Шерри Томас - Ночные откровения Страница 62

Маркиз отвернулся.

Повернувшись к кровати спиной, он щелкнул по плечам подтяжками и надел жилет. Пошарив по стоявшему на комоде подносу, выбрал пару запонок. А затем вдруг почувствовал, что жена проснулась и наблюдает за ним.

– Доброе утро, – не поворачиваясь, поприветствовал он, сосредоточенно застегивая манжеты.

– Доброе, – отозвалась Элиссанда хриплым со сна голосом.

Вир больше ничего не сказал, продолжая одеваться. За спиной заскрипела кровать: должно быть, жена надевала ночную рубашку, которую он сегодня утром обнаружил под собою вместе с ленточкой для волос – тоненьким пастельным напоминанием о событиях этой ночи.

– Я отправляюсь на прогулку, – сказал маркиз, натягивая твидовый пиджак и по-прежнему не глядя на супругу. – Приглашаю пойти со мной, если хочешь.

То, что он собирается сказать, он предпочтет выложить подальше от дома.

– О, да, конечно, – оживилась Элиссанда. – С удовольствием.

Нескрываемое радостное возбуждение в ее голосе кнутом хлестнуло по совести.

– Буду ждать тебя внизу.  

 – Я быстро, – пообещала она. – Мне нужно только одеться и переговорить с сиделкой.

Остановившись у двери, Вир наконец посмотрел на жену. После сегодняшнего дня ему больше не видеть ее такой воодушевленной и полной надежд.

– Не торопись, – бросил он.

* * * * *

Элиссанда с рекордной скоростью оделась, заглянула к еще спавшей тете и перемолвилась с миссис Грин, сиделкой, нанятой после приезда в Девон по рекомендации экономки. Сиделка заверила маркизу, что проследит за завтраком и купанием миссис Дуглас, а затем они выйдут в сад ради моциона и свежего воздуха.

Миссис Грин была добрейшей женщиной, но потверже, чем Элиссанда. Под ее руководством Рейчел уже могла немного пройти без поддержки – просто сверхъестественное достижение.

А теперь, для полного Элиссандиного счастья, муж занимался с ней любовью. И пригласил пойти с ним на прогулку.

Они не разговаривали – ну и не нужно. Находиться в его обществе вполне достаточно. Довольно того, что она рядом с ним. Это – их новое начало.

Супруги пересекли реку Дарт в торговом городке Тотнес, где быстренько позавтракали и выпили чаю, а затем направились на север. Проследовали неизвестными Элиссанде проселочными дорогами мимо холмистых полей и нескольких деревушек, затем через густую рощицу и вышли из деревьев у подножия разрушенного замка.

Путь занял добрых пять миль. Маркиза должна была устать до невозможности, но чувствовала только ликование.

– Ты когда-нибудь говоришь? – наконец спросила она, запыхавшись на подъеме к развалинам.

– По-моему, все убеждены, что я болтаю без умолку.

Сняв шляпку, Элиссанда принялась обмахиваться.

– Я имею в виду, когда не играешь роль.

Вир не ответил, устремив взгляд на восток – к морю. Замок располагался на возвышенности, предоставляя круговой обзор. Женщина снова задалась вопросом: почему муж ведет двойную жизнь? У нее имелись свои резоны, и, наверное, причины маркиза не менее веские и убедительные.

– Объясни-ка мне кое-что, – обратился к ней Вир.

Элиссанда была ужасно польщена – он так редко о чем-либо ее просил.

– Что ты хочешь знать?

– Ты расспрашивала про Капри миссис Каналетто. Ты упоминала этот остров, когда хотела, чтобы мы уехали из Англии и где-то спрятались. И, судя по сказанному прошлой ночью, – сунул маркиз руку в карман, – за свою жизнь ты часто мечтала об этом месте.

– Это так.

– Но не заметно, чтобы ты намеревалась посетить Капри теперь, когда имеешь такую возможность. Почему?

Странный вопрос, ведь ответ совершенно очевиден.

– Остров Капри был дорог мне не как реально существующее место: подошло бы любое другое, прекрасное и далекое. Важно, что он давал мне надежду и утешение, когда я была пленницей в дядином доме.

Маркиз окинул супругу тяжелым взглядом. Вероятно, он не совсем ее понял.

– Представь, например, плот, – попробовала она объяснить еще раз. – Когда река настолько широкая и быстрая, что ее не пересечь вплавь, он необходим нам. Но, добравшись до противоположного берега, мы бросаем плот у края воды.

– И ты добралась до берега.

Элиссанда провела кончиками пальцев по шелковым цветам, украшающим шляпку.

– Я переплыла реку. Как бы ни нравился мне мой плот, я больше в нем не нуждаюсь.

Вир отошел на несколько шагов.

– Выходит, ты довольна своей жизнью, и тебе больше не требуется поддержка?

– Пожалуй, некоторая поддержка мне все-таки нужна, – прикусила изнутри щеку Элиссанда.

– Какая же? – не меняя тона, спросил маркиз.

Элиссанда думала, что ей понадобится больше храбрости, чтобы высказать свои чувства. Но муж ночными поцелуями и объятьями и пройденными рядом с нею милями пути облегчил это признание.

– Ты, – ответила она, и в ее голосе не было ни капли сомнения или колебания.

– И как же мне справляться с этой благородной миссией?

– Просто делать то, что ты уже делал: гулять со мной и заниматься любовью, – Элиссанда слегка смутилась только на последних словах.

Вир отошел еще дальше. Он с характером, ее мужчина.

Маркиза последовала за супругом в сторожевую башню. Сооружение некогда высилось во дворе замка, а теперь от него остались полуразрушенные каменные стены, сводчатые проходы и пустые оконные проемы. Сквозь проломы в кладке пробивалось утреннее солнце, в руинах было прохладно, но не мрачно.

Элиссанда положила ладонь на руку мужа, ощущая приятную шероховатость твидового пиджака. Вир не отвел ее ладонь, и она, осмелев, прижалась поцелуем к твердой щеке, а затем и к губам. Там она задержалась, пока не добилась, чтобы его губы приоткрылись.

Внезапно мужчина ответил на ее поцелуй – с такой страстью, что у Элиссанды кругом пошла голова.

И столь же внезапно оттолкнул ее.

* * * * *

Еще ничего в своей жизни Вир не портил так старательно, как этот брак, который должен был остаться фиктивным.

Он не понимал, что с ним такое.

А может, и понимал, только не мог себе признаться.

Элиссанда не являлась желанной ему спутницей – разве это решение не принималось им уже неоднократно? То, чего хотел маркиз, было столь же непохожим на эту женщину, как остров Капри на Австралию. Ему хотелось молока с медом: питательного, сладкого, целебного. Она же была лауданумом: сильнодействующим, вызывающим зависимость, иногда помогающим забыться, но в больших дозах опасным.

К тому же, она лгунья и интриганка: у Вира еще хранится написанная Элиссандой в тот вечер записка его брату – вещественное доказательство ее намерений завлечь Фредди в свои сети ради достижения собственных целей, лишив тем самым счастья с Анжеликой.