Наталия Вронская - Девичьи грезы Страница 6

И вот мгновение — и они уже небольшой группой стояли у стены, а Прасковья Антоновна продолжала рассказывать им что-то о гостях, то и дело указывая веером то на одного, то на другого. Анна любезно кивала знакомым, а Викентий Дмитриевич оставил их ради беседы с каким-то сановным чиновником со звездой…

Ксения, изрядно утомившись от тетушкиной болтовни, начала оглядываться по сторонам и вдруг дернула сестру за руку:

— Смотри, смотри! — шепнула она ей. — Интересно, кто этот человек?

Александра послушно повернула голову, куда указывала сестра.

— Кого ты имеешь в виду? — спросила она.

— Да вон того офицера, видишь? Ну того, который только что к дяде подошел! — ответила Ксения. — В мундире и серебряных эполетах… С крестом… Какой красавец!

— Да, теперь вижу…

— Интересно, кто это? Я бы с удовольствием танцевала с ним…

— Тише, а то еще услышат!

— Да пусть слышат, — сказал Ксения. — Ах, как он мил!..

— Перестань, нехорошо…

— Нет, ты признай, что он красив! Не может быть, чтобы ты не заметила этого.

— Да, хорошо, признаю… Но умоляю тебя, тише!

Тут Анна отделилась от сестер и подошла прямо к отцу. Она дружески поздоровалась с незнакомым офицером, который так привлек внимание Ксении.

— Какая счастливица, она знает его, — пробормотала Ксения.

— Что ж, быть может, его представят и нам в таком случае, — отвечала ей сестра.

— О чем вы шепчетесь, девочки? — громко спросила Прасковья Антоновна.

— О гостях, тетушка, — ответила ей Ксения.

— Что, вам кто-то уже приглянулся? — рассмеялась Прасковья Антоновна.

— Да! — Ксения никогда долго не тушевалась и теперь уже вполне оправилась от первого смущения.

— Я вижу, вы смотрите на того молодого человека, что беседует с Викентием Дмитриевичем и Анной?

— Вы, как всегда, правы, тетушка. Кто это? — спросила Ксения.

— Это князь Ельской. Он полковник, служит в гвардии…

— Гусар? — восхитилась Ксения.

— Нет.

— Как жаль!

— Ну отчего? Разве только гусары могут занимать твое внимание, дорогая племянница? И ты, Саша, того же мнения?

— Что вы, тетушка…

— Ну, полно, полно… В том нет еще беды, что вам нравятся гусары. Да вот он, кажется, и сам идет к нам.

И верно: Анна шла к матери, победно улыбаясь и опираясь на руку князя.

— Ах, неужели он все же объяснится?.. — тихо пробормотала себе под нос Прасковья Антоновна.

И тут же продолжала, но уже гораздо громче:

— Князь! Как мы рады видеть вас!

— И я, поверьте, рад не меньше, — улыбаясь, ответил Ельской.

— Позвольте вам представить, мои дорогие, нашего доброго знакомого! — обратилась Прасковья Антоновна к сестре и племянницам. — Князь Владимир Алексеевич Ельской.

Князь сделал общий поклон:

— Весьма рад.

— Сестра моя, Лукерья Антоновна Старицкая, — продолжала Прасковья Антоновна, — и мои племянницы: Александра Егоровна и Ксения Егоровна Старицкие.

Князь еще раз поклонился, но теперь уже каждой из девиц в отдельности:

— Надеюсь, ваше пребывание в Петербурге окажется приятным.

— Благодарим вас, — поклонилась Лукерья Антоновна.

Любезный светский кавалер и блестящий столичный лев повергнул в некоторое смущение бригадиршу, никогда прежде на балах не бывавшую даже в уезде, не говоря уже о столице. Но Ельской был любезен и обаятелен, и это составляло его всегдашнее свойство. Он сделал еще несколько вопросов Лукерье Антоновне и совершенно очаровал ее своею простотой. Затем, он поклонился Анне и протянул ей руку. Хозяева уже отошли от дверей, и это означало, что приезд гостей закончился, что явилось сигналом к началу бала. А между сестрами еще до бала было договорено, что полонез Анна отдаст Ельскому.

— Дело в том, что князь близкий наш друг, — сказала сестре и племянницам Прасковья Антоновна, — поэтому мы с ним так накоротке. Так что не удивляйтесь. Я, признаться, думаю, что князь увлечен Анной…

— Что же, он сделал ей предложение? — спросила Лукерья Антоновна.

— Нет. Я лишь предполагаю, что он увлечен. Что же до прочего… Не будем загадывать!

Анна ушла, мать развлекла разговорами сестру, а Александра и Ксения все еще скромно стояли рядом со старшими и чувствовали себя ужасно неловко. То им казалось, что на них слишком многие смотрят и они конфузились от этого, то, напротив, думали, что на них вовсе не обращают внимания, и это было обидно.

— Неужели никто не пригласит нас танцевать? — шепнула Ксения сестре. — Это будет просто ужасно! Провести свой первый бал у стены!

— Право, не знаю… Мне кажется, гораздо страшнее сейчас выйти на паркет. Я не уверена в том, что помню все фигуры танца, — ответила сестре Саша.

— Знаешь, — Ксения уже вполне оправилась от смущения, — все же лучше быть приглашенной. Жаль, что дядя не танцует. Я бы даже с ним лучше танцевала, чем вот так глупо стоять здесь рядом с тетей и матушкой… Посмотри на Анну. Она, кажется, вполне довольна…

— Уж не завидуешь ли ты?

— Завидую! И больше всего желаю теперь оказаться на ее месте! А ты? Разве не хочешь этого? Я бы, кажется, все отдала, только бы танцевать сейчас. И только с Владимиром Алексеевичем.

— А мне бы этого нисколько не хотелось! — Сама мысль о том, чтобы выставить себя напоказ Александре была страшна.

Между тем полонез, которым открывали бал, шел к завершению. Две шеренги, грациозно и гордо движущиеся вперед, остановились и пары поклонились друг другу.

Ельской подвел Анну к матери и ее спутницам и, извинившись, отошел.

— Ну, как? Как вам здесь показалось? — возбужденно проговорила Анна.

Ее глаза сверкали, и сама она, оживленная и веселая, была в этот момент изумительно хороша собой. Лицо девушки, обычно надменное и гордое, смягчилось, но тень привычного ей недовольства все же не покинула его.

— Что же, вас никто не пригласил? — усмехнувшись, спросила она и тут же сделалась прежней Анной, с которой они уже успели близко познакомиться.

— Нет, — резко ответила Ксения.

— Вот уж поистине несчастье! Разве представить вас кому?

— Не стоит, дорогая, — мягко ответила Саша.

— Неужели тебе довольно просто стоять в стороне и наблюдать? — спросила Анна.

— Да, — ответила ей Саша.

— А мне нет, — возразила Ксения. — Я просто мечтаю танцевать. Ну хоть один раз! Хоть один танец!

— Мне жаль, если твоя мечта так и не сбудется. Но… Все может случиться! — И, рассмеявшись, Анна подошла к матери.

— Вот бессовестная! Она еще издевается над нами! — возмутилась Ксения.

— Перестань, не говори так… Она вполне имеет на это право. Мы провинциальны и совсем неинтересны, и не можем рассчитывать на то внимание, к которому привыкла она, — сказала сестре Саша.