Нора Хесс - Шторм Страница 68

Сняв полотенце, которым она обвязалась вместо фартука, Шторм раскатала рукава и прошла в гостиную.

– Всем – спокойной ночи, – коротко сказала она, обводя быстрым взглядом присутствующих. – Я иду спать.

– Значит ты не хочешь посидеть со мной здесь хотя бы еще немного? – спросил Рейф притворно обиженным тоном и поднялся, чтобы проводить ее до подножия лестницы.

Глаза Шторм смеялись, когда она ответила ему самым нежным и сладким тоном, на который только была способна:

– Только не сегодня, милый. Я действительно очень устала. Вот завтра вечером… – и она многозначительно замолчала, бросив на Рейфа взгляд, полный обещания.

И тут же оба вздрогнули и обернулись на громкий звук захлопнувшейся двери, пущенной с такой силой, что зазвенели стекла. Рейф удовлетворенно усмехнулся.

– Наш петушок пришел в ярость.

Мария и Джеб с озадаченным видом уставились на дверь, Кейн продолжал смотреть на огонь с понимающей улыбкой на лице.

– Старина Уэйд, похоже, скоро дойдет до ручки.

Было около десяти часов вечера, когда Кейн и Мария отправились спать, а Рейф ушел из дома, чтобы, по-видимому, переночевать в бараке для ковбоев, поскольку наверху в их с Кейном комнате расположилась Мария. Но Шторм догадывалась, что причина, по которой Рейф покинул дом, крылась в другом. И ее догадки подтвердились, когда она вышла на крыльцо и, прислушавшись, ясно услышала удаляющийся стук копыт; невидимый во мраке всадник выехал на прибрежную дорогу и двинулся по направлению к домику Бекки.

Поднявшись к себе и взяв халат, лежавший в изголовье кровати, Шторм начала размышлять о своей подруге и Рейфе. Интересно, когда они объявят новость о своей женитьбе всей округе? Именно Бекки настаивала на том, чтобы держать в секрете их предстоящее в скором времени бракосочетание. Если бы все зависело от него, Рейф давно бы раструбил об этом всему свету.

В кухне было еще тепло, и Шторм, тихо спустившись вниз по лестнице из своей комнаты, сняла, висевшее рядом с плитой, деревянное корыто. Потом она вынула из печи большой чайник и вылила из него горячую воду в корыто, смешав ее с холодной водой, которую она накачала ручным насосом, устроенным над раковиной. Затем она бросила в корыто кусок душистого розового мыла и мочалку. Наконец, раздевшись, она вошла в воду.

Намылив мочалку и начав мыться, Шторм прислушалась к звукам, доносившимся за стеной, откуда сейчас раздавался громкий храп Кейна, устроившегося в комнате Марии. Вообще-то у Кейна не было привычки храпеть во сне. Наверное, он принял снотворное перед тем, как удалиться к себе. Он, вероятно, беспробудно проспит целую ночь.

Шторм недолго принимала ванну. Огонь в печи погас, и в помещении с каждой минутой становилось холоднее и холоднее. Оконные стекла на кухне были покрыты морозным узором.

Встав во весь рост, Шторм потянулась за полотенцем, которое висело на спинке стула, и начала досуха растирать свою гладкую шелковистую кожу. Но очень скоро на ее теле выступила гусиная кожа, и Шторм с наслаждением закуталась в свой любимый махровый халат, очень теплый и уютный.

Поднявшись к себе в комнату, Шторм уселась на софу, вытянув босые ноги к камину, в котором было разведено небольшое пламя. Ей совершенно не хотелось спать. Стоявшая на столе лампа, которая горела обычно всю ночь, отбрасывала мягкие тени, придававшие комнате особый уют.

Она задумалась над своей горькой долей. Неужели ее сегодня опять ждет бессонная ночь, ночь, наполненная мучительными сновидениями, в которых к ней являлся Уэйд?

Внезапно послышалось громкое чирканье и в темном углу комнаты вспыхнула спичка.

– Рейф? – испуганно воскликнула Шторм.

– Нет, это не Рейф, – раздался холодный злой голос. – А ты его ждала? Чтобы поразвлечься, да?

– Убирайся к чертовой матери, Уэйд Мэгэллен, – сердито ответила Шторм, понизив голос. – Ты испугал меня до полусмерти. Что ты здесь делаешь? Я думала, что ты уехал домой.

– Ну так я уже вернулся назад. Я подумал, что тебе захочется сменить компанию. Для разнообразия, – ехидно сказал он.

– Мне не нужна твоя компания, – прошептала Шторм хрипловатым голосом, видя, что Уэйд встает с места и приближается к ней.

– Почему же? – он наклонился к ней, глядя на нее пристально и изучающе из-под полуприкрытых ресниц. – Я ведь тоже не прочь развлечь тебя и могу сделать это не хуже, чем Джеффри. Даже, пожалуй, лучше его, – добавил он негромко, окидывая жадным взглядом все ее тело, ясно вырисовывающееся под тканью халата.

Шторм, не выдержав, вскочила на ноги.

– Что это? – озабоченно спросил Уэйд, когда ее халат при резком движении распахнулся, и он увидел темные пятна на коленях девушки.

Шторм быстро запахнула полы халата.

– Ничего. Это просто синяки, которые я получила, когда помогала Джебу чистить одну из кобыл Кейна.

– А вот еще один, – сказал Уэйд, присев на корточки и беря в руки ее лодыжку.

Шторм вынуждена была вытянуть ногу.

– Это пустяки, – еще раз повторила Шторм, пытаясь освободить свою ногу и чувствуя, как знакомый огонь побежал по ее телу от прикосновений Уэйда.

Взяв обеими руками ее лодыжку, он медленно начал продвигаться вверх к колену, у которого Шторм, перехватив полы халата, судорожно сжимала руки.

– Мне не нравится, что на любимом мною теле появляются безобразные ссадины и синяки, – сказал он и, наклонившись вперед, поцеловал ее ногу в темно-синюю отметину.

– На этом «любимом тобою теле» ты сам оставил немало отметин, – произнесла Шторм, не соображая, что она говорит; ее начала колотить нервная дрожь от прикосновения его губ к ее.

– А, ну это же совсем другие отметины! – руки Уэйда начали продвигаться дальше по бедру, миновав колено Шторм. – Эти отметины оставила любовь.

– Послушай, что ты делаешь? – почти закричала Шторм, пытаясь вырваться из его ласкающих рук.

– Ты прекрасно знаешь, что я делаю, Шторм, – хрипло прошептал Уэйд, в его темных глазах зажегся угрюмый огонь желания. Руки Уэйда начали нежно, но настойчиво раздвигать ее бедра.

– Нет, я не знаю. И я хочу, чтобы ты прекратил.

– Я не могу прекратить, Шторм, – простонал Уэйд, и в его голосе послышалось искреннее сожаление. – С той нашей встречи прошло так много времени.

Он распахнул халат, и бессильные руки Шторм выпустили складки ткани. Когда же он наклонился и поцеловал внутреннюю поверхность ее колен, она задохнулась от охватившего ее отчаянного желания.

– Не делай этого, Уэйд. Я не хочу, чтобы ты делал это, – шептала она в забытьи.

– Нет, ты этого хочешь, – сказал Уэйд тихим, мягким голосом и снова коснулся губами ее шелковистой кожи на внутренней поверхности бедер, а затем увлек Шторм на софу.