Маргарет Пембертон - Лев Лангедока Страница 6

— Еще бы не пусто, — раздраженно отозвался инквизитор. — Пьер Дюрок всегда был ленивым бездельником. Хорошая порка скоро научит его уму-разуму! Ну а ты чего ждешь, болван? Разбуди его. Вышиби дверь, если понадобится. Клянусь святой мессой, если я узнаю, что он дал этой проститутке хоть глоток воды, я нынче ночью велю разжечь не один, а два костра на холме Вале.

— Слушаюсь, ваша честь.

Явно дрожа от страха, мужчина поступил, как ему было приказано, и стал колотить в дверь дома. Наконец ставни в одном из верхних окон распахнулись, и в окне появилась заспанная, багровая от злости физиономия хозяина амбара.

— Какого дьявола ты себе такое позволяешь?! — заорал он во все горло. — Не даешь честному человеку спокойно спать в собственном доме! — Тут он заметил внушительную фигуру инквизитора, и слова замерли у него на устах.

— Мы разыскиваем сбежавшую ведьму, и у нас есть все основания полагать, что она укрывается здесь.

— Здесь нет никаких ведьм, — поспешно ответил Пьер Дюрок. — Я добропорядочный, честный гражданин, в моем доме нет места ведьмам.

— В таком случае ты не станешь противиться, если мы обыщем твое владение?

— Никоим образом.

Пьер Дюрок по-быстрому втиснулся в рубаху и штаны, в то время как инквизитор внимательно оглядывался по сторонам. Амбар был единственным строением, которое могло бы привлечь к себе внимание при данных обстоятельствах.

Леон, двигаясь бесшумно, втащил на сеновал лестницу, по которой они поднялись в свое убежище.

— Это их не остановит, — прошептала Мариетта.

— Ш-ш-ш… — Леон вполголоса окликнул лошадь раз и другой, пока та не подошла и не остановилась внизу прямо под ним. — Вы сможете спрыгнуть отсюда на спину коня? — спросил он.

Мариетта нервно сглотнула и ответила:

— Да. Думаю, что смогу… Но вы…

— Не спорьте со мной. У меня свои планы. — Искорки у него в глазах свидетельствовали, что он продумал свой план четко и не без удовольствия. — Не двигайтесь, пока я вам не прикажу, а когда дам знак, прыгайте на спину Сарацину и ударьте его пятками в бока.

Ворота амбара распахнулись и впустили в него бледный предутренний свет.

— Здесь лошадь! — возбужденно проорал гнусавый голос.

Здоровяк, что стоял рядом с инквизитором, извлек из-за пояса большой, хорошо отточенный нож и, двигаясь неспешно и с оглядкой, начал обыскивать амбар. Затаив дыхание, Мариетта наблюдала за тем, как он ногами расшвыривает в стороны вязанки соломы. Инквизитор, оставаясь в седле, медленно въехал в амбар.

— Ничего тут нет, — пробурчал здоровяк, отшвырнув со злостью последнюю вязанку.

Инквизитор придержал коня, и тот остановился рядом с конем Леона. Всадник внимательно пригляделся к грязному полу и увидел четкие следы от концов лестницы, которая тут стояла.

— Мы их нашли, — негромко произнес инквизитор.

Прежде чем его подручный к нему приблизился, он запрокинул голову и посмотрел на сеновал. В ту же секунду Леон совершил прыжок.

Мариетта громко вскрикнула в тревоге — верзила подручный, выхватив нож, кинулся на помощь своему господину. Однако Леон, точно рассчитав прыжок, уже сидел за спиной у инквизитора на его коне. Лошадь беспокойно заржала, столь запросто и без предупреждения заполучив второго седока, а Леон одной рукой завел правую руку инквизитора ему за спину до самых лопаток, а другой рукой замахнулся ножом столь же решительно, как и его противник. И нож его был прямиком направлен на горло инквизитору.

— Не спеши, приятель. Уймись, если хочешь, чтобы твой хозяин дожил до завтрашнего дня. Вели ему убраться отсюда!

Последние слова были обращены к его жертве, и Мариетта заметила, что кончик лезвия коснулся живой плоти и тонкая струйка крови потекла по шее инквизитора.

— Сделай, что он требует, — охрипшим голосом выговорил инквизитор.

— Прикажи ему забросить нож на сеновал.

Рука в черном рукаве была сдвинута на дюйм выше до тех пор, пока подручный не выполнил приказ. Мариетта отскочила в сторону, когда нож взлетел вверх и затерялся в соломе. Мариетта с лихорадочной поспешностью отыскала нож и зажала его в зубах, как только Леон крикнул:

— Прыгай и лети прочь как ветер!

— Хватайте ее, проклятые болваны! — заорал инквизитор на своих приспешников, когда Мариетта спрыгнула на Сарацина, продемонстрировав длинные стройные ноги, которые только Леон имел возможность оценить по достоинству.

— Если они посмеют, тебе не доведется этому порадоваться при жизни!

Оба парня медлили, давешний противник Леона явно не был склонен проявлять пылкое усердие, и Мариетта изо всех сил ударила коня пятками в бока. Сарацин стрелой вылетел из распахнутых настежь ворот, сбив на землю насмерть перепуганного Пьера Дюрока, который явился узнать, кого или что обнаружили у него в амбаре непрошеные гости.

— А теперь совершим маленькую верховую прогулку, — обратился Леон к своему пленнику. — В самое приятное для этого утреннее время в сельской местности.

Он широко улыбнулся и, все еще сжимая в одной руке нож, в то время как другой рукой удерживал поводья, пришпорил коня и галопом понесся следом за Мариеттой навстречу солнечному свету.

Более мужественный человек немедленно сбросил бы его с седла, но Леон знал, насколько труслив тот, кто понуждает других пытать обреченных мучеников и разжигать костры. Скрюченная фигура в седле перед ним оставалась неподвижной все время, пока он мчался по лугам к лесу, где начиналась проезжая дорога. Расстояние между ним и Мариеттой сокращалось с каждой минутой. Она обернулась и, увидев развевающееся на ветру черное одеяние, вскрикнула от страха; потом, разглядев широкие плечи Леона, в руке которого сверкнула сталь, натянула поводья, и едва Леон подъехал к ней, просияла от радости.

— Вы это сделали! Ох, а я так боялась, что они вас убили!

— Чтобы это сделать, понадобилось бы больше народу, чем два малодушных подонка и один лишенный всякого соображения дурак, — произнес Леон с презрением.

— За это ты будешь гореть в аду.

И без того резкие черты белой как мел физиономии инквизитора при этих словах как бы еще более обострились, тонкие губы сжались в почти незаметную тонкую линию.

— Во имя спасения души моей надеюсь, что нет, — ответил Леон. — Я нахожу ваше общество достаточно скверным здесь, на земле, чтобы встречаться еще и в потустороннем мире.

Леон пустил коня в галоп, и скоро над их головами простерся зеленый покров лесных ветвей.

Оставив за собой несколько миль от усадьбы Дюрока, Леон натянул поводья и предложил своей дрожащей от страха жертве спешиться.