Кэтлин Вудивисс - Шанна Страница 67

Рот Рюарка лениво тронула мимолетная улыбка. Взяв ее тонкие пальцы в свою руку, он сделал вид, что под веселым взглядом Шанны внимательно изучает ее тщательно ухоженные ногти.

— Нет, крови не видно, миледи. Она лишь содрала с меня немножко кожи, вцепившись своими когтями.

Шанна тряхнула головой с игривой улыбкой и вырвала руку.

— Вы несете вздор, сэр. Я ничего не помню…

— Должен ли я повторить вам слова, что вы шептали во сне? — прервал ее Рюарк тихим голосом, слегка наклонившись к Шанне. Он смотрел в ее удивленные, вопрошающие глаза с дразнящей улыбкой.

— Я ничего не говорила… — перешла к обороне Шанна, но ее одолевало любопытство. Не выдала ли она себя во сне?

— Вы повторяли во сне: «Рюарк… Рюарк».

Легкая краска разлилась по щекам Шанны, и она быстро отвернулась, уклоняясь от его пристального взгляда.

— Входите же, господин Рюарк. По-моему, я слышу шаги отца в холле. Да и господин Ролстон может появиться здесь в любой момент. Вам не придется долго ждать.

Проигнорировав, таким образом, слова Рюарка, Шанна провела его в столовую, а несколькими секундами позже уже здоровалась с отцом, отвечавшим ей легким поцелуем в щеку на глазах Рюарка, как всегда не понимавшего ее настроения.

Сэр Гэйлорд был любителем поспать. Разговор за утренним столом шел неторопливо, и темой его были различные взгляды на строительство лесопилки, а кавалер появился только после того, как Рюарк со сквайром решили проверить строительство на месте. Получилось так, что Ролстону пришлось одному, холодно раскланявшись с выходившей Шанной, встречать чванливого англичанина, появившегося, наконец, в столовой.

— Кажется, сегодня будет прекрасная погода, — заметил Гэйлорд, чихнув в кружевной носовой платок после понюшки табаку. — Я, пожалуй, приглашу вдову Бошан на утреннюю прогулку. Нет сомнений в том, что она охотно согласится прогуляться в обществе джентльмена после стольких месяцев вдовьего траура. Такая милая молодая женщина. Я покорен ее красотой.

Сложив свои бухгалтерские книги, Ролстон смотрел на кавалера, словно что-то прикидывая в уме.

— Осмелюсь рекомендовать вам быть поосторожнее с ней, сэр… Я знаю мадам Бошан почти с детства, и мне кажется, что у нее врожденное отвращение к большинству пытающихся ухаживать за ней мужчин. Я мог бы рассказать вам о ней многое, хотя отношусь как раз к тем, кого она не переваривает.

Гэйлорд вытер капельки пота на верхней губе.

— И чем же вы, дружище, можете помочь мне, если не смогли помочь самому себе?

Тонкие губы Ролстона едва шевельнулись в улыбке.

— Если вам удастся жениться на вдове, следуя моему совету, то согласитесь ли вы поделиться со мной ее приданым?

Расчет Ролстона был правильным. Гэйлорд был готов на все ради того, чтобы поправить сильно расстроенные денежные дела своей семьи. Кавалер не зря интересовался размерами состояния Траерна и был полон решимости завладеть большей его частью через женитьбу на привлекательной вдове или же благодаря деловым отношениям со сквайром.

Унаследованная им верфь в Плимуте находилась в полном упадке и требовала вложения крупных сумм для налаживания дела. Если бы Траерн раскошелился, он мог бы поделиться приданым с этим Ролстоном.

— Слово джентльмена, — протянул ему руку Гэйлорд, и сделка состоялась.

— Прежде всего, я бы посоветовал вам создать в глазах сквайра представление о себе как о видном человеке высокого происхождения, — начал Ролстон. — Но имейте в виду, что, если мадам Бошан заподозрит, что вы избрали меня своим советником, все будет потеряно. Даже если сквайр убедится во всех ваших достоинствах, это дела не поправит. Поэтому будьте осторожны, дружище. И будьте особенно внимательны, ухаживая за вдовой Бошан.

Глава 13

Пара морских ястребов свила себе гнездо на скале, возвышавшейся на восточном берегу острова. Шанна часто следила за тем, как птицы парили высоко над волнами. Мысленно она следовала за ними. Убедившись и на этот раз в том, что ей не грозит материнство, она мало задумывалась о последствиях того, что разрешила Рюарку снова появляться в своих апартаментах. Ее переполняли воспоминания о том, как он оказался у нее темной ночью и ушел с рассветом. Она жила лишь надеждой на встречу с ним в своем воздушном замке наслаждения, в согласии с окружавшими ее людьми, в безмятежном покое, уверенная в том, что все идет так, как должно. Ее, по-видимому, не волновало, как прежде, то, что причиной всему было постоянное присутствие в доме Рюарка. Она была похожа на розу, не увядавшую в сиянии глаз Рюарка.

Прошла почти неделя с тех пор, как он провел ночь в ее спальне. Утренние лучи с трудом пробивались сквозь тяжелые черные тучи, несущие зеленому острову грозу. Стоя на балконе, Шанна созерцала темное небо, таившее в себе какое-то зловещее предзнаменование. Громкое дикое ржание привлекло ее внимание к собравшейся на поляне перед домом группе мужчин, усилия которых были направлены на то, чтобы обуздать пятившуюся от них и бившую передними копытами воздух лошадь. Даже с того места, где стояла Шанна, были видны кровавые пятна, проступившие на блестевшей от пота красно-коричневой спине. Ее охватил гнев при мысли о том, как страдало прекрасное животное.

— Осторожно! Лошадь и так уже ранена, — прозвучал голос, которого раньше Шанна никогда не слышала. По одежде этих людей она поняла, что это моряки. Самый рослый из них был одет в сюртук, расшитый галуном, а на других были обычные матросские куртки.

— Эй, там, внизу! — окликнула она их. — Что вы делаете?! Да понимаете ли вы, что это лошадь ценной породы? Или вы все родились прямо на деревянных досках корабельной палубы?

Шанна вихрем слетела с широких ступеней крыльца, и подбежала к четверым морякам, сверкая глазами от гнева. Она принялась успокаивать кобылу. Ласково приговаривая, Шанна протянула руку, чтобы погладить шелковистые ноздри, и похлопала по вздрагивавшим бокам. Под ее ласковыми прикосновениями животное постепенно успокоилось и уже стояло неподвижно, а мужчины, застыв с разинутыми ртами, удивлялись смелости Шанны. Они пытались совладать с кобылой всю дорогу от деревни, но она упорно отказывалась идти на привязи за повозкой и не позволяла вести себя за повод.

Высокий усатый мужчина вышел вперед и проговорил извиняющимся тоном:

— После отплытия из колоний мы попали в бурю, и корабль так качало, что кобылу било о брусья стойла. Уверяю вас, эти раны вовсе не от плохого обращения с ней, мэм.

Шанна смотрела на этого человека и верила тому, что он говорил правду.

— Ваше имя, сэр, и зачем вы привели это животное сюда?

Он коротко поклонился: