Джо Гудмэн - Все в его поцелуе Страница 6

– Знаете ли, мы привлекаем внимание, – наконец произнес Эван.

Ист огляделся. Уэст прав. Он пожал плечами:

– Должно быть, из-за Саута. Он выглядит сегодня довольно растрепанным. Неудивительно, что на нас смотрят.

Виконт Саутертон снизошел до того, чтобы спросить:

– Ты, наверное, намекаешь на ошметки грязи на моих ботинках?

Гейбриел Уитни, маркиз Истлин, мог бы заметить, что грязные ботинки не единственное явное свидетельство странной неряшливости славящегося своей элегантностью Саута, но он решил, что развивать тему не стоит.

– Ты прав. Не говори, что Дарроу тебя оставил.

– Скорее, я его оставил, – заявил о своем слуге Саут. Он откинул голову на спинку кресла. Сквозь полуопущенные ресницы, прикрывающие глаза цвета полированной стали, он разглядывал носы своих нечищеных ботинок. Он проделал долгий путь верхом сюда, в центр Лондона, бог весть откуда. – Можешь не волноваться, – добавил Саут на тот случай, если Ист захочет переманить к себе Дарроу. – Тебе он не достанется.

– Жаль, – задумчиво проговорил Истлин, потягивая вино. Через должный промежуток времени внимание его переключилось на Нортхема. – Ты что-то сегодня весь ушел в себя, – проговорил он. – Ведь не из-за отца же Уэста.

Брендан Дэвид Хэмптон, уже много лет как шестой граф Нортхем, машинально откинул со лба прядь светлых, словно выгоревших на солнце волос.

– Не из-за него, верно, – несколько виновато улыбнулся он Уэсту.

Уэст лишь рукой махнул. Он не мог винить Норта, что тот не питал симпатии к покойному герцогу, если сам не испытывал никакой сыновней любви. Уэст склонил голову набок, прищурив зеленые глаза. Его забавляли попытки Иста расшевелить Нортхема, заставив его выйти из состояния меланхолии.

– Тогда дело в Элизабет, – предположил Истлин и тут же поднял руку. – Нет, можешь не отвечать, дело не мое.

Уэст не упустил непроизвольного жеста Нортхема, расправившего плечи, словно с них свалился груз. Он знал, что друзья в курсе того, что с его браком не все обстоит благополучно, и не видел в подобном факте ничего особенно плохого, но он не хотел говорить о нем. Уэст уважал его за такую позицию. Сегодня все собрались, чтобы поддержать Уэста, и Норт тоже знал, что точно так же они придут на помощь ему, стоит лишь позвать.

Норт чуть наклонил к Сауту голову и перехватил его взгляд.

– Где ты находился, когда услышал новость? – спросил он.

Любопытно, как ответит Саут. Уэст знал, что Саутертон уезжал из Лондона, поскольку сам содействовал отъезду друга в тот конец страны. Уэст подозревал, что путешествие далось Саутертону нелегко. Он не принимал присутствие Саута здесь как должное, но признавал, что дружеские связи кое к чему обязывают. Узы дружбы, выкованные еще в Хэмбрик-Холле, крепки.

Уэст сомневался в том, что Саутертону вообще могло прийти в голову раздумывать, стоит ли возвращаться в Лондон или все же продолжать путь к намеченной цели. Они поклялись дружить навеки. Кто-то чужой мог бы и не увидеть в поджатых губах Саута следы глубокой усталости, но они-то знали, чего ему стоило приехать сюда.

Лицо Саутертона осветила улыбка, и напряжение куда-то улетучилось.

– Я был на полпути туда. Нет, чуть больше чем на полпути.

Нортхем одобрительно усмехнулся:

– Даже так?

– В самом деле. – Саут рывком выпрямился в кресле. – Я подозреваю, что возвращение займет несколько больше времени.

Истлин тихо засмеялся – впервые с тех пор, как они сегодня собрались.

– Особенно если в твои намерения входит прийти к какому-то концу. Ты ведь не можешь остановиться на полпути, снова на полпути, желая добраться туда, Саутертон. Или они научили тебя чему-то иному на борту кораблей его величества? Если так, то я хотел бы знать. – Он поднял свой бокал с торжественным видом. – Как долго ты собираешься пробыть в Лондоне?

– Еще один день, – ответил Саутертон. – Два – самое большее.

Ист кивнул. Он понизил голос, чтобы посторонние не смогли его услышать:

– Ты ведь позовешь нас, когда будет нужда?

– Если будет нужно, – с той же серьезностью ответил Саут. – Я бы не хотел, чтобы кто-нибудь из вас оказался скомпрометирован.

Уэст приподнял бровь, выгнувшуюся в абсолютно правильную дугу.

– Как уж получится.

Всем и так стало понятно, что Саутертон занят выслеживанием шпиона. Такого рода работу обычно поручали Уэсту, и сейчас он искренне благодарен Сауту за то, Что он взял его труд на себя. Тот факт, что Саут взялся за такую работу, уже кое-что мог сказать о природе ловушки. Для того чтобы сработать чисто, требовались особенные таланты Саута. Уэст помнил достаточно много ситуаций в Хэмбрик-Холле, когда серое вещество Саутертона помогало им избежать прямого столкновения с их заклятыми врагами епископами, хотя, откровенно говоря, Уэст предпочел бы просто подраться. Саут же любил разрешать конфликты в основном путем переговоров.

Уэст усмехнулся, ибо следующий вопрос Истлина подтвердил, что и он подумал о том же самом.

– Зато не придется перечитывать всю историю Британии, начиная с короля Генриха VIII, не так ли? – осведомился Ист. – Если, конечно, тебе необходимо выбраться из какого-то особенно замысловатого узла. Лично я не думаю, что смог бы за все взяться снова.

Норт кивнул:

– Здесь я на стороне Иста. На сей раз, Саут, таких подвигов от нас не жди.

Уэст почувствовал потребность тоже что-то сказать.

– Какая разница? Прошло двадцать лет с тех пор, ну и что? Моя задница до сих пор помнит о том, что случилось. – Его слова вызвали явное недоумение у троих оставшихся. – Вы что? – недоуменно спросил Уэст. – Разве герцог не может говорить о задницах?

– Герцог может говорить обо всем, о чем пожелает, – заметил Саут. – Особенно тот, кто столь недавно приобрел титул, земли и состояние.

– Ты хочешь сказать, что некое снисхождение допускается по отношению к бастарду, который внезапно обрел право считать себя законным сыном, – уточнил Уэст.

Саутертон продолжал таким тоном, словно его и не перебивали:

– Но если ты не хочешь, чтобы другие цеплялись за каждое твое слово и твои же слова возвращались к тебе бумерангом, лучше делать дело без лишних слов.

– Черт бы побрал вашу казуистику! – сквозь зубы процедил Уэст. – Черт бы побрал!

Друзья усмехнулись – Уэст, безусловно, принял к сведению замечание Саута. Не в силах удержаться, вскоре все члены Компас-клуба расхохотались. Всегда, если не хватало слов, на помощь приходил смех.

Дождь утих и перешел в морось. Мистер Данлоп – она наконец узнала его имя – продолжал настаивать на ее уходе со ступеней, до того как члены клуба начнут расходиться. Она не видела смысла в дальнейших расспросах, как не видела смысла в том, чтобы спорить с ним. Она считала, что ей уже повезло, ведь он согласился разделить с ней ступени под козырьком и даже развлек ее немного, снизойдя со своих высот, для того чтобы сообщить ей то, что она хотела узнать. И впервые по приезде в Лондон она позволила себе надеяться на благополучный исход.