Сюзанна Энок - Мой любимый дикарь Страница 7

— Конечно. — Он слегка подался вперед — к младшей дочери. — Скажи, а что ты думаешь об этом Беннете Вулфе и обо всем, что с ним связано? Полагаю, ему должно быть стыдно появиться в обществе после всего, что мы узнали о нем из книги капитана Лэнгли. Он был для всех героем, а теперь Лэнгли показал, как много у него отрицательных качеств.

Нахмурившись, Филиппа неодобрительно уставилась на стоящую перед ней еду.

— Не знаю. Он определенно не кажется излишне осторожным или нерешительным в своих книгах. Прошлой ночью я тоже ничего подобного в нем не заметила.

— Он вернулся через пять месяцев после того, как его объявили умершим.

Филиппа пожала плечами.

— Он выглядит сильным, опытным, много повидавшим. Никого подобного этому человеку я еще не встречала. — И к тому же у него остался ее экземпляр книги — этот факт вовсе не был неприятным, совсем наоборот: вызывал приятное возбуждение.

— В любом случае я бы не стал принимать все это близко к сердцу. — Маркиз встал и поцеловал дочь в лоб. — У меня встреча. Передай, пожалуйста, своей матери, что я вернусь домой к обеду.

— Конечно. И еще я расскажу ей о Беннете Вулфе, пока Ливи рассказывает всем остальным в Мейфэре.

— Что ж, это справедливо.

Закончив завтрак, Филиппа встала, поднялась по лестнице и прошла по лабиринту коридоров к комнате, расположенной в северо-западном углу дома. Негромко постучавшись в полуоткрытую дверь, она, не дожидаясь ответа, вошла.

— Доброе утро, — сказала она и улыбнулась матери.

— Доброе утро, Флип. — Венора Эддисон, леди Лидс, улыбнулась дочери и жестом поманила к себе. — Помоги Симпсон посадить меня в кресло, ладно? Если я проведу в постели еще один день, то просто умру от скуки.

— Конечно, мама. — Филиппа подхватила мать под левую руку, а горничная Симпсон — под правую, и они медленно повели ее к огромному, уложенному подушками и пледами креслу у окна. — Папа сказал, что вернется домой, чтобы пообедать с тобой. Должна сказать, сегодня ты выглядишь намного лучше.

— Я и чувствую себя лучше, — заметила маркиза. — Ночью я почти не кашляла, да и лихорадка больше не мучила. — Однако путешествие явно далось ей нелегко, она запыхалась и с облегчением опустилась в кресло.

— Тебе необходимо больше отдыхать, мама, иначе тебе снова станет хуже.

— Леди Филиппа, может быть, вы посидите с миледи, пока я принесу ей мятный чай и бульон? — спросила Симпсон, заботливо укутывая ноги маркизы пледом.

— С радостью. — Филиппа села напротив матери, а горничная вышла из комнаты. — Полагаю, Оливия сегодня утром к тебе не заходила?

— Нет, я слышала, как она бежала по коридору и требовала немедленно найти ее шляпку. Ее что-то беспокоило? Надеюсь, это не очередной скандал из-за Принни?

— Если какой-нибудь скандал и был, я ничего не слышала.

Филиппа, как правило, не слишком увлекалась слухами. Впрочем, на этот раз все было по-иному. Во-первых, она уже видела человека, касалась его руки, говорила с ним, так что он не был плодом ее воображения. А во-вторых, речь ведь шла не о том, кто с кем и сколько раз танцевал или кто объявит о первой помолвке сезона.

— Так что же произошло? Не томи меня, дорогая.

Филиппа глубоко вздохнула, и радостное волнение, которое она ощутила накануне вечером, опять вернулось к ней.

— Капитан сэр Беннет Вулф вернулся в Англию. Живой.

Светлые брови матери поползли верх.

— Как? Но ведь в книге капитана Лэнгли описывается его смерть! А в предисловии, которое написал дядя Вулфа, сказано, что он согласен на публикацию, поскольку капитан, безусловно, хотел бы, чтобы сделанные им открытия стали известны миру.

— Вероятно, нет. Теперь уже очевидно: и капитан, и маркиз были не правы. Я видела Беннета Вулфа собственными глазами.

— И ты уверена, что это был он?

— Он близкий друг Джона Клэнси. И Джон представил его нашему книжному клубу.

— Да… А еще говорят, чудес не бывает. — Маркиза потянулась к дочери и сжала ее руку. — Значит, ты получила возможность встретить своего героя. Это, должно быть, очень приятно.

Приятно. Филиппа обладала логическим складом ума. Во всяком случае, ей нравилось так думать. Она понимала, что слово «приятно» не описывает трепет в груди, который она ощутила от взгляда капитана Вулфа. Она понимала, что он может и не соответствовать идеалу, который она придумала до прочтения книги Лэнгли. К тому же у нее было несколько вопросов, и ей очень хотелось бы услышать на них ответы. Но все же он был Беннетом Вулфом.

— Скажи, — негромко проговорила маркиза, выведя Филиппу из глубокой задумчивости, — а на кого похож этот знаменитый Беннет Вулф?

— Он… он похож на авантюриста, — не задумываясь, ответила Филиппа.

— Красивый?

Почувствовав себя неуютно, Филиппа отошла к окну.

— Кажется, Оливии он нравится. У него замечательные глаза.

— Что ж, надеюсь, у меня будет возможность с ним увидеться.

— Не знаю, мама, — заговорила Оливия, заходя в спальню. — Соня сказала, что леди Стивенсон сказала, что лорд Стивенсон сказал, что в последний раз капитан Вулф задержался в Лондоне только на неделю, а потом отправился в свое новое поместье. Принни пожаловал ему рыцарство.

— В «Золотом солнце Серенгети» он написал, что Лондон для него слишком многолюден, — заметила Филиппа. Она не могла себе представить, как можно отсутствовать так долго, вернуться домой и опять сорваться с места, не успев даже распаковать сундуки. Она не блистала в светском обществе — эта роль по праву принадлежала Оливии, — но Лондон предлагал много всевозможных развлечений, против которых она абсолютно ничего не имела. Театры, музеи, книжные клубы… Она подавила тяжелый вздох. Временами она определенно чувствовала себя «синим чулком», пропади оно все пропадом.

— Много здесь народу или нет, я надеюсь, он пробудет в Лондоне какое-время. Ты бы видела его, мама. Совершенный Адонис. — Ливи повернулась и насмешливо уставилась на свою младшую сестру: — Чьей версии о нем ты веришь, Флип, — его или капитана Лэнгли?

«Его».

— Неужели тебя интересует его характер, Ливи? — громко полюбопытствовала она, приподняв бровь. — Раньше, чем ты уточнила его годовой доход?

— Ха! Довожу до твоего сведения, что в прошлом году он получил больше пяти тысяч. Это выплачиваемое ему Принни денежное содержание и доходы от продажи книг. И я никому не позволю смеяться, если решу потанцевать с ним.

Улыбка, украсившая лицо Оливии, могла бы осветить бальный зал. Впервые в жизни Филиппе отчаянно захотелось, чтобы ее сестра не была такой прелестной, такой оживленной и искусной собеседницей. Нет, она не завидовала сестре. Она бы не знала, куда деваться, если бы все окружающие искали ее общества. Она бы предпочла спокойно обсудить что-нибудь занимательное с капитаном Вулфом, тем более, если он планирует задержаться в Лондоне лишь ненадолго.