Александра фон Лоренц - Охота на Клариссу Страница 66

Мужчина и женщина не промолвили и слова.

— Итак, — Роберт поднял вверх правую руку, — объявляю свое решение. Так как все обстоятельства дела не удалось прояснить до конца, и барон не признает своей вины, назначаю судебный поединок между графом Ингмаром де Мелан и бароном Донат де Брюнне. Пусть бог и клинок рассудят, на чьей стороне правда, в этом темном деле. А свидетелям остается уповать на справедливость небес, так как в случае проигрыша графа они предстанут перед судом за лживые показания на допросе. Вам, как ответчику, — герцог обратился к барону, — предоставляется право выбора оружия.

— На коне, и при полном вооружении! — после минутной паузы сказал Донат.

— Отлично! — воскликнул Роберт и хлопнул в ладоши, — поединок состоится послезавтра, а до него обе стороны будут заключены под стражу.

После этих слов граф Ингмар и барон Донат были обезоружены и выведены из зала.

Утро следующего дня нельзя было назвать хмурым, но внезапно налетел слишком холодный для лета ветер. По небу побежали стаи серых дождевых туч, и хотя солнце продолжало ярко блистать, его лучи уже не грели — казалось, в воздухе повисла какая-то тревога. Во дворе замка герцога Роберта с утра сколачивали высокие трибуны для свидетелей поединка и огораживали широкую площадку для боя дощатым забором. С самого утра к месту поединка начали подъезжать дворяне изо всей Нормандии и прилегающих к ней франкских земель. Прибыл и представитель короля, граф Анжуйский. Седой мужчина задумчиво прохаживался по мощеному громадными булыжниками крепостному двору, мешая рабочим носить доски и балки для строительства трибун. Другие франки оживленно переговаривались, но граф в этих беседах не участвовал.

Часа через два после восхода солнца в Руан приехала и Кларисса. Молодая женщина была очень бледна, от страха за мужа у нее подкашивались ноги. Ее сопровождали тетя Мари, Бланка, Матильда, слуги из замка Мелан, а также помощник Ингмара рыжеволосый Магнус и несколько викингов охраны. Гости были приглашены к столу, где им предложили различные закуски. Но есть никто особо не хотел, так как головы прибывших были заняты предстоящим поединком и прошлыми событиями, которые привели дела к такому исходу. Высказывались различные предположения, но существенных аргументов в защиту барона Доната никто выдвинуть не смог. В общем-то, все знали нрав обвиняемого, многие из его соседей неоднократно вступали с ним в стычки по различным вопросам, и такие обвинения никого не удивили.

Наконец, все было готово, и гостей позвали на трибуны. Придерживая длинное платье, Кларисса с трудом взобралась по крутой лестнице и расположилась на специально построенной для нее трибуне, с которой все было хорошо видно. Графиня увидела большую площадку, огороженную высокой дощатой стеной, и сердце ее сжалось. Она поняла, что все здесь устроено так, чтобы один из сражающихся был убит. Человеку невозможно было вырваться за пределы поля битвы, пока его не выпустят. Разговоры окружающих ее людей, перемежающиеся смехом и шутками, слились в ушах взволнованной молодой женщины в какой-то сплошной потусторонний шум. Лица людей казались ей единой желто-розовой массой, которая плыла пред глазами.

— Что вы, графиня! — воскликнула Бланка и сжала холодную руку Клариссы. Было видно, что молодая женщина вот-вот упадет в обморок.

— Не надо так беспокоиться, — продолжала взволнованная девушка, — наш граф, конечно, победит!

— Спасибо, милая, — прошептала Кларисса, холодный пот выступил у нее на лице, — но этот негодяй может его тяжело ранить!

Раздалась барабанная дробь, и ворота в противоположных концах ристалища резко распахнулись. Герцог, сидевший в центральной ложе, встал и поднял руку, чтобы заставить всех присутствующих замолчать.

— Я, герцог Нормандии Роберт Первый, объявляю судебный поединок между графом Ингмаром де Мелан и бароном Донатом де Брюнне. Граф де Мелан обвиняет барона Доната де Брюнне в организации убийства родителей его жены, графини Клариссы де Мелан, графа Эдмонда и его супруги графини Эмилии.

Через мгновение на площадку выехали противники, каждый из своих ворот. Ингмар сидел на своем верном Дагни. На нем был обычный военный наряд северян — конический шлем, оставляющий открытым почти все лицо воина, и кольчуга, видевшаяся из-под широкого белого плаща, на котором был изображен разъяренный красный лев, стоящий на задних лапах — герб графов Мелана. В руках викинг держал длинный двуручный меч и красный круглый щит. Сзади, на седле, был прикреплен боевой топор — излюбленное оружие норманнов. Барон Донат тоже держал в руке длинный меч, но его торс был закрыт сплошным стальным панцирем, а голову венчал круглый, как котелок, шлем. В отличие от выдержанного Дагни, вороной конь под бароном нервно гарцевал, и в одно мгновение даже наступил задним копытом на край чересчур длинного красного плаща барона, стянув его на землю.

Слушая герцога, гарцующие на противоположных концах площадки всадники замерли. Еще мгновение, — и они, по сигналу герцога Роберта, ринулись друг на друга. В тот момент, когда противники столкнулись, Кларисса изо всех сил зажмурила глаза и слышала только звон мечей и конское ржанье. Когда графиня опять посмотрела на ристалище, Ингмар и Донат уже разворачивались, чтобы опять атаковать друг друга.

Дагни побывал во многих сражениях и не нуждался в понуканиях. Развернувшись, возбужденный жеребец, чувствующий всем телом каждое движение хозяина, галопом кинулся на противника. Ингмар взмахнул мечом и, вложив в него всю свою силу, ударил противника сверху. Барон выкинул над собой окованный железом щит, и меч со звоном отскочил в сторону.

Воспользовавшись моментом, Донат ткнул своим клинком прямо в живот викингу. Зрители охнули, но опытный граф сумел увернуться, и меч франка только скользнул по кольчуге нормандца. Донат вложил в удар всю силу, и чуть было не вывалился из седла. Тогда игреневый жеребец совершил невиданный маневр. Конь неожиданно развернулся и ударил обоими копытами в бок коня соперника. Барон пошатнулся, но удержался в седле. Если бы Дагни попал бы франку копытом в ногу, он, несомненно, раздробил бы бедро. Но досталось только лошади франка. Вороной захрипел и отскочил в сторону.

Ингмар дал жеребцу шпоры, и тот поскакал в противоположную сторону площадки. Здесь, разворачиваясь, викинг вскинул свой длинный, сверкающий на солнце клинок и, как показалось Клариссе, взглянул на нее.

— Йо-хо! — закричал граф и, прижавшись к шее коня, бросился на противника. В его движениях была стремительность и такая уверенность в победе, что среди зрителей невольно пронесся вздох восхищения. Развернувшись, барон принял боевую позицию, чтобы достойно встретить врага. Конь его широко расставил ноги, а всадник закрыл почти полностью свое тело и голову щитом и ощерился острым длинным мечом. Но это не помогло. Когда Ингмар настиг барона, он вложил в свой удар столько силы, что щит Доната был разрублен пополам и полетел в траву. Каким-то чудом рука ответчика осталась невредимой. Но граф быстро развернулся и, не давая барону де Брюнне придти в себя, опять налетел на него. В этот раз викинг выхватил из-за спины кривой боевой топор и, сделав отвлекающий маневр мечом, зацепил концом секиры, зажатой в левой руке, за край панциря противника. Дагни, и как по команде резко рванул так, что барон с грохотом повалился на землю.