Барбара Картленд - Побежденный дьявол Страница 7

— Неужели вы действительно верите, что я на это способен? — резко бросил граф.

Впервые в жизни молодая и хорошенькая особа проявляла по отношению к нему такую враждебность и, хотя поначалу это забавляло графа, в конце концов ее нападки задели его самолюбие.

— Не вижу причин, почему я должна верить в обратное, — пожала плечами Дорина. — Ваш новый управляющий уже успел запугать всю деревню, и мой отец был тоже глубоко потрясен, хотя и не стал вам этого высказывать, полагая, что вы не согласитесь его выслушать.

— Думаю, в обязанности викария этого прихода входит открывать мне глаза на все, что может нанести ущерб имени Ярдов! — отрезал граф.

Глаза Дорины широко раскрылись от изумления.

— Вы и сами должны были понять, что то, как безжалостно вы избавляетесь от старых слуг — таких как Берроуз, например, — вызовет возмущение всей деревни!

— Кто такой Берроуз?

— Дворецкий, он прослужил в этом доме сорок лет. Всем известно, что он обучает лакеев лучше всех в графстве, и столовое серебро у него так блестит, что каждый может видеть в нем свое отражение! А миссис Медоуз, экономка! Ей выделили пенсию, которой не хватит даже на то, чтобы муху прокормить, да еще поселили в доме с протекающей крышей и разбитыми стеклами!

Граф продолжал молчать, и Дорина, заикаясь, спросила:

— Как… как вы могли… так поступить? Обойтись так жестоко с людьми, которые любили Уильяма и Чарльза и были готовы отдать свои жизни за вашего дядю?

По щекам девушки потекли слезы и, повернувшись спиной к графу, она подошла к окну и стала смотреть на сад. Граф не произнес ни единого слова, и немного спустя Дорина произнесла уже совершенно иным тоном:

— Какое прелестное место! Все в деревне были рады работать здесь и с ранних лет готовили своих детей к поступлению на службу в Большой дом.

— Вы хотите сказать, что теперь они изменили отношение к поместью?

— Конечно, и все в результате ваших приказаний. Ведь это вы велели управляющему майору Ричардсону избавиться от всех стариков и поднять арендную плату, в то время как другие помещики в графстве и по всей Англии снижают ее, потому что после войны сельское хозяйство стало убыточным.

— Это правда? — поразился граф.

— Вы опять сомневаетесь в моих словах! — гневно воскликнула Дорина. — Если ваша милость мне не верит, попросите майора Ричардсона показать вам счетные книги. Поинтересуйтесь у жителей деревни, что стало с семьями, служившими Ярдам с колыбели до могилы, и попробуйте выяснить у Мэри Белл, что случилось прошлой ночью!

Слова снова срывались с ее языка беспорядочным потоком, и голос дрожал от негодования. Однако все, что говорила девушка, звучало слишком невероятно. Оскар понял, что должен сам во всем разобраться, причем немедленно.

Дорина, завершив свою гневную речь, замолчала.

— Вы удивили меня, мисс Стенфилд, — заметил граф, — но должен заверить вас, что не имел ни малейшего представления о случившемся в мое отсутствие.

Дорина круто обернулась.

— Значит, вы отрицаете, что майор Ричардсон выполнял ваши приказания?

— Я послал сюда майора Ричардсона, потому что обстоятельства не позволяли мне заняться делами лично. Мне стало известно, что мистер Эндрюс, бывший управляющий, скончался, и поверенные предложили мне назначить нового.

— Мистер Эндрюс был крайне честным и добросовестным человеком, он всегда понимал трудности и беды каждого, кто здесь работал. Майор Ричардсон производил изменения и отдавал приказы от вашего имени, однако не нашел времени навестить моего отца или кого-либо другого из соседей.

Граф едва верил собственным ушам, но высказывать вслух свои сомнения поостерегся. Вместо этого он сказал:

— Предлагаю вам, мисс Стенфилд, подробно рассказать обо всем, что творилось здесь в мое отсутствие, и потом…

Дверь распахнулась, и на пороге появилась леди Морин в роскошном дорожном костюме из алого шелка с ротондой из тафты того же цвета, распахнутой у ворота. На шее переливалось прекрасное ожерелье из рубинов и бриллиантов. Те же самые камни сверкали в серьгах, качавшихся под прядями темных волос, наполовину скрытых шляпкой со страусовыми перьями.

Она выглядела чрезмерно разодетой, но в то же время очень красивой благодаря искусно наложенным румянам, пудре и губной помаде.

Леди Морин подплыла к графу и игриво прощебетала:

— Ах, Оскар, где вы пропадаете? Я устала ждать вас!

И неожиданно заметив, что они не одни, оглядела Дорину и язвительно осведомилась:

— Вы, кажется, восприняли ваши обязанности слишком серьезно! Это одна из ваших прелестных молочниц? Дорогой, я ревную! — И саркастически рассмеявшись, погладила его по щеке: — Бедный Оскар! Вижу, скоро вы будете страстно увлечены такими важными предметами, как горошек, картофель и свиньи!

Граф решительно отстранился и наконец сумел вставить:

— Вы ошибаетесь, Морин. Это мисс…

Он уже хотел представить Дорину, как та быстро отвернулась от окна, у которого стояла, и, почти пробежав через всю комнату, вышла в дверь, которую леди Морин оставила открытой.

— Погодите! — попытался он удержать девушку, но руки дамы уже обвились вокруг его шеи, и алые губы прошептали:

— Дражайший Оскар, не будьте таким занудой! Могу заверить, что вы найдете этих деревенских простушек ужасно скучными, но если вернетесь со мной в Лондон, я сделаю все, чтобы развлечь и утешить вас… всюду, где мы будем вместе.

В этот момент она казалась неотразимой, но в голосе графа послышались гневные нотки:

— Я уже говорил вам, Морин, что не приеду в Лондон, пока не ознакомлюсь со своими новыми владениями. Меня здесь ожидает много работы.

Леди Морин грациозно пожала плечами:

— Тогда не вините меня, если станете умирать от тоски в этой глуши! Но знайте, Оскар, я тоже буду скучать без вас!

Граф хотел что-то ответить, но тут в дверях появился молодой человек:

— Поспешите, Морин! Лошади застоялись, и я сгораю от нетерпения.

— Иду, Джарвис, — отозвалась леди Морин. — Я всего лишь пыталась убедить вашего кузена изменить решение и отправиться с нами в Лондон.

— Я уже истощил все аргументы прошлой ночью, — отозвался Джарвис. — Уверен, что Оскару все это надоест и он сам примчится в Лондон, когда увидит, как мало событий происходит в деревне. Здесь год от года ничего не меняется.

Казалось, Джарвис умолял его передумать, хотя взгляд, каким он смотрел на графа, был почти вызывающим. Кузен Оскара, как всегда, прекрасно выглядел, но граф в который раз подумал, что молодой человек уж слишком разодет и кажется настоящим щеголем; к тому же слишком много тратит на одежду… и, по-видимому, на многое другое.