Лора Вальден - Принцесса маори Страница 58

— Просить твоего прощения!

— А Элиза? Она откажется от тебя? И что будет с ребенком?

Том потупил взгляд.

— Элиза умерла!

— Как умерла?

— Она умерла сегодня во время родов!

— А ребенок?

— Мисс Бенсон взяла его с собой, чтобы определить в сиротский приют.

Люси в бешенстве взглянула на мужа.

— Ты отдал собственного ребенка в сиротский приют?! — поразилась она, прежде чем подняться с кресла-качалки и дать Тому пощечину. Сначала одну, потом другую. — Что ты за человек?! Ты отдал собственного ребенка в сиротский приют?

— Я… я только… я думал, что… я имел в виду, что должен… Я… — мямлил Том.

— Где сиротский приют? — резко спросила Люси.

— Он по дороге в Блафф-Хилл. Примерно на полпути, — ответил Том, потирая горящие щеки. Люси так крепко приложилась, что на них остались отпечатки всей пятерни.

Но сейчас Люси мало волновал муж, она поспешила в дом и приготовилась к выходу. Том смущенно шел за ней.

— Чего же ты еще ждешь! — рявкнула она.

— Что? Что ты собираешься делать? — Казалось, Том вообще не понимал, что в тот миг происходило в голове жены.

— Твоего ребенка… мы… — Она запнулась. — А кто, собственно, родился? Мальчик или девочка?

— Девочка.

— Хорошо, сейчас мы заберем твою дочь домой!

— Но я не могу от тебя требовать, чтобы ты взяла моего ребенка … Нет, так не должно быть… — заикался Том.

Люси обернулась и в ярости взглянула на него.

— В чем виновата маленькая сиротка? Ты можешь понести ответственность за то, что разрушишь жизнь своему ребенку.

— Ты… Ты… — Том начал всхлипывать. — Ты удивительная женщина, и я не могу себе представить…

— Том! Сегодня я не могу сказать, смогу ли я простить тебя полностью, от всего сердца. Но я обещаю, что у этого ребенка будет дом. Мы будем воспитывать девочку как собственную дочь. Она никогда не узнает о том, что случилось на самом деле. Это мое условие. Я не хочу быть ей мачехой, только матерью. Я буду любить ее всем сердцем…

— Но как же акушерка… — растерянно перебил ее Том.

— Да уж, мисс Бенсон наверняка разнесет слух по всему Нейпиру, но ты сможешь заткнуть ей рот, если дашь немного денег за молчание. Их должно хватить, чтобы пару месяцев она всем подряд рассказывала о том, что у нас родилась дочь.

— Но ты даже не была беременна, — запротестовал Том.

Люси сухо рассмеялась.

— Взгляни на меня. Я ходячая бочка. Теперь уже никто не сможет сказать наверняка, то ли это последствия прошлой беременности, то ли следующей. И после «родов» я снова стану стройной. Поверь мне, эту роль я сыграю правдоподобно.

С этими словами Люси решительно вышла из дома. Том неуверенно отправился вслед за женой.

Они молча добрались до приюта. Мисс Лейланд, директор, сообщила, что мисс Бенсон с новенькой, должно быть, находится на верхнем этаже, там были все малыши. Люси несколько секунд колебалась, но потом шепнула Тому на ухо, чтобы тот тактично уладил дело с мисс Бенсон, а она сама пока осмотрится в приюте. Том сделал, как было велено, несмотря на то что, очевидно, еще не до конца понимал, на что решилась Люси ради его ребенка.

— Мы хотим одну малышку, — объяснила Люси директору, — но я хотела бы взглянуть и на старших детей. Можно?

— Конечно, я могу провести вас в спальню со старшими детьми. Пойдемте.

Люси проследовала за директором в громадную комнату без окон. Она еще никогда не видела такого приюта для детей, лишившихся родителей. Сердце Люси обливалось кровью, когда она шла мимо бесконечного ряда детских коек и с каждой на нее тоскливо глядела пара глаз.

— Но это ужасно! — воскликнула Люси.

Мисс Лейланд, директор приюта, беспомощно пожала плечами.

— У нас слишком мало персонала, миссис Болд. Что же нам делать?

Люси не стала продолжать. Эта печальная картина так шокировала ее, что она решила обязательно помочь бедным сиротам. Она только не знала, с чего начать. Впрочем, одно Люси понимала четко: она не останется равнодушной к проблемам этих детей!

Люси не гнушалась подходить к каждой кроватке и говорить несколько ласковых слов каждому ребенку. Наградой ей стали детские улыбки.

— Вы же не можете взять всех! — заметила директор приюта.

— Я знаю, мисс Лейланд, но я приду снова!

Они как раз покинули большую спальню, предназначенную для старших детей, когда им навстречу вышел Том и мисс Бенсон с младенцем на руках. Щеки акушерки налились румянцем, а с губ не сходила довольная улыбка. «Очевидно, сумма подкупа, которую Том предложил за молчание, удовлетворила ее», — подумала Люси, прежде чем протянуть руки к дочери Тома. От вида спящей девочки у нее заколотилось сердце.

— Мисс Лейланд, миссис и мистер Болд берут эту девочку с собой. Они будут выдавать девочку за дочь. Мы ведь можем надеяться на вашу тактичность, правда? — спросила мисс Бенсон.

— Ну конечно! Это будет намного приятнее, чем принимать у себя в приюте нового несчастного постояльца, — ответила директор. — По крайней мере хоть у одного ребенка будет будущее.

— Я позабочусь о том, чтобы дела у детей шли лучше! — Голос Люси звучал по-боевому, и она чувствовала в себе решимость.

С этого дня трясина жалости к себе осталась в прошлом. А вместе со всем этим и проклятие отца. Они были квиты. Он забрал ее детей, но над малышкой, что сейчас лежала на руках Люси, у него не было власти. А через пару месяцев она вновь обретет былую форму, и каждый в Нейпире поверит, что это она родила девочку.

Люси повернулась к директору приюта:

— Не подумайте, что я забуду о своем обещании. Пройдет немного времени, и я снова появлюсь здесь. Я должна позаботиться об этих несчастных детках, и я обязательно вернусь!

Люси почувствовала, как чья-то рука ласково коснулась ее щеки. Люси вздрогнула. Это Том погладил ее. В его взгляде не было ничего, кроме любви.

— Дай только время! — шепнула она ему.

До поздней ночи Ева ждала Адриана на веранде. В конце концов она так и заснула в старом кресле Люси. Сестры всеми правдами и неправдами уговаривали ее пойти в комнату, но Ева не могла. Она хотела быть здесь, чтобы увидеть вернувшегося домой Адриана целым и невредимым.

Девушка проснулась от тихого бормотания пожилых мужчин, которые сидели в саду перед палаткой и, очевидно, тоже не могли заснуть в эту ночь, ведь их город был разрушен.

Ева поднялась и выпрямилась. Все кости болели. Не очень удобно ночевать в кресле-качалке. Девушка взглянула на часы: шесть утра.

Уже рассвело, в саду чирикали птицы, будто ничего и не произошло. Если бы Ева мысленно убрала отсюда палатки, можно было бы подумать, что она попала в рай. Но все обманчиво. В памяти сразу всплыли картины разрушений и смерти. И Адриан не пришел…