Софи Джордан - Грешные ночи с любовником Страница 60

Эш! Здесь не было Эша. Он отослал ее. Мадам Фостер сказала, что в конце с ней был Эш. Значит, авария, которую предсказала ясновидящая, не может произойти. Не сейчас, когда муж Маргарит в Лондоне, целый и невредимый, за много миль отсюда.

Глава 25

Не прошло и часа после отъезда Маргарит, как Эш вскочил на коня и отправился вслед за своей женой. Где-то впереди раздался раскат грома, и он поморщился, закрывая воротником пальто свое лицо.

Эш надеялся, что она простит его. Ему не потребовалась много времени побыть в одиночестве, чтобы понять, какую огромную ошибку он совершил. Его попытки отстраниться от Маргарит лишь помогли ему осознать, насколько сильно он любил ее. Ничто — будь то время или расстояние — не повлияет на силу их чувств к друг к другу.

Эш так же надеялся, что тот факт, что Маргарит не проведет ни единой ночи в одиночестве в его поместье, оправдает его в глазах супруги. Что бы ни случилось, он не позволит страху разлучить их хотя бы на день. Он все исправит и покажет, как страстно любит ее. Может быть со временем Маргарит полюбит его.

Услышав крик кучера, Маргарит кинулась к окошку экипажа. Она выглянула наружу и дождь с ветром словно иголками искололи ее лицо.

— Что случилось? — прокричала она, боясь, что ее голос утонул в буре.

Но Маргарит удалось услышать ответ кучера, который с ужасающей ясностью раздался даже посреди бури.

— Это разбойник!

Маргарит повернула голову и посмотрела назад. Ужас сковал все ее внутренности. Сквозь пелену дождя она смогла различить одинокого всадника. Он видела лишь силуэт мужчины, скачущего за ними, прижавшегося к шее лошади. Всадник нагонял их, несясь на бешеной скорости, при этом что-то выкрикивая. Но девушка не слышала, что он кричал, так как слова не долетали до нее из-за дождя и грозы. И все же, она примерно представляла, что он выкрикивает обычные для разбойника угрозы. Остановитесь, или пожалеете? Кошелек или жизнь?

От страха мурашки побежали у нее по спине. Экипаж рванул вперед, ускоряясь, хотя он и так ехал на огромной скорости. Маргарит нырнула обратно, пытаясь провести рукой, затянутой в перчатку, по лицу, но ударила себя же — от бешеной езды ее кидало из стороны в сторону.

Молодая женщина нервно оглянулась по сторонам, будто бы как раз на такой случай где-то в карете было спрятано оружие.

В следующий момент весь ее мир перевернулся с ног на голову. Карета перевернулась несколько раз. Она задела плечом стенку экипажа, ударилась спиной о потолок. Маргарит закричала, пытаясь ухватиться хоть за что-то, что могло бы удержать ее на месте. Ее переворачивало снова и снова внутри кареты, как игрушку. Комок подступил к горлу, но она проглотила его, пытаясь бороться с подступающей паникой.

Затем все вдруг замерло. Экипаж остановился, будто зависнув над огромной пропастью. Звуки грома прерывались криками несчастных лошадей.

Маргарит почувствовала, как адреналин вдруг разлился по всему телу. Она слышала свое тяжелое дыхание и видела, как побелели костяшки на пальцах руки, которой она за что-то держалась. Мокрые волосы застилали ей лицо и трепетали от каждого ее выдоха. Девушка убрала их с лица, пытаясь осмотреться и оценить свое положение.

Маргарит не назвала бы его хорошим. Экипаж каким-то образом завалился на бок. Она растянулась на одной из его стенок, в то время как дверь кареты нависала прямо над ней. Вдруг экипаж пошатнулся, издав при этом звук, похожий на завывание ветра. У девушки из горла вырвалось рыдание, и она покрепче схватилась за верх кареты, зная, что это все еще не конец. Она все еще находилась в опасности.

Послышался треск дерева, и экипаж снова пошатнулся. Маргарит решив, что не может больше оставаться внутри, глубоко вдохнула и потянулась рукой к нависающей над ней двери. Пытаясь достать до ручки двери мокрыми пальцами, она приподнялась и вставала на ноги, делая это с огромной осторожностью, боясь вывести карету из без того хрупкого равновесия.

Беспокойный хрип лошадей сменился жалобными стонами. Где же кучер? Грум? Разбойник, в конце концов?

Все эти мысли быстро вылетели из головы Маргарит, когда карета вдруг накренилась и упала с оглушающим треском так, что девушка врезалась в ее стену. Зрение девушки затуманилось, и почти все начала застилась чернота. Она чувствовала, как адская боль распространяется по всему телу. Маргарит тряхнула головой, чтобы не погрузиться во тьму, остаться в сознании.

Оглушающий ее громогласный шум как-то изменился. Он превратился во что-то другое, это была уже не буря и не звон в ушах от выброса адреналина. Быстро моргая, она вдруг вскрикнула, когда вода начала заполнять карету, проникая внутрь через каждую щель.

Ее горло горело от непролитых слез, и она не смогла подняться. Черная и непроницаемая вода, так похожая на воду того пруда, куда она бросала камешки в детстве, накрыла ее, потянула ее вниз с бешеной скоростью, которую она была не в силах преодолеть.

Маргарит пыталась держать лицо над поверхностью и смотрела на дверь, которая была так далеко наверху. Она протянула к ней руку, издав один единственный крик, который, казалось, отдался в ее сердце.

Эш.

Не успела его лошадь остановиться, Эш был уже на земле. И тут же оказался по щиколотку в грязи, на месте которой раньше была дорога.

— Мастер Кортленд! — прокричал его кучер, который лежал на обочине и слабо махал ему рукой. — Я принял вас за разбойника!

Эш даже не задержался, чтобы заметить, что столкнуться с разбойником было бы намного безопасней, чем гнать лошадей на бешеной скорости, из-за чего и разбился экипаж.

Его грум уже бежал к мосту, где опрокинулась карета. Карета, внутри которой была Маргарит. Эш тут же помчался за ним, повторяя лишь два слова, словно молитву, про себя: только не она, только не она. Лошади хрипели и судорожно били копытами в воде, пытаясь выбраться из реки.

— Может, мне отрезать поводья? — прокричал грум.

И позволить карете погрузиться в воду окончательно?

— Нет! — ответил ему Эш, в то же мгновение бросаясь в воду.

Пронизывающий холод реки ни на секунду не остановил Эша, который продолжал плыть, ничего не видя перед собой. Но ему удалось легко определить, куда упал экипаж. Однако каждое мгновение растягивалось, как ему казалось, в часы, пока он искал дверцу. Наконец его пальцы схватились за ручку и рванули ее.

Легкие Эша горели, но он протянул руку внутрь кареты, пытаясь нащупать что-либо через толщу воды, и вдруг наткнулся на что-то мягкое. Водоросли, по ощущениям похожие на самый мягкие шелк, коснулись кончиков его пальцев.