Марша Кэнхем - Ветер и море Страница 60

– Не смейте говорить так о Сигреме! – прошипела Кортни. – Он умер, пытаясь добыть свободу для всех остальных.

– Я знаю, что он умер, – громко сообщил Шо, надеясь избежать кошачьей драки, – но не знаю, как это было.

– Он организовал побег из трюма. – Кортни с отвращением смотрела на Миранду. – Его и Нильсона обвинили в том, что они зачинщики, и приговорили к порке. Нильсон умер всего после нескольких минут мучений, а Сигрем... – Она обратила к Шо лицо, полное страдания. – Он был ранен во время побега, тяжело ранен. Он видел, что Нильсон умер, и... и, должно быть, подумал, что терять больше нечего... поэтому решил попробовать еще раз освободиться на палубе. Во время возникшего беспорядка его застрелили.

– Он был хорошим человеком, – кивнул Шо, – хорошим бойцом. Он всегда хотел именно так уйти из жизни.

Миранда перевела взгляд с Шо на Кортни. Маленькая плутовка, по-видимому, точно знала, как играть на чувстве долга и верности, чтобы привлечь внимание Гаррета. Что ж, на этом и она может сыграть. С нарочитым вздохом она опустила руку, удерживавшую края блузки, и грудь ее приоткрылась. Желаемый эффект был достигнут сразу же. Взгляд Шо на кратчайшее мгновение метнулся к ней, а затем и вовсе оставил Кортни – Гаррет ждал, не раздвинется ли ткань сильнее.

Миранда поймала презрительный взгляд Кортни. Щеки ее покраснели, и ей пришлось повысить голос, чтобы Гаррет вновь обратил на нее внимание.

– Что вы теперь будете делать с «Орлом»? – спросила Кортни, возмущенная бессовестным поведением любовницы своего отца.

– С «Орлом»? – Шо отвел взгляд от соблазнительно пышного тела и нахмурился, стараясь собраться с мыслями. – Ах да, я собирался заменить им «Гуся», но это было до того, как Дэви и его парни занялись им вплотную и сломали ему хребет. Понадобится слишком много денег и времени, чтобы сделать его пригодным для плавания, а я планирую погреться на Карибском солнце в Михайлов день. Ручаюсь, наш старый друг Юсеф Караманли будет рад освободить нас от него.

– Что будет делать паша с разбитым кораблем?

– Разумеется, выставит на обозрение всему языческому миру. Американский военный корабль сдался каким-то пиратам! Клянусь всеми святыми, он заплатит мне королевский выкуп за право похвастаться... и еще втрое больше за обладание его превосходной командой.

– Значит, вы собираетесь продать их в рабство? – удивилась Кортни.

– Я не собираюсь ходить по этому проклятому Средиземному морю вместе с ними, это уж точно. И не кривите неодобрительно ваше личико, дорогая. Как, по-вашему, чем бы кончили вы и все остальные? Если бы вас не повесили сразу же, то отправили бы на какую-нибудь вонючую плантацию в Миссисипи гнуть спину днем, а колени ночью. Нет, Корт, эти люди заслужили того, чтобы следующие двадцать лет быть закованными в цепи и лизать берберам ноги. Естественно, все они долго не протянут. – Его темное лицо расплылось в холодной улыбке. – И прежде всего капитан. Он главный претендент на дыбу.

Кортни содрогнулась. Это была слишком жестокая смерть: жертву за кисти рук поднимали на нок-рею, и оттуда она падала на свободно болтавшейся веревке, удерживавшей тело на расстоянии нескольких футов от палубы, и каждый сустав выше талии нестерпимо болел от удара. Крепкий мужчина мог выдержать одно такое падение, но никак не больше двух и никогда без крика.

– Благословим старину Черного Генри Моргана за его изобретение, – довольно промурлыкала Миранда, – но я сомневаюсь, выдержит ли жирная свинья даже одно подобное путешестйие.

– Не стану лишать тебя развлечения, – ухмыльнулся Шо. – Мы можем найти ему и других партнеров для такого танца. Например, очаровательного лейтенанта.

– Баллантайна? – Кортни вскинула голову.

– Да, так он себя назвал. Вы имели с ним дело?

– Кое-что имела, – лукаво улыбнулась Миранда.

– То есть? – Шо пристально взглянул на Миранду. Кортни смотрела на нее затаив дыхание, пока наконец грубый звенящий смех Миранды не раздался в тишине.

– Неужели вы не понимаете, Гаррет? Кортни была личной пленницей золотоволосого жеребца, пока мы находились на борту корабля янки.

– Личной пленницей... – Шо застыл, и его темно-синие глаза превратились в щелочки. – Это правда?

Кортни почувствовала, как ее руки покрываются гусиной кожей. Если она ответит «да», Гаррет сразу же предположит худшее и Баллантайн поплатится жизнью – и в этом случае дыба покажется ему милостью. Она хотела отомстить Баллантайну за Змеиный остров, за дядю, за Сигрема, она чуть собственноручно не убила его и не сделала этого лишь из-за мгновения необъяснимой слабости. Цена этого мгновения, по-видимому, никогда не будет оплачена.

– Правда, – спокойно ответила она. – Он забрал меня из трюма и переодел в мальчика-слугу – он и еще один янки; доктор. Они объяснили команде, что меня условно освободили из трюма, чтобы я помогала доктору. – Она неопределенно пожала плечами. – В то время я была возмущена, но теперь понимаю, что они спасли мне жизнь.

– Спасли для себя, нет сомнения, – добавила Миранда, не желая терять преимущество.

Кортни бросила на черноволосую красавицу пронзительный взгляд, разгадав намерение Миранды, но вместо того чтобы дать выход своему гневу – Гаррет мог неверно истолковать ее слова и расценить их как защиту Баллантайна, – она иронически рассмеялась:

– Эти два павлина? Они не спускали глаз друг с друга, а не с меня, их больше интересовало вознаграждение, которое они потребуют от своего коммодора, когда меня доставят в Гибралтар.

– Я этому не верю. – Положив руки на бедра, Миранда окинула Кортни уничтожающим взглядом. – Ни на минуту не верю!

– Честно говоря, меня мало заботит, чему вы верите. Кстати, доктор калека – во всех смыслах, а лейтенант так занят самим собой, что скорее будет спать с зеркалом, чем с женщиной. Конечно, вы, дорогая Миранда, могли выяснить это сами, когда он не польстился на приманку, которую вы предлагали каждому теплокровному двуногому или четвероногому созданию на «Орле».

– Вы лжете, сучка! – У Миранды открылся рот. – Я была такой же узницей в этом отвратительном трюме, как и все остальные! И мне было даже хуже, учитывая то, что пришлось вынести.

– Да, могу представить, что вы вынесли. Я вижу, сколько синяков вы заработали в уюте капитанской каюты, сколько раз оставались без еды и сколько раз вас пороли за непослушание.

Миранда набрала полные легкие воздуха и со свистом выпустила его.

– То, что я заработала синяки в таких местах, о которых вы никогда не узнаете, не означает, что они менее болезненны. О, вполне могу поверить, что лейтенант никогда не дотрагивался до вас. Могу поверить, что ему никогда даже в голову не приходило использовать вас иначе, как мальчика-слугу. Вы бессердечны, сквернословите на каждом шагу, привлекательны, как сосновая шишка, и, похоже, готовы содрать шкуру с любого, кто осмелится приблизиться к вам!