Сара Ларк - Рай на краю океана Страница 6

Несмотря на раздражение, заставившее его подниматься по подъездной дороге торопливым шагом, Джеймс с нежностью улыбался про себя, думая о Джеке. Все, что было связано с этим ребенком, радовало его: Джек отличался понятливостью, удивительно легко справлялся с работой на ферме и наверняка стал бы отличным учеником, если бы эта мисс Уитерспун хоть немного утруждала себя при выполнении своих обязанностей!

Джеймс нахмурил лоб. При мысли о молодой учительнице, которую Гвинейра привела в дом, в первую очередь ради своей внучки Куры, его ярость вспыхнула с новой силой. Впрочем, жену он не упрекал: Куре-маро-тини, дочери ее сына от первого брака и его жены из народа маори, Марамы, срочно нужна была воспитательница откуда-нибудь извне. Девушка давно переросла Гвинейру, не говоря уже о ее матери Мараме. При всем этом Гвин была не самым лучшим педагогом. Весьма терпеливая с лошадьми и собаками, Гвин быстро выходила из себя, когда кто-то смотрел, как она неловко выводит буквы. Марама была спокойнее, но два года тому назад она снова вышла замуж и у нее появились другие интересы. Кроме того, она ходила лишь в импровизированную школу Хелен, а Гвинейра хотела для наследницы Киворд-Стейшн более основательного образования.

Казалось, Хизер Уитерспун представляет собой идеальный выбор — несмотря на то, что Джека сердила, в первую очередь, похожесть имени гувернантки на имя «Хелен». Джеймс в любой момент был готов к тому, что Гвинейра соберет целую команду для бригады стригалей. Но в том, что касалось оценки квалификации воспитателей и учителей, ей не хватало знаний и интереса. Решение тогда было принято тоже быстро и без раздумий: и теперь у них на шее сидит эта Хизер, которая сама по себе девушка хоть и образованная, но сама еще наполовину ребенок, почти такая же, как ее воспитанница Кура. Джеймс давно бы рассчитал ее; времена изменились, сейчас путешествие в Новую Зеландию необязательно представляет собой дело всей жизни. С тех пор как появились пароходы, поездки стали короче и безопаснее. Восемь недель — и мисс Уитерспун могла бы снова найти применение своим талантам, но уже в Англии. Впрочем, это пришлось бы не по нраву Куре-маро-тини, которая сразу подружилась со своей новой гувернанткой. А пережить приступ ярости этого ребенка не хотелось ни Гвинейре, ни Мараме!

Снимая пальто в прихожей дома, раздраженный донельзя Джеймс скрипел зубами. Изначально это была передняя благородной гостиной, с серебряным блюдом на маленьком столике, предназначенном для того, чтобы оставлять там визитные карточки. Гвинейра давным-давно уже убрала блюдо. Она и горничные-маори считали излишним постоянно чистить серебро. Вместо этого там стояла только цветочная ваза с ветками куста рата, что делало комнату уютнее.

Впрочем, сегодня вид комнаты успокоить Джеймса не мог; он по-прежнему злился на молодую учительницу. Вот уже два года семья МакКензи наблюдала за тем, как мисс Уитерспун пренебрегает своими прямыми обязанностями по отношению к Джеку и другим детям! А ведь в ее договоре черным по белому было написано, что, кроме проведения частных уроков с Курой, она должна заботиться о начальном образовании для детей из деревни маори. Она обязана была ежедневно вести там уроки. Джек ничего не имел против, да и Куре не помешало бы ходить на эти занятия. Но Хизер Уитерспун избегала этого по мере сил. Она говорила, что взрослые туземцы внушают ей страх, а их детей она терпеть не может. Когда же она изредка снисходила до того, чтобы провести занятия, ее внимание было направлено исключительно на девочку Куру, как и содержание уроков, ориентированных на нее же. Подобранный ею учебный материал был слишком труден для деревенских детей, а потому сам процесс казался скучным. К примеру, Хизер Уитерспун читала им исключительно девчачьи книги, преимущественно такие, в которых маленькие принцессы терпеливо сносили судьбу Золушки, пока однажды не получали вознаграждение за свои добрые поступки. Для девочек-маори это ничего не значило, поскольку было совершенно чуждо их жизни, но Хизер ничего не делала для того, чтобы рассказать им об этом. Мальчики-маори просто сходили с ума от скуки: терпеливые принцессы их не интересовали. Они хотели слушать истории про пиратов, рыцарей и приключения.

Джеймс окинул быстрым взглядом бывшую гостиную, которая теперь служила Гвин в качестве бюро. Его жены не было, поэтому он пересек обставленный дорогой мебелью салон, все еще ворча себе под нос. Неужели эта мисс Уитерспун не в состоянии прочесть им хотя бы «Остров сокровищ», или истории о Робине Гуде, или о рыцаре Ланселоте, которые так восхищали в детстве Флёретту и Рубена?

Из бывшей господской комнаты, теперь превратившейся в нечто вроде школьного и музыкального класса, в салон доносилась музыка. Джеймс заглянул и туда, ибо теоретически его жертва вполне могла в это время давать урок Куре. Но девушка сидела в одиночестве перед боготворимым ею фортепьяно и самозабвенно играла Бетховена. В принципе, Джеймс ничего другого и не ожидал. Вполне в духе Куры — оставить тяготы сборов бабушке и гувернантке, а самой заняться своим любимым делом. А потом еще жаловаться, что ей не те платья упаковали.

Джеймс снова захлопнул дверь, не сказав стройной черноволосой девушке ни слова. Его не интересовала броская красота Куры, которую обычно восхвалял всякий, впервые увидевший экзотическую красавицу. С тех пор как Кура стала созревать и превращаться в женщину, у окружающих часто захватывало дух. А Джеймс МакКензи по-прежнему видел в ней ребенка — избалованного ребенка, капризы которого доводили семью и прислугу Киворд-Стейшн до отчаяния.

Джеймс стал подниматься по широкой лестнице, соединявшей верхний этаж с общественными и хозяйственными помещениями в нижней части дома, когда вдруг услышал доносившиеся из комнаты Куры рассерженные голоса. Гвинейра и мисс Уитерспун. Джеймс усмехнулся. Судя по всему, жена опередила его.

— Нет, мисс Хизер, вы Куре не нужны. Она вполне обойдется несколько недель без уроков пения, причем я не припоминаю, чтобы нанимала вас в качестве учительницы пения. Вы постоянно жалуетесь на то, что ничему не можете научить Куру! А что касается фортепьяно и остального образования… если Кура действительно зачахнет без всего этого, как песок в пустыне, об этом позаботится моя подруга Хелен. Хелен за свою жизнь обучила азбуке больше детей, чем вы можете себе представить. Кроме того, она играет на органе в церкви.

Джеймс улыбнулся про себя. Гвинейра потрясающе умела отчитывать людей. Это ему довелось узнать на собственном опыте, и он постоянно колебался между гневом и восхищением. Чего стоит одно только умение Гвин возвышаться над ним, произнося свои гневные тирады! Она была скорее низкого роста, стройной, но невероятно энергичной женщиной. Когда она приходила в ярость, то казалось, что даже волосы заряжаются электричеством, а прекрасные лазурно-голубые глаза извергают снопы искр. Как и прежде, она не выглядела на свой возраст. Несмотря на то что в последнее время Гвин пыталась уложить свои локоны в узел на затылке, несколько прядей всегда умудрялись высвободиться. Конечно же, годы оставили на ее лице несколько морщин. Гвин не очень-то любила зонты — как от солнца, так и от дождя — и подставляла незащищенную кожу силам природы Кентерберийской равнины. Но Джеймс не согласился бы расстаться ни с одной бороздкой, появившейся из-за смеха, или глубокой морщины, возникавшей между бровями, когда она начинала сердиться, вот как сейчас.