Элизабет Лоуэлл - Только моя Страница 6

Вулф повернулся к ней.

— Да, ты подстроила мне ловушку.

Джессика опустила голову и посмотрела себе на руки.

— Нет, мой лорд Вулф. Когда я узнала, что Виктория решила выдать меня замуж, я задалась вопросом, смогу ли я принадлежать мужчине. И я поняла, что не смогу быть в этой роли ни с кем, кроме тебя, и стала учиться тому, как принадлежать тебе. Ты видишь, я очень много думала об этом.

Не услышав ответа Вулфа, она вновь посмотрела на него молящими глазами:

— Я не хочу разочаровывать лорда Роберта. Я не хочу лгать леди Виктории. Я не хочу устраивать тебе ловушку.

— Но ты сама сказала, что собираешься это сделать.

— Только если буду вынуждена.

Вулф пробормотал что-то не очень любезное, но его неразборчиво сказанные слова утонули в протяжном завывании ветра. Дрожащая и одновременно решительно настроенная Джессика ждала.

Когда Вулф наконец пошевелился, она вздрогнула. Он подошел к двери спальни, распахнул ее и увидел отца и леди Викторию. Бетси и пьяный Гор исчезли. Бросая взгляды то на непроницаемое лицо Вулфа, то на расстроенную Джессику, Стюарты вошли в спальню и закрыли за собой тяжелую дверь.

— Ну что вы решили? — спросил Роберт.

— Леди Джессика готова поклясться, что я спал с ней, — сказал Вулф холодно. — Но этого не было.

Роберт взглянул на Джессику.

— Это правда?

— Я выйду замуж за Вулфа, — голос Джесики звучал тихо, — или не выйду ни за кого.

— Черт бы вас всех побрал, — произнес в сердцах лорд Роберт. Он посмотрел на Вулфа. — Так что же нам теперь делать?

— Только то, что вы уже делали, — дать избалованной маленькой аристократке то, что ей хочется.

— Так ты женишься на ней?

— Нечто вроде того, — помедлил Вулф. — Леди Джессика имеет несколько романтические, чисто девичьи представления о жизни на Западе.

— Никакие не романтические, — вмешалась Джессика. — Я была за Миссисипи. Я знаю, что меня там ожидает.

— Черта с два ты знаешь, — возразил Вулф. — Ты думаешь, что там жизнь — как один длинный праздник охоты. Это совсем не так. Я не могу позволить себе такого образа жизни. И даже если бы мог, то не жил бы так.

Виктория перевела взгляд с упрямой подопечной на суровое лицо Вулфа. Она тихонько рассмеялась.

— Ах, Вулф, твой ум быстр и остр, как рапира. Зато Джессика тверда, как шотландский гранит.

Вулф хмыкнул.

— Я гораздо тверже камня. Леди Джессика скоро поймет, что брак со мной не имеет ничего общего с охотничьими экспедициями в окружении слуг, которые сами притащат тебе бизона и сервируют стол фарфором и серебром. Если она продержится до того времени, пока мы доберемся до моего дома, что возле Скалистых гор, я буду очень удивлен.

Джессика даже выпрямилась, услышав неприкрытый сарказм в голосе Вулфа. Не больше доброты прочла она и во взгляде.

— Когда она поумнеет, — произнес Вулф отрывисто, вновь поворачиваясь к Виктории, — я расторгну брак и возвращу ее вам в том же виде, в каком и беру ее, — совершенно нетронутой.

— Ну, я полагаю, что не совсем в том виде, — сказала Виктория с удивлением. — Научи эту упрямую монашенку не бояться мужчины. Тогда вы оба будете свободны.

Вулф отвернулся от Виктории и посмотрел на Джессику холодными синими глазами

— Еще не поздно остановить этот фарс, моя леди Вы скоро устанете быть женой обыкновенного человека.

— Я не устану быть твоей женой. — В устах Джессики это прозвучало как клятва.

— Ты непременно устанешь.

И это тоже была клятва.

1

Сан-Джозеф, Миссури

Весна, 1867 год

— Будь справедливым, мой лорд Вулф. Идея отпустить Бетси и слуг была никак не моей.

— Я не лорд, ты помнишь об этом?

— Я замечаю, что моя память улучшается с каждым днем, — произнесла Джессика шепотом. — Ой, прищемил!

— А ты перестань извиваться, как червяк на крючке. Остается еще двадцать пуговиц, и все они мелкие, как горох. Черт побери! Какой идиот придумал платье, которое женщина не может надеть без чужой помощи!

И снять тоже.

Это было хуже всего. Вулф знал, что неизбежно наступит момент, когда ему придется расстегивать каждую из этих блестящих пуговиц, и с каждой расстегнутой пуговицей будет все больше открываться благоухающая кожа и тонкое кружевное белье. Она была эльфом — в эльфов не влюбляются, но она также и будила в нем откровенное желание. У нее была гибкая и красивая, как у танцовщицы, спина, которая обжигала его, словно пламя.

— Прости, — прошептала Джессика с несчастным видом, задетая словами Вулфа. — Я надеялась…

— Перестань шептать. Если хочешь что-то сказать, говори громко. К черту эту аристократическую привычку говорить так тихо, что человеку нужно сгибаться в три погибели, если он хочет расслышать тебя.

— Я думала, что ты будешь рад видеть меня, — громко и отчетливо сказала Джессика. — До сегодняшнего утра. Я не видела гебя с того момента, как мы обменялись клятвами Ты даже не поинтересовался, как прошло мое путешествие по морю, как я ехала поездом по Соединенным Штатам, как…

— Ты обещала не жаловаться, если я буду оставлять тебя одну, — прервал ее Вулф. — Вы жалуетесь, леди Джессика?

Джессика преодолела в себе волну обиды. Не так представляла она встречу с Вулфом. Она мечтала о том, как вместе с ним будет скакать по прериям на горячих лошадях. Она мечтала о долгих днях уютной тишины и оживленных беседах, о ночных кострах под ясным американским небом. Но еще больше она мечтала увидеть Вулфа.

— Когда пришло от тебя письмо, в котором ты назначил встречу со мной здесь, — сказала Джессика, — я подумала, что пик раздражения у тебя миновал.

— Пик раздражения… Ты и слово употребила какое-то жеманное, аристократическое — Его пальцы нечаянно, по неловкости коснулись теплого тела. С грубоватым чертыханием он отдернул руку. — Вы плохо знаете меня, леди. Я был не просто раздражен. Я был взбешен, как тысяча чертей! И я останусь таким до тех пор, пока ты не поумнеешь, не согласишься на развод и не возвратишься в Англию, которой ты принадлежишь.

— Ты тоже не знаешь меня. Ты думал, что я сдамся и попрошу тебя о разводе, узнав, что мне предстоит добираться до Америки в одиночестве.

Вулф хмыкнул. По правде говоря, он так и думал. Но Джессика удивила его. Получив небольшое приданое, она сама заказала билеты, наняла двух слуг и вместе с Бетси пересекла океан.

— Я сомневаюсь, чтобы путешествие со мной показалось тебе столь же приятным, как и в одиночестве. Да вы и не были в одиночестве, моя леди. Ваше окружение исполняло ваши малейшие желания… Черт возьми, ты не можешь убрать отсюда волосы? — спросил он грубо, когда длинный шелковистый локон выскользнул из-под ее руки и намотался ему на палец.