Лиза Клейпас - Я ищу тебя Страница 7

– Джулия, тебе не следует приходить сюда! Это опасно!

– Ничего страшного, - спокойно сказала девушка. - Ты сама написала мне, что отца сегодня не будет. Неужели не помнишь?

– О да. - Ив растерянно потерла лоб. - Последнее время я все забываю. - Она со вздохом опустилась на подушки. - Я сильно болела, Джулия.

– Знаю.

Девушка, стиснув зубы, смотрела на мать. Она и без того всегда была слабенькой, а теперь от нее остался один скелет!

– Нельзя целыми днями, лежать в душной Темной комнате, мама! Тебе нужны свежий воздух, прогулки…

– Тебе не следует тут оставаться, - тихо пробормотала мать. - Если отец неожиданно вернется…

– То вышвырнет меня вон, - договорила за нее Джулия, саркастически скривив губы. - Не волнуйся, мама. Я его не боюсь. И он ничего со мной не сделает.

При виде расстроенного лица матери девушка немного смягчилась и осторожно села на край кровати, стараясь согреть исхудалые ледяные руки Ив.

– Ничего, мама, я не пропаду. И сама зарабатываю себе на жизнь. Меня считают неплохой актрисой.

Ив охнула и схватилась за горло.

– Актрисой, не потаскушкой, хотя, признаюсь, многие не видят разницы между той и другой. Меня приняли в труппу театра "Кепитл", и сам Логан Скотт взялся за мое обучение. Стану получать довольно большое жалованье, заведу собственный экипаж, куплю домик, и… и не тревожься, я буду выступать под сценическим псевдонимом. Теперь меня зовут Джессика Уэнтуорт. Тебе нравится?

Мать печально покачала головой.

– Тебе была уготована другая судьба, - прошелестела она пересохшими губами.

– Какая же, мама? - терпеливо спросила Джулия, хотя прекрасно знала ответ. Сердце сжалось, как от предчувствия беды.

– Ты - маркиза Савидж.

Не в силах вынести даже звука ненавистного имени, Джулия вскочила с кровати:

– Только потому, что меня не позаботились спросить! Я замужем за человеком, которого совсем не знаю и не видела ни разу, и все для того, чтобы удовлетворить непомерные амбиции отца! Лорд Савидж даже не потрудился написать мне, справиться, жива ли я! Интересно, может, его вообще не существует?

– По всей видимости, у лорда Савиджа тоже нет ни малейшего желания публично признать свою женитьбу, - вздохнула мать. - Ни твой отец, ни герцог Лидз и представить не могли, что их дети так воспротивятся этому браку.

– Еще бы! Неужели и лорд Савидж стал бы спокойно смотреть на то, что его будущее, мечты и устремления непоправимо разрушены чужой волей? - раздраженно фыркнула Джулия, меряя шагами комнату. - Меня продали за титул и знатное имя, купили жениха-аристократа. В обмен лорд Савидж получил целое состояние! Отец приобрел дочь-маркизу, а Савиджи были спасены от разорения! И ради этого обе семьи пожертвовали собственными детьми!

– Почему ты так ненавидишь отца? - печально спросила мать. - Любой родитель на его месте поступил бы точно так же. Брак по любви - вещь неслыханная. Молодые люди женятся по расчету и мирно живут вместе долгие годы.

– Возможно, но не забывай, мне было всего четыре года, а моему так называемому мужу не многим больше.

Джулия подошла к окну и рассеянно уставилась вдаль, теребя край бархатной гардины.

– Я узнала об этом впервые только в двенадцать лет, когда воображала себя влюбленной в деревенского мальчишку. Отец позвал меня в кабинет и сказал, что замужние женщины не имеют права любить ни одного мужчину, кроме мужа. - Девушка невесело рассмеялась. - Я не поверила своим ушам. И сейчас не верю. Много лет мысли об этом человеке преследовали меня. Я все время гадала, какой он - умен или круглый дурак, зануда, распутник…

– Насколько нам известно, репутация лорда Савиджа безупречна. Он слывет рассудительным и спокойным человеком.

– А мне все равно! - вспыхнула Джулия, зная, что мать попросту посчитает ее своевольной упрямицей и, возможно, отчасти будет права. Но если она смирится с судьбой, уготованной ей отцом, скорее всего постепенно превратится в покорное, унылое несчастное создание, подобное матери.

– Да пусть он хоть святой, какая разница? Я никогда не стану герцогиней Лидз! И не буду плясать под отцовскую дудку! Он не спускал с меня глаз ни на минуту, сторожил день и ночь, пока наконец не удалось скрыться!

– Отец всего лишь хотел защитить и уберечь тебя от…

– И поэтому держал меня здесь, как в тюрьме, не позволяя никуда ездить и ни с кем встречаться. Со дня моего рождения он раз и навсегда решил, что его дочь будет титулованной особой. Интересно, приходило ли ему в голову, что я когда-нибудь стану маркизой или графиней без его вмешательства? А вдруг я захотела бы уйти в монастырь или кончить дни свои старой девой? Вероятно, трудно ожидать, что он искренне желал мне счастья…

Джулия осеклась, сообразив, что бархат вот-вот расползется под ее пальцами. Она опустила руки, отступила и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Сердце нестерпимо ныло при мысли, что, хотя сама она избавилась от отцовского гнета, Ив по-прежнему страдает и вынуждена молча и терпеливо сносить попреки и оскорбления. Она словно бы находила убежище в многочисленных болезнях, постепенно превращаясь в настоящего инвалида. Это было ее единственной защитой от нестерпимо грубого властного мужа, не стеснявшегося бесцеремонно вмешиваться в жизнь близких.

Лорд Эдвард Харгейт ненавидел болезни и, признаться, даже немного их побаивался, настолько чужды были всяческие слабости его жестокой, несгибаемой натуре. Этот сильный надменный человек не желал считаться с чьими бы то ни было чувствами, кроме своих собственных. Временами его твердость граничила с жестокостью, особенно когда лорд Харгейт с нескрываемым наслаждением отказывал родным в том, что они желали больше всего на свете, стремясь лишь показать свою власть. Остальные члены семейства - многочисленные кузены, братья, дяди и тетки - боялись его как огня и по возможности избегали. Только жена была неизменно верна супружескому долгу и во всем поддерживала мужа, даже если тот совершал очередную подлость.

– Но почему обязательно театр? - простонала Ив. - Неужели нельзя заняться чем-то другим? Подумать только, моя дочь выступает на сцене среди этих ужасных людей… какой позор!

– Мне ничто не грозит, - твердо заверила Джулия. - "Кепитл" - известный и достойный театр. А лучшего занятия, чем это, трудно придумать. Вечное одиночество помогло мне развить воображение.

– Помню, я тогда ужасно тревожилась. Ты, казалось, жила в выдуманном мире и всегда изображала кого-то!

Джулия снова села и улыбнулась матери.

– А теперь мне за это платят, и очень неплохо.

– Но как быть с лордом Савиджем? Джулия пожала плечами:

– Пока он не вздумает искать меня, я могу спокойно продолжать вести прежний образ жизни. - И, состроив гримаску, добавила: