Наталия Вронская - Забавы Амура Страница 7

Вокруг потешалась толпа, заслышав подобные речи. Любава почувствовала себя оскорбленной, но тут…

— Графиня Болховская? — изумленно произнесла она. — Урожденная Хованская? Та-ак…

Да это же была родная ее тетка, младшая сестра покойной ее матери! Девичье имя ее, а ведь мать Любавы была тоже урожденная княжна Хованская, замужняя фамилия… Да и весь ее вид, ее лицо — все сообщало об этом родстве! Любава вспомнила — как вспышка перед глазами промелькнула — портрет тетки, присланный ее отцу и писанный по случаю свадьбы этой самой тетки лет пять назад. С той поры она ничуть не изменилась — так же хороша! Тетка была моложе матери Любавы лет на одиннадцать, посему была женщиной еще молодой и прелестной.

Любава бросилась к карете и вцепилась в нее:

— Тетушка! — рассмеялась Любава. — Али не признали?

— Да какая я тебе тетушка, мальчишка! — возмутилась было графиня.

Но тут, пристально вглядевшись вдруг в лицо недоросля, она ухватила девушку за руку и завопила что было мочи:

— Племянница! Быть не может! Любушка! Ну подумать только — копия моя сестрица!

— Тетушка, тише! На нас же смотрят!

— А и верно. — Тетка распахнула дверь и втянула Любаву внутрь экипажа. — Эй, вы! — крикнула она. — Прекратите ссору! Живо ко мне! Вот так встреча, — оборотилась она к Любаве. — Но что за вид? Что за наряд? Говори немедленно!

Увидев, что хозяин здоровенного драчуна оказался в карете их хозяйки, лакеи остановились, исподлобья поглядывая на Федора. Графиня снова высунулась из кареты и приказала:

— Эй, Федором тебя, что ли, звать? Садись рядом с кучером. Да трогайте скорее! А вы, — обернувшись к лакеям сказала она, — разгоните зевак. И едем!

— Да! — восхищенно блестя глазами произнесла Агния Петровна. — Что за проделка! Я восхищена тобой, племянница! — Графиня и впрямь была довольна. — Что сказала бы сестрица Анна, узнав об этом. Она ни на что подобное не была никогда способна.

— А вот вы, тетушка, думаю, способны, — заметила Любава.

Агния довольно засмеялась.

— Да, это верно… Что же ты думаешь делать?

Вот уже два часа была она в доме тетки. Узнала, что та уже три года как вдова. Что часто бывает при дворе и императрица благоволит к ней. Что приятельствует она, ежели можно тут так сказать, с Анной Леопольдовной, и даже сам всесильный Бирон к ней расположен.

В свою очередь Любава рассказала тетке все в подробностях о своем приключении. О том, как батюшка задумал ее замуж выдать, о ее побеге, о дорожном знакомстве и о том, где она теперь живет. Тетка предложила переселиться к ней, на что Любава ответила, что непременно это сделает, но позже.

— Понимаю, — прищурилась Агния. — Молодой человек так хорош собою, что ты не хочешь терять его из виду?

— Тетя! — покраснела Любава. — Да вовсе нет! Просто это покажется странным. Я уверяла, что не имею в столице знакомых и вдруг объявлю, что у меня есть тетка… Я, конечно, скажу, но позже.

— А когда скажешь, что ты девица, а не недоросль?

— Ну уж не знаю…

— Постой же, я тебе хоть денег дам, — всполошилась вдруг графиня.

— Стоит ли, тетя?

— Стоит! Деньги у меня есть, покойный супруг немало оставил, да и мое собственное приданое только приумножилось с годами. Ты — дочь моей родной сестры и всего теперь лишена. Как же я не помогу тебе?

— Я так благодарна вам. — Любава едва не плакала.

Такая забота по отношению к ней со стороны тетки! Никак она не ожидала подобного.

— Вот еще, — продолжала Агния Петровна. — Жить можешь, где тебе заблагорассудится, но через два дня жду тебя у себя непременно. Приезжай часа в три пополудни.

— А для чего?

— У меня будут гости к ужину.

— Да зачем мне быть? И в каком виде я им покажусь?

— Как моя племянница покажешься, — уверенно произнесла графиня. — Платье, прочее — все будет. Надобно тебе вступать в свет.

— Вот будет незадача, ежели батюшка обо всем прознает.

— А ты не бойся. Стоит тебе заручиться поддержкой влиятельных лиц, и Николай Платонович ничего не сможет сделать. Да и узнает он не сразу, если и узнает. А уж предпринять что-либо… К тому же ты не у кого-нибудь, а у своей родной тетки!

— Тетушка! — рассмеялась Любава. — Вот это приключение!

— Да уж, не хуже твоего! Страсть как люблю авантюры и людей с веселым нравом! Ты такая, и ты мне нравишься! А теперь ступай к своему кавалеру… — лукаво добавила графиня.

— Да ну к какому еще кавалеру, — опять смутилась Любава. — Ну что вы…

— Ну пока он там разберется, ты-то уже все поняла? Как его имя, назови еще?

— Иван Павлович Боратынский.

— Боратынский? Имя известное… Что же, ничего дурного про него я не слыхала, однако я разузнаю подробнее об этом молодом человеке. Ведь ты им увлечена, я все же не ошиблась?

— Не знаю, тетя. Он просто приятный молодой человек…

— Но каково! Ты умеешь фехтовать! — вдруг перескочила графиня с одной мысли на совершенно противоположную. — Подумать только! И так завязать знакомство: какой оригинальнейший способ! Жаль, что никто не сможет им воспользоваться…

Любава рассмеялась:

— Всего я могла ожидать, но такого расположения к моим проделкам…

— Что же, до встречи, милая! — Агния поцеловала девушку в щеку. — Через два дня жду, будешь первейшей красавицей!

5

— Итак, вот тебе все известия, — докончил Голицын.

— Да уж, что тут скажешь?.. — Боратынский призадумался.

Хороши были новости и важны! Долгожданный наследник престола народился наконец. Но он еще младенец, а здоровье императрицы сильно пошатнулось. Никто не говорит этого прямо, но из дворца поступают слухи, что ей недолго осталось жить. В городе шептались, что царице было явление. Будто шла она из своей опочивальни и увидела свет в тронной зале. И, изумившись, кто бы был способен на такую дерзость, вошла в залу, желая примерно наказать шутника. Но кого же она увидела там? Собственную свою персону, сидевшую на троне! Испугавшись безмерно, императрица упала в обморок. Сбежавшиеся придворные не видели того явления, но, услышав о нем зашептались, что сие должно быть к худу. Ведь всякому известно, что такая встреча вещает о близкой кончине. Сие есть от нечистого духа. Императрица заболела и слегла, и новости самые дурные. И говорят, что регентом при малолетнем императоре Иоанне Антоновиче станет временщик Бирон. А значит, еще немало лет проведет Россия под страшным гнетом…

— Что же говорят? Будут ли перемены? — спросил Боратынский. — Есть ли смельчаки, кои осмелятся восстать?

— Есть, — твердо ответил Голицын. — Я так скажу, что Анна Леопольдовна и сама Бирона ненавидит. Слишком уж он много власти взял над нею и принцем Антоном-Ульрихом. К тому же она не может ему простить этого брака…