Джо Гудмэн - Мое безрассудное сердце Страница 60

Декер покачал головой.

— Их повесили потому, что они отказались выдать меня. Денди, которого я пырнул ножичком, оказался герцогом Уэстпорт-ским, и он чуть не умер от той маленькой ранки, которую я нанес ему. Власти были уверены, что он не выживет, и добились для Мер и Джимми смертной казни за это. Их обвинили в воровстве, но я уверен, что такое условие поставил герцог. Они отказывались навести полицию на мой след и окончили свою жизнь на Тайбернском дереве, то бишь на виселице. — Декер глубоко вздохнул. — Через три дня после этого герцог пошел на поправку. Я решил отомстить и еще раз пырнуть его ножом, но смысла в этом не было: Мер и Джимми уже не было на свете.

— Что же ты сделал?

— А почему ты думаешь, будто я что-то сделал?

Джонна только приподняла бровь.

— Я ждал три года, пока не нашел место помощника повара в загородном доме герцога. Я удрал с серебряной посудой, потиром из церкви и рубиновым ожерельем, которым владели три поколения этой семьи. — Тут Декер впервые повернулся и посмотрел на Джонну. На лице его было неуловимое выражение. — Это больше или меньше того, что ты ожидала?

— Как сказать, — ответила она. — Ты оставил эти вещи себе?

— Нет.

— Ты их выбросил?

— Швырнул в реку.

Улыбка медленно проступила на лице Джонны; она и не подумала ее скрыть.

— Это именно то, чего я и ожидала. Не больше. И не меньше. — Джонна улыбнулась еще шире, радуясь, что она смогла предугадать. — Сейчас я тебя удивила. Ты думал, что я брошусь судить тебя? На самом деле я сама не могу сказать, что я стала бы делать на твоем месте, но мне нравится думать, что я что-нибудь да сделала бы. — Джонна протянула к нему руку под одеялом и положила ее на запястье Декера. — А ты никогда не думал, насколько иначе сложилась бы твоя жизнь, если бы твоих родителей не убили?

Декер ответил на этот вопрос уклончиво:

— Звучит так, будто ты об этом размышляла.

— Я считаю, тогда ты не стал бы вором.

И не лежал бы сейчас с ней в ночной темноте, подумал Декер, и ее ладонь не лежала бы так властно на его запястье. Мог ли он сожалеть о прошлом, если все тогдашние события привели его к встрече с Джонной?

— Я стал бы беспутным средним сыном в титулованной семье, обладателем маленького состояния и охотничьего домика. Я бы баловался политикой и скачками и преуспел бы на поприще повесы и сокрушителя сердец.

— Нет. — Тут Джонна увидела его беззаботную улыбку. — Впрочем, последнее, может быть, и правда. — Ей не хотелось думать на эту тему. — Ты помнишь, как убили ваших родителей? — спросила она.

— Речь идет о моих настоящих родителях?

— Да. Я знаю, что ты был слишком мал.

— Мне было четыре года, — ответил он. — Не такой уж младенец.

— Ты не должен…

— Да нет, ничего, — ответил он. — Я ничего не имею против такого разговора. — В чем он был не совсем уверен. Единственный человек, с которым он когда-либо говорил об этом, был Колин, и разговор он продолжил только ради того, чтобы сравнить их воспоминания. — Я очень долго предпочитал не вспоминать об этом, — начал он, — и вряд ли понимал, что делал это сознательно, но когда Мер и Джимми умерли, притворяться дальше стало бессмысленно. Где-то у меня была другая семья, и серьга служила тому доказательством. Серьга — это единственное, что связывало меня с братьями. Странно, но я гораздо сильнее чувствовал свое родство с братьями, чем с родителями. Я помню, как Колин в ту ночь, когда их убили, сунул мне в руки Грейдона и попросил успокоить его. Я думал, что все произошло по моей вине, ведь я не справился со своей задачей, и родители умерли из-за этого.

Джонна сжала его запястье.

— О, Декер!..

— Я не видел, что происходит вокруг кареты, ни разбойников, ни их коней. Я слышал, как отец предлагал им все деньги, какие были при нем, слышал, как мать умоляла пощадить детей, слышал выстрелы.

Джонна придвинулась к нему. Положила голову на плечо. Рука ее легла ему на грудь.

— Колин побежал за ними, но что он мог сделать? Позже, в ту же ночь, нас поместили в работный дом. Никто не понял, что граф Роузфилд — наш дед, а он не знал, что мы ехали навестить его. А в заведении Каннингтона нас разлучили.

— Но серьга привела тебя к Колину.

— Совершенно верно.

— Ты думаешь, что она приведет тебя и Колина к Грейдону?

— Я думаю, что она приведет Грейдона к нам.

— Каким образом?

— Не знаю. — Декер пожал плечами.

Джонна была спокойна. Она зевнула, закрыв рот рукой.

— Ты действительно полагаешь, что увлекся бы политикой?

Декер понял, что она вернулась к оставленной теме.

— И скачками.

Джонна сонно улыбнулась:

— Я думаю, что у тебя хорошо получилось бы и то, и другое, — проговорила она скорее себе, чем Декеру. — Думаю, у тебя может получиться почти все. — Она уткнулась щекой ему в плечо, стараясь поудобнее устроиться подле него. — Можно, я буду спать здесь? — спросила она.

— Нечего и спрашивать.

«Охотница» приближалась к бостонской гавани. Джонна стояла у поручней, рассчитывая, что Джек Куинси встречает их. И ей хотелось, чтобы он видел ее стоящей на палубе клипера. Много лет Джек пытался, но безуспешно, заставить Джонну подняться на борт одного из ее кораблей. Она знала, что он высоко оценит ее достижения. Приложив к глазам подзорную трубу, она старательно разглядывала пристань, пытаясь найти Джека.

— Ты уже видела склады?

Джонна повернулась так резко, что чуть не ударила Декера по голове подзорной трубой. Ему удалось уклониться, Джонна убрала трубу.

— Поосторожнее с этой штукой. — Декер взял у нее прибор. — Прежде чем начать крутиться в разные стороны, нужно отвести ее от глаз. — Он поднес подзорную трубу к глазам и навел на резкость, чтобы получше рассмотреть выстроенные склады Джонны. — Видно, Джек с рабочими как следует потрудились. Здание вроде завершено. — Он сложил трубу и сунул ее за пояс. — Как и было обещано.

— Разве я хоть раз высказала сомнение в том, что Джек выполнит обещанное? — спросила Джонна.

— Вслух — нет, — отозвался Декер.

Джонна искоса взглянула на него и нахмурилась:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что в эти последние десять дней ты была явно чем-то озабочена. — Декер вспомнил их разговоры за последнее время. Он много раз спрашивал себя: что он сказал такого? Почему Джонна держится на расстоянии вытянутой руки? Это продолжалось всю оставшуюся часть плавания. Когда она прижалась к нему и спросила, можно ли ей уснуть в его объятиях, у него появилась надежда. С тех пор каждый вечер он чувствовал, что эта надежда постепенно тает. Джонна не делала никаких движений навстречу ему. Может быть, она действительно презирает его, как заявила с самого начала?