Барбара Картленд - Путешествие в рай Страница 65

Да, он отравил три года ее жизни, принес ей столько страданий и несчастий, что даже сейчас жизнь в его доме кажется кошмаром, который она не в силах стряхнуть с себя.

Но стоит ли теперь думать об этом гадком человеке? Тем более что больше он при всем желании не способен испортить жизнь ни ей, ни Конраду?

Конрад теперь принадлежит только ей! Он увлек ее с собой в самое безрассудное, безумное, фантастическое приключение, на которое никогда бы не решился человек рассудительный и благоразумный, но он решился, потому что любит ее!

— Я люблю его! Люблю! — повторяла про себя Камала. — Какая разница, кто он такой… И будь у него одно имя или десять… Он мой… мой муж!

Вскоре Конрад вернулся в каюту. Камала улыбнулась. Увы, к ее удивлению, он даже не посмотрел на нее, а лишь закрыл за собой дверь.

Затем задул две масляные лампы, оставив только фонарь возле кровати. Комната погрузилась в полумрак.

Конрад повернулся к Камале. В следующий миг корабль качнуло, и он рухнул на атласное покрывало. Засунув под затылок руки, он посмотрел в потолок.

Камала ждала. Но, поскольку он молчал, заговорила первой:

— Что случилось? Что все это значит?

— Спайдер водил меня посмотреть на груз в трюме.

— Груз?

— Спайдер неисправимо любопытен, — ответил Конрад. — Я же совершенно позабыл про содержимое трюма и даже не думал, что там что-то окажется, полагая, что дон Мигель собирался нанести в Испанию официальный визит.

— Неужели там… что-то есть? — спросила Камала.

— Да.

Наверное, это и был ключ к странному поведению Конрада.

— Что же, что же это такое? — уточнила она.

Конрад помолчал, затем ответил бесстрастным голосом:

— Спайдер открыл один ящик и увидел там алмазы. Рядом стояло еще пять таких же. Остальные ящики наполнены золотом.

Камала удивленно ахнула:

— Ящики… с алмазами?

— По всей видимости, дон Мигель долгие годы собирал драгоценности и, кажется, намеревался произвести в Испании фурор. И произвел бы, если бы не мы.

— Но теперь, — едва ли не шепотом произнесла Камала, — они принадлежат… тебе?

— Я ведь тебе уже говорил, — ответил Конрад, — что все, попавшее в мои руки, становится моим.

— Но почему ты тогда не рад? — спросила Камала. — У тебя есть деньги, на которые ты купишь все, что пожелаешь. Ты сможешь отблагодарить Спайдера и капитанов, потерявших свои корабли. Денег хватит всем, и все равно их останется еще очень много!

— Нет, конечно, так оно и будет. Я щедро рассчитаюсь со всеми, — сказал Конрад. Немного помолчав, он заговорил снова: — Наверное, я сейчас плохо соображаю. Слишком ошеломлен свалившимся на меня богатством. Причем настолько, что не могу даже заставить себя сесть и подсчитать стоимость груза. Честно говоря, я рассчитывал, когда мы прибудем на Азорские острова, продать мою золотую кровать или что-то еще из мебели.

— Неужели это тебя не радует? — нерешительно спросила Камала.

В ответ Конрад повернулся к ней и приподнялся на локте. Затем посмотрел на нее точно так же, как тогда, на Азорах, когда они лежали среди цветов в тени высокой скалы.

— Просто сейчас для меня самое главное не то, что раньше, — медленно проговорил он. — Тогда я так сильно нуждался в деньгах, что весь путь через Атлантику лихорадочно пытался придумать, где мне их раздобыть, чтобы вернуться в Англию и рассчитаться с долгами. — Он вздохнул. — Теперь, когда я понимаю, что разбогател, — признался он, — деньги утратили для меня свою значимость. У меня и без них есть то, чего мне хочется больше всего на свете.

— Что же это? — спросила Камала.

— Ты сама знаешь ответ. Это ты, изменившая мою жизнь и мой взгляд на окружающий мир, — ответил Конрад. — Ты заставила меня понять, что деньги — не самое главное в жизни. Что для тех, кто хочет познать счастье, есть нечто большее, более ценное и возвышенное.

— Что же это такое? — снова задала вопрос Камала.

— Это любовь, моя дорогая, любовь, которую ты подарила мне. Любовь, которая поселилась в моем сердце сразу, как только я увидел тебя.

Его голос звучал так страстно, что ее невольно охватила дрожь.

— Ты… ты уверен в том, что ты… богатый человек… хочешь меня? — спросила она. — Ты не пожалеешь… что взял меня в жены?

— Зачем ты спрашиваешь о таких глупостях? — спросил Конрад с легкой насмешкой. Он наклонился к Камале и нашел ее губы. Сначала его поцелуй был трепетно нежным, но стоило ей обнять его за шею, как он стал более страстным, требовательным и настойчивым.

Камале казалось, будто он унес ее в прекрасный, залитый золотым светом мир, в котором они уже с ним бывали. Они сейчас вдвоем, и все остальное было забыто, все на свете исчезло, кроме них.

Затем, почувствовав, что все ее тело отзывается на его прикосновения, Конрад поднял голову.

— Я люблю тебя… люблю тебя! — прошептал он. — И ничто на свете ничего не значит, кроме нас с тобой! Я с тобой не расстанусь никогда!

— Я всегда… всегда об этом мечтала! — еле слышно призналась Камала.

Она заглянула Конраду в глаза и в слабом мерцании свечи увидела в них пылающий огонь любви. Она чувствовала его жгучее желание, но оно не пугало ее.

— Ничто не имеет значения, кроме тебя, моя бесценная! — воскликнул Конрад и начал безумно целовать ее, как человек, который, выбравшись из морской пучины, отказывается поверить, что остался жив.

— Я люблю тебя! — Не было других слов, какими Камала могла бы выразить тот восторг, тот экстаз, от которого трепетало ее тело. — Я люблю тебя, — снова прошептала она.

— Ты моя… моя! — хрипло прошептал Конрад.

Затем его властный, полный страсти поцелуй унес ее в рай, где существовала лишь их великая, неземная любовь.

Примечания

1

Гай Фокс — участник Порохового заговора, неудачной попытки взорвать парламент, когда король Яков I будет произносить там свою тронную речь, предпринятой группой католиков 5 ноября 1605 года. С тех пор 5 ноября в Англии отмечают как день избавления от опасности. (Здесь и далее прим. ред.)1

2

Барабан Дрейка — барабан, принадлежавший сэру Фрэнсису Дрейку, знаменитому корсару, мореплавателю и вице-адмиралу XVI века, по легенде, начинает сам по себе отбивать дробь, предупреждая о грозящей Англии опасности (чтобы Дрейк восстал из мертвых и пришел на помощь) или возвещая о важных для страны событиях.

3

В ветхозаветной Книге пророка Даниила говорится о том, что вавилонский царь Валтасар во время пира увидел, как таинственная рука начертала на стене огненные письмена, возвещавшие его скорую гибель и раздел царства.