Джулия Лэндон - Скандальный дневник Страница 65

Оба кивнули госпоже, и вышли из кабинета, но Эвелин не смотрела на них — ее сердитый взгляд был устремлен на Натана, светло-карие глаза сверкали от гнева.

— Когда ты сказал, что приставишь ко мне охрану, я не думала, что буду ходить с сопровождением в каждую лавочку Истчерча!

— Вообще-то я хотел, чтобы ты сидела дома, но ты отказалась, поэтому охрана будет ходить за тобой повсюду, — заявил Натан, вновь повернувшись к своему письменному столу. — Слуги будут оберегать тебя везде. Ты нигде не должна оставаться одна, Эвелин, кроме собственных покоев. Там за тобой присмотрит Кэтлин.

— Нет! Послушай, Натан, слова одного человека еще не доказывают, что эта пуля предназначалась именно мне!

— Будет так, как я сказал, — твердо заявил он. — И не спорь со мной — это бесполезно.

— И сколько это будет продолжаться? — вскричала Эвелин.

— Столько, сколько нужно, — ответил он и вдруг представил, как она обнимается с Данхиллом. — Если у тебя все, то можешь идти. Мне надо работать.

Он отвернулся к столу, взял какое-то письмо и уперся в листок невидящим взглядом.

Но Эвелин не двигалась. Черт возьми, почему она не уходит? Натан ждал, пока она что-нибудь скажет или выйдет из комнаты, но она стояла молча. Он покосился на жену и нахмурился, увидев ее сниженное лицо.

— У меня много работы, — повторил он. Внезапно она приложила ладони к щекам.

— Не понимаю, что происходит, — проговорила она, уронив руки. — Ты вернулся из Лондона совершенно другим человеком — не обедаешь со мной, не заходишь в мои покои… С тех пор как ты приехал, я тебя почти не видела.

— Прошу прощения, если я отдалился от тебя, — осторожно сказал Натан, — но мне надо многое обдумать.

Он опять отвернулся к столу, но услышал шуршание юбок и понял, что Эвелин подошла к нему сзади. Когда она положила руку ему на спину, он вздрогнул от неожиданности.

— Натан, я думала, что наши отношения почти наладились, причем это произошло на удивление быстро, — мягко произнесла она, — но теперь, похоже, ты собираешься все испортить из-за разговора с Данхиллом.

Натан раздраженно поморщился, услышав имя ее любовника. Грудь его словно стянуло стальным обручем.

— Пожалуйста, больше не произноси это имя.

— Ты не хочешь со мной разговаривать?

— Эвелин… когда я согласился отпустить тебя в Лондон, я не был совсем наивным и понимал, чем рискую. Я знаю, что такое королевский двор, и какие нравы там царят. Но… — он посмотрел на жену, — наверное, все это слишком тяжело для меня. Мне нужно время, чтобы успокоиться и кое-что обдумать.

— Что именно? — поинтересовалась она.

Натан не знал, как объяснить то, что и сам понимал с трудом. Он взял жену за руку.

— Когда мы с тобой поженились, я не мог даже предположить, что наши судьбы сложатся именно так, — мягко произнес он. — Но случилось то, что случилось. Я пытаюсь смириться с тем, что произошло в Лондоне, но невольно чувствую себя уязвленным. Я думал, что мы сумеем восстановить наши отношения, но сейчас… сейчас мне надо подумать.

Надо же, как быстро все изменилось: всего две недели назад он вообще ни о чем не хотел думать, а теперь испытывал отчаянную потребность в размышлениях.

— Но… я ни разу с ним не спала, — пробормотала Эвелин, чувствуя, как пылают ее щеки.

— Умоляю тебя, замолчи! Я больше не желаю слушать об этом.

— Ты обвиняешь меня в неверности, Натан, но чем ты-то лучше меня?

Он не знал, что на это ответить. Взглянув на ее руку, он провел по ней кончиком большого пальца, наслаждаясь мягкостью ее кожи.

— Да, я вел себя неосмотрительно, но не более того. Пьяные загулы позволяли ему на время расслабиться, однако он никогда не переставал любить свою жену. В глубине души он ждал ее возвращения. Даже лаская другую женщину, он представлял, что это Эвелин.

— Мне всегда нужна была только ты одна, Эви. Но, похоже, в твоем сердце меня заменил другой мужчина. — Он посмотрел ей в глаза. — Я понял это по твоему лицу, когда увидел тебя в Карлтон-Хаусе.

Ее ресницы затрепетали, и она виновато опустила голову.

— Мы оба неправильно себя вели, — хрипло проговорила она. — Ты силой заставил меня вернуться домой, и я возненавидела тебя за это. Зато теперь я поняла, как много ты для меня значишь. Я хочу забыть все, что было, Натан. Мне казалось, что ты тоже этого хочешь. Неужели это так трудно?

— Я пытаюсь, — честно ответил он. Она подняла глаза, в них блестели слезы.

— Ну и как? Получается?

Слова не требовались: все было написано на его лице. Эвелин немного постояла, преисполненная робкой надеждой, потом молча убрала руку из его руки и, ни слова не говоря, направилась к двери. Плечи ее поникли, словно на них лежал какой-то невидимый груз. Не оборачиваясь, она вышла из кабинета.

Натан смотрел ей вслед с таким чувством, как будто она уносит с собой его сердце. Когда ее шаги смолкли в коридоре, он опять повернулся к столу, совершенно забыв про работу.

Он пытается забыть. Пытается простить. Но образ Данхилла не дает ему покоя!

Всадник, скрытый лесными деревьями, видел, как графиня вышла из кареты и направилась к дому. За ней следовали два долговязых лакея. Значит, Линдсей все понял. Надо было стрелять несколько дней назад — после того как люди графа безуспешно прочесали лес. Когда графиня приходила на могилу сына. Это было бы очень просто. И очень удачно: Линдсей нашел бы ее труп, распростертый на могильном холмике, — Боже, какой удар! Возможно, ему удалось бы даже обставить все как самоубийство.

Он обдумывал детали, когда появился мальчик. Пришлось все отложить. Он хотел убить леди Линдсей, но пожалел мальчика.

А теперь, возможно, слишком поздно: Линдсей каким-то образом понял, что охотятся на его жену.

Всадник поднял голову и взглянул на чернильно-черные тучи. Ему нужен ночлег и время на размышление: его задача требует другого подхода. Он углубился в лес, собираясь вернуться в свое убежище и взвесить все варианты.

Глава 30

Два дня, не переставая, лил сильный дождь. Земля так напиталась влагой, что на поверхности образовались огромные лужи. Все это время Эвелин угрюмо слонялась по дому, пытаясь обуздать шторм в собственной душе.

Отчуждение Натана задело ее за живое. Поразительно, как быстро их сердца вновь потянулись друг к другу, словно повинуясь какой-то волшебной силе. После трех лет горя и разлуки случилось настоящее чудо. Она обрела то, о чем уже и не мечтала, — собственного мужа.

А сейчас он казался ей таким же далеким, как лежавший в могиле Робби. Со своего места у окна Эвелин видела верхушку каменного херувима.