Лоретта Чейз - Скандал в шелках Страница 61

– Знаю. Именно поэтому мне пришлось выглядеть такой неотразимой.

– И ты прекрасно справилась. – Взяв у нее бокал, Лонгмор поставил его на пол, рядом со своим. Затем наклонился и поцеловал вершинку ее груди. Потом вершинку второй. И провел языком вдоль выреза.

Софи судорожно сглотнула. И уже привычно вцепилась ему в волосы.

– У нас осталось всего несколько дней, – прошептала она.

Он поднял голову и внимательно посмотрел на нее.

– Но мы ведь знаем, что нужно делать, не так ли?

– У нас лишь общий план действий, – ответила Софи. – Нужно скорректировать его в связи с последними событиями.

Глаза Лонгмора блеснули, и он прохрипел:

– Да, конечно… Но давай с планом… попозже.

На сей раз Гарри отнес любовницу в спальню. А затем, овладев ею, откатился в сторону и заснул. Он проспал бы до полудня, если бы в какой-то момент не подвинулся на то место, где должна была лежать любовница, и не обнаружил холодные простыни вместо теплого тела. Пошарив руками по простыням, граф открыл глаза, приподнялся на локте и осмотрелся. В комнату сочился тусклый свет раннего утра. Но где же Софи?

Лонгмор поднялся с кровати. Решив, что бродить по спальне в голом виде, наверное, не слишком умно, он натянул брюки. Интересно, кто из прислуги на ногах в этот час? Конечно, здешние горничные видели и не такое, и их ничем не удивить, но найдутся и те, кто закричит. И тогда скандал. А на шум явится управляющий. Только этого мадам и не хватало! Обличений в связи со старшим сыном Уорфордов!

Он нашел Софи в гостиной, за письменным столом. Она увлеченно водила пером по бумаге.

– Какого черта? Что ты делаешь? Солнце едва встало, – проворчал граф.

– Нужно написать статью в «Спектакл». Нехорошо, если Том не сможет напечатать это сегодня. А он должен был получить это еще полчаса назад. – Она отложила перо и добавила: – Но все уже готово, и через минуту я это отошлю. У нас есть особая система незаметной доставки подобных материалов в «Спектакл».

Накинув прозрачный пеньюар в оборках на столь же легкомысленную ночную сорочку, Софи вышла из комнаты в облаке трепещущих лент и муслина.

А Гарри вдруг вспомнил, как тушил ее одеяние в ту ночь, когда они остановились в гостинице. Вспомнил – и ощутил, как болезненно сжалось его сердце. Как ни странно, но сейчас он был счастлив и несчастлив одновременно.

Пытаясь игнорировать совершенно новые для него эмоции, граф выглянул в окно.

Через несколько минут вернулась Софи с каким-то письмом в руке.

– Интересно… – протянула она. – Это только что принесли.

Лонгмор глянул на письмо и отвел глаза. Но потом все-таки подошел поближе. Почерк казался знакомым. Где-то он видел его, причем совсем недавно.

Софи уселась за письменный стол и сломала печать.

«Вчера!.. Вот, когда я видел этот почерк!» – вспомнил Лонгмор. Тогда он смял записку и швырнул… кажется, в камин.

Софи пробежала глазами письмо и улыбнулась. Затем, перечитала уже медленнее, то и дело хихикая.

– Большой секрет? – проворчал граф. – Или поделишься?

Софи протянула ему письмо. Но Гарри не взял его, только посмотрел на подпись. Аддерли! Так он и думал!

– Хочешь прочитать? – спросила Софи. – Или позволишь мне? Думаю, для пущего эффекта его необходимо прочитать вслух.

– Давай! – бросил Лонгмор.

«– Дорогая мадам де Вернон, – стала она читать, – я обнаружил, что не могу уснуть. Вообще не нахожу себе места. Сердце слишком полно любовью, ум слишком возбужден. Уснуть невозможно, пока я не открою душу небесному созданию, укравшему мое сердце. Даже сейчас в ушах звучит ваш голос. Стоит зажмуриться, и я вижу ваши прекрасные…»

– Груди, – буркнул Лонгмор. – Все, что он видит, это твои прекрасные груди. Гнусный ублюдок!

– Нет, глаза, – Софи ткнула пальцем в письмо. – Мои прекрасные глаза. «Как двойные океаны, бездонно глубокие и таинственные».

– Меня сейчас стошнит! – фыркнул Лонгмор.

– Дальше не читать?

– Нет, продолжай. Я просто должен это услышать. В точности как зевака, который не устоит, обязательно захочет поглядеть на столкнувшиеся кареты. Или на мертвецов, которых выносят из обрушившегося дома.

«– Я всегда считал, что мучения любви меня не коснутся, – продолжала Софи. – Думал, что подобные чувства могут затронуть только школьников и поэтов. Но потом встретил вас. Прошу вас, мадам, простите. Я почти не понимаю, что пишу. Я расстроен, сбит с толку. И знаю, что не смогу лечь, не написав вам нескольких, пусть и беспомощных, слов. – Ну наконец-то. Хоть это правда. – Всего несколько слов, чтобы выразить свои чувства. Вы так добры, так отзывчивы, моя дорогая леди. Прошу, не отвергайте мои смиренные мольбы».

– Какое гнусное издевательство над невинным листочком бумаги, – проворчал Лонгмар.

Софи хихикнула и продолжила читать:

«– Прошу, пришлите хотя бы два слова, чтобы я окончательно не впал в отчаяние. Крохотная надежда – вот все, чего я ищу. Дайте знать, когда я снова вас увижу. И, ради всего святого, пусть это будет скоро. Я весь ваш. Преданный и верный А.»

– Ну не прелесть ли?! – с воодушевлением воскликнула Софи.

– Прелесть? Ты с ума сошла! Наглый мерзавец! Я всегда знал, что он негодяй, но с каждым днем все яснее понимаю, что ужасно ему льстил! Подумать только! Помолвлен с моей сестрой и пытается овладеть моей… хм…

Брови Софи взлетели вверх.

– Твоей – кем именно?

Гарри нахмурился и проворчал:

– Ты знаешь, о чем я…

– Твоей «тетушкой»?

– Нет, не тетушкой. Неужели не понимаешь? Ведь этот негодяй знает, что я повсюду тебя сопровождаю. Знает, что я тобой интересуюсь. Джентльмен не охотится в чужих угодьях.

Софи рассмеялась.

– Кажется, ты забылся. В твоем представлении мадам реальна! Но ведь все это спектакль, помнишь?

– Дело не в этом.

– Нет, именно в этом.

– Дело в том, что он не имеет права писать тебе любовные письма, вот и все. Если, конечно, можно назвать эту дрянь «любовными письмами»…

– Лорд Лонгмор, успокойтесь!

– А я думал, что уже стал для тебя «Гарри». Или это тоже притворство?

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

Он и сам не знал, что имел в виду. И упорно смотрел на письмо в ее руке. Ах, эти руки, ее мягкие руки… Она так ласково ерошила ими его волосы… И делала вид, будто хочет его задушить. А потом держала его возбужденную плоть и говорила, что хочет его…

– Как он смеет?! – взорвался Лонгмор. – Как он смеет говорить, что очарован тобой? Как смеет уверять, что сбит с толку? Он ведь даже не знает тебя!

Склонив голову к плечу, Софи внимательно посмотрела на любовника.

– Гарри, что с тобой? Он всего-навсего пишет то, чего, по его мнению, ожидает мадам.