Шахразада - Влюбленный халиф Страница 7

— А он в чем-то прав, этот сын конунга. Мечта, ибо это именно она, может увлечь за собой в самые пучины и селения, и народы. Мечта может поглотить душу человека, но может и возвысить. А что же еще придумают твои недалекие женихи, умнейшая?

Будур закрыла лицо руками, чтобы никто не увидел ее язвительной улыбки. Неужели души этих юношей так глухи? Неужели не понимают они, о каких высоких материях говорит сейчас им принцесса?!

Викинг замолчал. А в наступившей тишине опять раздался голос Басё:

— Принцесса, они же не понимают и половины твоих слов. О чем была твоя загадка?

— А как ты думаешь, малыш? — Будур с живым интересом посмотрела на мальчика.

— Я думаю, что это везение…

— Но разве везение можно принести в жертву?

— Не знаю, принцесса. Везение — как ночной ветерок, нельзя поймать… А вот можно ли за ним гоняться…

— Молодец! Я говорила о мечте. Но с этого вечера ты — мой лучший друг. Ты умен, а через несколько лет станешь настоящим принцем — мечтой любой девушки…

— И принцессы?

— Быть может, и принцессы… Расти, малыш!

Сердце принцессы Будур чуть оттаяло. Быть может, это будущий великий поэт… А может быть, и император… Кто знает, какая судьба его ждет!

— А теперь, гости, я задам вам третью загадку. Она будет и сложнее, и проще своих сестер. Не торопитесь, слушайте голос своего разума…

«Зачем я это говорю? Ведь у них есть только одно желание — власть, только одна жажда — нажива, только одна любовь — золото. А разумом им служат счетные книги их казначеев».

И прозвучала под сводами дворца третья загадка:

— Она дает лишь себя и берет лишь от себя. Она ничем не владеет и не хочет, чтобы кто-нибудь владел ею. Ибо она довольствуется лишь самой собой… Не думай, странник, что ты можешь править ее путями, но если она сочтет тебя достойным, то будет направлять твой путь.

Высокий голос Будур отзвенел.

Суровые дайсё тяжелыми взглядами следили за молодыми мужчинами, что стояли сейчас перед императорским помостом. Наконец у сына персидского шаха сдали нервы и он жалобно спросил:

— А сейчас о чем ты говорила? Твои слова слишком мудры для нашего разума…

— О да, глупец, слова эти действительно слишком умны для тех, чей разум спит вечным сном… Умная принцесса говорила о любви. Ибо только любовь движет жизнью всего в этом мире. И стать достойным любви не так просто.

Жаль, что юный Мераб беседовал лишь с книгой. Быть может, если бы он беседовал с самой принцессой, книга бы закончилась совсем иначе.

Или сейчас в прохладе беседки на свет рождался великий мудрец, славе которого дано будет пережить века?..

Будур и представить не могла, сколько сил потребовалось сыну восточного правителя, чтобы признать превосходство женщины.

— Последняя загадка спрашивала о любви. Лишь любовь довольствуется любовью. Настоящая любовь дарит любовь и принимает дар лишь любовный. Но если любовь сочтет тебя достойным, она будет направлять твой путь.

— Ну, это слишком умно для меня, — не выдержал толстяк из Райпура. — Отец, мне не нужна такая жена! Я хочу, чтобы мое слово было в доме самым весомым. А эта…

И тут сын магараджи уперся взглядом в блестящий клинок дайсё. Всякое желание говорить сразу же пропало. И он, переваливаясь, отправился туда, где в ужасе застыл сам магараджа Райпура. Отец ясно представлял, каких бед мог натворить скверный язык его сына. И потому возблагодарил своего многорукого бога за то, что мальчишка вовремя замолчал.

— Что ж, отец мой, — в праздничном воздухе зазвучал решительный голос Будур, — благородный император, и ты, моя прекрасная мать! Я сдержала свое слово! Если бы хоть один из наших гостей смог отгадать мои загадки, я назвала бы его своим мужем. Но их душа спит, а разум замутнен низкими желаниями. И они недостойны дочери императора великой страны Канагавы.

И принцесса спустилась с помоста. Ее шаги вскоре стихли, а гости по-прежнему стояли безмолвно.

Свиток пятый

— Аллах всесильный! — Голос отца вернул Мераба из прохлады весеннего вечера в послеполуденный жар лета. — Этот мальчишка опять уединился с книгой!

Юноша вскочил, книга упала на пол и закрылась. Он хотел было начать оправдываться, но увидел, что отец улыбается, что в глазах его прыгают веселые огоньки и суровое восклицание было лишь игрой.

— Мераб, сын мой, — визирь и в самом деле вовсе не сердился. Более того, его радовало усердие сына, ему было лестно, что именно его мальчик вырос столь умным и жадным до знаний. — Прости, что отрываю тебя, но в главные ворота вошло посольство из княжества Райпур. Кроме тебя, лишь один старик толмач знает их удивительный язык. Царь дал свое высочайшее соизволение на твое присутствие и на то, чтобы помочь нашему усталому Али-Ахмету-аге с переводом.

— Слушаю и повинуюсь, — только и смог пробормотать Мераб.

Да, ему было лестно, что отец помнит все, что он умеет, но было, положа руку на сердце, немного боязно — ведь сейчас он впервые должен был переводить… И не слова учителя другому учителю, а слова настоящего посла настоящей далекой державы. Кто знает, к каким тайнам будет он причастен всего через миг!

Действительность, как это часто бывает, оказалась куда скучнее даже самой скромной мечты, и в последующие три часа Мераб не узнал ровным счетом никаких тайн, за исключением, быть может, состояния здоровья магараджи Райпура и его сына, уважаемого принца-магараджи.

Но он, мальчишка Мераб, оправдал доверие отца: перевел все, до самого последнего бормотания самого затюканного писаря посольства, не упустил ни слова и даже — Аллах великий, клянусь, что так и было на самом деле — удостоился целых двух одобрительных кивков самого повелителя.

«Должно быть, — думал визирь, наблюдая за сыном, — время прошло слишком быстро. Я и не заметил, что мальчик вырос и теперь готов стать…»

Вот тут визирь задумался: до сей поры было неясно, кем же готов стать его сын Мераб. Юноша спокойно владел дюжиной языков. Науки о земле и небе, о тайнах, сокрытых в царстве подводном и в царстве подземном, ему давались одинаково легко, и он давно уже превзошел в познаниях наставников царской школы. Увы, даже богатейшая, достойная лишь блистательной Кордовы царская библиотека была для Мераба делом прошлым, равно как и все книжные лавки по обе стороны быстротекущего Потока Судьбы — главной реки столицы великой Джетрейи.