Сьюзен Виггз - Голос сердца Страница 7

— Боже мой! — выдохнула Кристел. — Гармошка? Браслет? Разве она не знает, что я куплю ей все что угодно, стоит только попросить?

— Может, в этом все дело, — набросился на нее Дерек. — Ты всегда даешь Чарли все, что она захочет. Ты испортила ее.

— На самом деле, — вмешалась Лили, — поведение Чарли свидетельствует о том, что она хочет чего–то другого.

— Чего ей еще хотеть? — удивилась Кристел. — Я просто представить себе не могу!

— Мы еще поговорим об этом. Но сейчас мы вместе должны обсудить события той недели. Я проанализировала ситуацию с мисс Клейн и школьным психологом. Мы решили скрыть ото всех эти эпизоды. Часто, когда ребенок ворует, следует потребовать, чтобы он вернул вещи и извинился. В данном случае я сказала, что сама верну вещи, и мы больше не будем возвращаться к этому. Таким образом, Чарли сохранила лицо, а дети получили украденные ею предметы. Я попросила ее пообещать, что такое больше не повторится. Сказала, что позже мы обсудим, почему она это сделала. В среду происшествий не было, однако вчера я обнаружила, что пропала одна из моих вещей.

— Отлично! — воскликнул Дерек. — Вы спустили все на тормозах, поэтому она решила попробовать снова.

— В сущности, все гораздо сложнее. — «Не бери на себя роль защитника, — напомнила Лили себе. — Просто обсуждай проблему». — Короче говоря, я спросила об этом Чарли, и она вернула мне мою вещь. — Лили взяла в руки пресс–папье в виде стеклянного шара, которое Чарли украла у нее со стола. Его подарил Лили первый ребенок Холлоуэев, Камерон, семь лет назад, когда учился в ее классе. Внутри шара была фигурка ангела в белом одеянии, вокруг него кружились хлопья снега. — Когда Чарли вернула пресс–папье, я решила позвонить вам, не дожидаясь собрания, посвященного результатам тестирования, которое состоится на следующей неделе.

— Ты поступила правильно, — кивнула Кристел. — С этим нужно разобраться, пока не случилось чего–то похуже.

— Куда уж хуже! — воскликнул Дерек. — Как далеко может все зайти с этим ребенком? Она не умеет читать, а теперь еще и ворует!

— Может, все дело в том, что ты враждебно настроен? — предположила Кристел.

— А может, все дело в том, что ты разбаловала ее, и она теперь не отличает хорошего от дурного? — откликнулся Дерек.

— В последнее время в жизни Чарли произошли какие–нибудь изменения? — спросила Лили. — Я хочу сказать, что такие отклонения в поведении могут быть ответом на изменения в укладе жизни.

— Ей было шесть лет, когда мы разъехались, семь — когда развелись, — сказал Дерек. — Она успела привыкнуть.

Лили подумала, понимает ли он, как тяжело ребенку — в любом возрасте — смириться с тем, что его родители развелись. Они выбили почву из–под ног Чарли, и сейчас она пыталась сохранить равновесие.

— Наверное, Чарли не может привыкнуть к твоей новой пассии, — отчеканила Кристел.

— Чарли знает Джейн уже три года, — возразил Дерек.

— Ну да, с тех пор, как у вас началась интрижка.

Бросив на мужа уничтожающий взгляд, Кристел повернулась к Лили.

— Говорят, на бывших мужей всегда находятся охотницы. Мне не следовало расторгать с ним брак ради блага всего женского населения Америки.

Лили откашлялась.

— В последнее время Чарли много рассказывала о своем дяде Шоне. Кажется, она в восторге от него. Он недавно вернулся откуда–то из–за границы, верно?

— От моего младшего брата все в восторге, — сказал Дерек.

— Да, кроме Паназиатской ассоциации гольфа, — отрезала Кристел и наклонилась к Лили. — Его брат провел последние десять лет в Азии, играл там в гольф. Потом смошенничал на турнире и его дисквалифицировали.

— Просто отстранили от участия, — быстро поправил ее Дерек.

— Да, и исключили из состава игроков.

— Это был политический ход, — пояснил Дерек.

— Он всегда избегал сомнительных для него ситуаций, — сказала Кристел Лили. — Избегал их любой ценой. Думаю, именно поэтому ты до сих пор не встречалась с ним. Он был очень занят — бегал от реальной жизни.

Лили смутно припомнила Шона… Он не носил фамилию Холлоуэй, потому что они с Дереком были единоутробными братьями. Шон Магуайер — вот как его звали. Она встретилась с ним шестнадцать лет назад, когда ей было пятнадцать, а он представлял собой весьма самонадеянного восемнадцатилетнего юнца. Тогда они присутствовали на свадьбе Холлоуэев. Лили, подружка невесты, в платье лавандового цвета, очень нервничала. Глядя, как Шон танцует, она решила, что он выучил движения по фильму «Грязные танцы», который ей тогда очень нравился. Шон постоянно таскал пиво из–за барной стойки и приставал ко всем девушкам — улыбался теплой, ласковой улыбкой и говорил хрипловатым голосом: «Хочешь побыть со мной?» Хотя, конечно, Лили он этого не говорил. Если к ней приставали, то лишь для того, чтобы посмеяться над ее очками и скобками на зубах.

— Значит, теперь он будет постоянно жить в Комфорте? — спросила она, горя желанием вернуться к проблемам Чарли.

— Едва ли Шон способен на какое–либо постоянство. — Кристел пожала плечами. — Что если Чарли научилась воровать у него?

— Или у твоей сумасшедшей мамаши, — вставил Дерек.

Кристел разразилась слезами.

— Даже не верится, что ты сказал это! — Она смяла бумажный платок в кулаке и теперь прикладывала его к глазам. — Дерек пусть и грубо, но напомнил мне, что в жизни Чарли произошли и другие изменения. Я… мне пришлось перевезти мать в пансион — очень хороший пансион для престарелых в Портленде. Я знала, что это должно произойти, что это неизбежно, но все–таки не думала, что это будет так тяжело. — Она опустила взгляд на свои руки, сжатые в кулаки.

Не успела Лили ответить, как Дерек вскочил и опустился на колени перед бывшей женой. Одну руку он положил на край стола, другую — на спинку стула Кристел, словно заключая ее в объятия.

— Боже, Крис, прости меня! Я же ничего не знал. Поверить не могу! Пожалуйста, прости!

От его слов, таких нежных и искренних, Лили захотелось расплакаться. Таков был Дерек Холлоуэй, обаятельный и харизматичный, способный растопить сердце несколькими фразами, произнесенными мягким голосом. Даже Кристел, несмотря на страсти, бушевавшие между ними последние два года, не могла устоять перед ним.

— Я всегда очень уважал твою мать, — добавил Дерек. — Как ужасно, что это случилось именно с ней.