Штатам, – прохрипел Адриан.

Корсар некоторое время разглядывал его, а потом заявил:

– Я слышал о вас. И о вашем корабле. Меня предупредили, что вам нельзя давать ни малейшего преимущества, и, разумеется, не может быть и речи о каком-либо учтивом вызове. И все же... – он снова помолчал, и вдруг белые зубы обнажились в улыбке, – я вовсе не ожидал от вас содействия.

Он имел в виду губительное изменение курса, из-за которого «Орла» приливом отнесло к земле, и, что еще более унизительно, полную неподготовленность американцев к сражению.

– Мой корабль... – начал Адриан, молча проглотив насмешку.

– Великолепное судно. Очень жаль, что нам пришлось проделать в нем столько дыр. Вам следовало лечь в дрейф, когда «Ястреб» в первый раз предложил это.

– «Ястреб»? Но я полагал... – прищурившись, сквозь пелену дождя взглянул на высокую грот-мачту и вымпел с разъяренным красным львом.

– Вы приняли нас за «Дикого гуся»? Да, мы идем под его флагом. – В голосе Гаррета Шо появилась угроза. – И мы будем продолжать ходить под ним, пока не отомстим за смерть наших товарищей.

– Фарроу? – выдохнул Баллантайн, стараясь не потерять сознания, когда волна головокружения заставила его покачнуться.

– Он попал в ловушку, от которой пованивало вероломством янки – вероломством, в масштабы которого мы не верили, пока не оказались на Змеином острове.

Шо устремил взгляд мимо плеча Адриана, туда, где из разбитого люка «Орла» выводили на палубу цепочку оспобежденных пленников. Несмотря на град ударов, которые заключенные получили, пока были заперты внизу во время сражения, на изможденных лицах светились улыбки. Люди смеялись и выкрикивали приветствия своим товарищам-корсарам, которые ожидали их на палубе «Ястреба» с полными кружками рома и кусками свежего мяса и сыра.

– Мне трудно пришлось, когда я убеждал своих канониров не стрелять по корпусу вашего игрушечного кораблика, чтобы не сжечь его, – равнодушно сообщил Шо. – Я сказал им, что будет намного приятнее видеть, как он, словно собачонка на привязи, придет в арабский порт, будет продан паше Караманли и выставлен напоказ как трофей. Вы и ваши люди будете хорошо смотреться в цепях и набедренных повязках, мистер первый лейтенант Проклятый Баллантайн.

– Мы никогда не будем рабами! – огрызнулся Адриан. – В этом можете быть уверены.

– Я ни в чем не уверен в этом мире, янки, – рассмеялся Шо, – кроме того, что все люди смертны. Поэтому мы постараемся оказать вам положенное гостеприимство.

– У нас есть раненые.

– Ваши раненые будут переправлены на борт «Ястреба». У нас есть цирюльник, который умеет обращаться с занозами и повязками, и когда он закончит с нашими парнями – если сможет долго оставаться трезвым, – тогда он займется вашими. А что касается остальных...

– Остальных? – Баллантайн с трудом перевел дыхание, громкий шум в ушах заглушал голоса вокруг. – Сколько их? Где они?

– У вас примерно полторы сотни тех, кто еще способен тащить веревку. Мы найдем им хорошее применение – они будут поддерживать на плаву этот неповоротливый корабль, пока мы не приведем его в порт.

Сто пятьдесят человек! Вместе с теми примерно тридцатью тяжело раненными – сто восемьдесят человек из двухсот семидесяти! У Адриана опустились плечи, к горлу подступила тошнота.

– А капитан? – тихо спросил он. – Где капитан Дженнингс? Я требую, чтобы меня отвели к нему.

– Вы ничего не можете требовать, янки.

Внезапно дождь, падавший на лицо Адриана, показался ему горячим и липким. Адриан вздрогнул и почувствовал, как чьи-то руки крепче сжали его локти.