Джейн Кренц - Сокровище Страница 56

— А как ребенок? Он выжил?

Элис подняла глаза на женщину. «Надежда порой бывает не менее важна, чем лекарство, — вспомнила Элис слова матери. — Никогда не лишай людей надежды».

— Да, — мягко ответила девушка. — Он выжил.

— Тогда мы немедленно должны дать ему это снадобье, — умоляющим голосом произнесла женщина. — Прошу вас, миледи.

— Так мы и сделаем. — Элис повернулась к сестре Кэтрин:

— Я напишу вам список необходимых трав. Принесите их как можно скорее.

— Да, миледи. — Целительница поджала губы.

«Сестра Кэтрин, наверное, обиделась, что я отдаю ей приказания, — решила Элис, — но даже если это и так, ничего не поделаешь, другого выхода нет». Затем она обратилась к Джоан:

— Мне понадобится кувшин с ключевой водой.

— Сейчас принесу.

— И поставьте воду на огонь.

К рассвету жар у Малыша Джона начал спадать, Дыхание выровнялось. С первыми лучами солнца появилась надежда, что мальчик скоро снова будет играть во дворе и гонять кур.

Жена мельника не скрывала счастливых слез.

Элис, порядком измотанная ночным бдением, склонившись над кроваткой малыша, нащупывала пульс — он стал нормальным. — Думаю, вскоре Джон захочет съесть кусочек пудинга, — тихо заметила она.

— Спасибо вам, леди Элис, — мягко проговорила Джоан.

— Благодарить надо не меня. — Элис посмотрела на Малыша Джона. Его щечки были уже не такими бледными, а сон стал совсем спокойным. — А мою матушку.

Кэтрин долго не сводила глаз с Элис:

— Ваша мать, очевидно, обладала обширными познаниями.

— Да. Она переписывалась со многими учеными и знатоками трав в Европе. Она использовала их открытия в своих исследованиях. Весь свой опыт она изложила в этой книге.

Джоан посмотрела на Элис теплым взглядом:

— Такая книга вряд ли поможет тому, кто не умеет ею пользоваться, не знает, как определить ту или иную болезнь. А такой талант встречается крайне редко.

Элис не нашлась что ответить.

— Ваша мать гордилась бы вами, миледи, — продолжала Джоан. — Вы научились применять ее знания. Сегодня вы спасли Малыша Джона. Это самый большой подарок, который могла сделать вам ваша матушка.

Элис опустила взгляд на книгу. Хелен писала ее в течение многих одиноких лет.

Как же она обижалась на мать, когда та отдавала всю себя своей работе. Как часто ей казалось, что от своей работы матушка получает больше удовольствия, чем от общения со своими детьми.

Но сегодня именно эта книга помогла Элис спасти ребенка.

Такова была цена за этот подарок. И Элис понимала, что она была частью этой цены. И Бенедикт тоже. Хелен заплатила за книгу очень дорого.

Благодаря ее самопожертвованию, маленький мальчик сегодня остался жить. Он не первый, кому Хелен своими знаниями спасла жизнь, напомнила себе Элис. И не последний.

Где-то в глубине души, где раньше жили только боль и обида, Элис почувствовала зарождающуюся теплоту и нежность.

— Да, приоресса, вы правы. Не знаю почему, но до сегодняшнего дня я не понимала, какое бесценное наследство оставила мне мать.

Малыш Джон зашевелился и открыл глазенки. Его встревоженный взгляд обратился к матери.

— Мама? Почему здесь так много людей?

Его родители тихонько рассмеялись в ответ и опустились на колени возле кроватки сына.

Элис крепко прижала к груди книгу. «Спасибо!» — мысленно поблагодарила она свою мать.

Глава 14

Элис стояла посреди большого зала и, нахмурившись, придирчиво осматривала его. В камине полыхал огонь, но было холодно.

— Здесь чего-то не хватает, Джулиан.

— Украдено, хотите сказать? — Джулиан отложил лютню, по струнам которой небрежно проводил рукой. — Очень сомневаюсь, миледи. Никто не посмеет украсть у Хью Безжалостного, всякий знает, что покоя ему тогда не видать до конца своих дней.

— Нет, не украдено. Просто… просто чего-то не хватает. — Элис обвела рукой пустые стены и покрытый камышовым настилом пол. — Ведь здесь лорд Хью обедает каждый день со своими людьми. Здесь он обсуждает важные дела. Здесь развлекает своих, гостей. Большой зал должен впечатлять. Сюда нужно что-то добавить.

— А! Кажется, я начинаю понимать вас, мадам, — усмехнулся Джулиан, — Вы имеете в виду изысканность.

— Изысканность?

— Именно. Этому залу недостает изысканности, изящества, и убранство его модным не назовешь.

— Как, всего сразу? — Элис, прикусив губу, обвела пытливым взглядом зал.

— Всего этого и даже больше. В других делах лорд Хью, может, и разбирается, но когда речь заходит об изысканности… Вы уж простите меня, миледи, но это же видно каждому, он совсем не обращает внимания на подобные вещи.

— Пожалуй, ты прав.

— Все дело в том, как мне кажется, что лорд Хью предпочитает один цвет. Черный.

— Верно. Но вряд ли ему понравится, если все здесь будет разукрашено в небесно-голубые или желто-оранжевые тона.

— Я и не призываю убрать черный цвет совсем. — Джулиан принялся ходить по залу, присматриваясь к каждому уголку. — Черный, в общем-то, идет лорду Хью. Но почему бы не оживить его каким-нибудь другим?

— А какой ты посоветуешь?

— Зеленый или красный, может быть. Что-нибудь контрастное, смотреться будет просто превосходно. Белый тоже подойдет.

И тут Элис озарило:

— Янтарный!

— Простите, миледи?

Элис радостно рассмеялась:

— Янтарный! Как глаза у лорда Хью. Очень необычные. Почти золотые. Мы и используем для отделки янтарный.

Джулиан, подумав немного, кивнул:

— Насыщенный янтарный? Тоже неплохо.

— Я закажу черно-желтый полог, мы растянем его над помостом, где стоит его стол. — Элис загорелась новой идеей. — И те туники, что я собиралась заказать для него, будут выполнены в тех же тонах.

— Кстати, самое время поменять одежду и его подчиненным, — осторожно вставил Джулиан. — Лорд Хью делает это каждый год. Прекрасная возможность изменить цвет их одежды.

— Ну конечно. — Элис мало что в этом понимала, но Джулиан, совершенно очевидно, мог ей помочь. — Почему бы тебе самому не проследить за этим, Джулиан?

Юноша отвесил ей низкий поклон:

— С превеликим удовольствием, миледи. А для вас заказать новое платье?

Элис живо представила себе, как будет встречать Хью в новом платье.

— Да, конечно. Это будет замечательно.

Тем временем, находясь в Лондоне, Хью входил в печальные покои сэра Эразма, тщетно пытаясь унять скорбь в своем сердце.

— А! Хью! — Эразм взглянул на него, даже не поднявшись с кресла возле горящего камина. Приветственная улыбка его была слабой, но, вне всякого сомнения, приезд Хью обрадовал его. — Рад тебя видеть. Кто приехал с тобой?