Робин Хэтчер - Каприз мечты (Обещанный рассвет) Страница 7

– Прекрасно. Счастлив слышать это, миссис Брениген. Надеюсь, остальные согласны?

Не услышав возражений, Дэвид взмахнул рукой:

– Ну что ж, мы и так достаточно времени потратили сегодня зря. Давайте отправляться в путь. Немало миль нужно пройти до заката.

Через минуту толпа рассеялась, оставив Мэгги и Рейчел наедине с их благодетельницей. Противоречивые эмоции раздирали сердце Мэгги. Доброта незнакомки тронула ее, но все же душу терзали подозрения – девушка не привыкла к такому благородному бескорыстию. Хотя Мэгги надеялась, что кто-нибудь поможет им, на самом деле не ожидала, что это произойдет, да еще так легко.

– Мэгги, Рейчел. Я Морин Брениген. Мэгги стиснула пальцы сестры и встала:

– Мы благодарны за вашу доброту, миссис Брениген, и сделаем все, чтобы отплатить вам.

– Об этом мы поговорим позже. Сейчас нужно спешить. Фургоны уже тронулись в путь, а я уверена, вы сегодня еще не ели. У нас как раз достаточно времени, чтобы перекусить и представить вас остальным членам семьи. Рейчел, у меня есть дочь, как раз твоих лет. Фиона будет очень рада путешествовать с подругой.

Рейчел невольно попятилась к сестре, почти исчезнув в складках ее юбки.

– Рейчел немного стесняется незнакомых людей, – пояснила Мэгги.

Это, конечно, было сильным преуменьшением: Рейчел до смерти боялась незнакомых людей. И как могло быть иначе? Она не знала почти ни единой души, кроме Мэгги, пока сестры не покинули Филадельфию, а последние несколько недель, несомненно, научили ее никому не доверять.

– Ничего страшного, – мягко улыбнулась Морин. – У нас много времени, чтобы стать друзьями.

Она повернулась и пошла к фургону.

Как давно, почти вечность, Мэгги не встречала доброты и участия…

Неожиданная влага заволокла глаза, но девушка поспешно проглотила слезы и направилась следом за Морин Брениген. Не стоит очень уж доверять столь неожиданному благородству и слишком симпатизировать этой женщине. Можно легко обмануться. Мэгги это точно знала. Разве дядя Сет не казался хорошим, добрым человеком, когда впервые пришел в их дом? Не уверял ли он всех соседей, что станет любить племянниц как родных дочерей?

– Мы хотим только сказать вам и мистеру Бренигену, что ни от кого не ожидаем милостыни, – угрюмо пробормотала Мэгги, – и будем выполнять свою долю обязанностей и платить за еду усердной работой.

– Мистера Бренигена не существует. Только я и трое детей. Мой муж умер в начале года.

Это известие разбередило еще не зажившую рану.

– Мне очень жаль. Я знаю, что такое потерять любимого человека.

Пристальный взгляд Морин невольно заставил Мэгги отвернуться. Она не хотела говорить этого – само вырвалось. Придется быть осторожной, иначе запутаешься в паутине собственной лжи. Лучше вообще держаться на расстоянии. Нельзя доверять никому, как бы ни были окружающие добры к ней. Печальный опыт научил этому Мэгги, и она никогда не забудет, что им пришлось пережить. Ни от кого ей ничего не нужно, в том числе и от миссис Брениген, кроме совместного путешествия в Орегон. Она попросила о помощи только потому, что одной туда никак не добраться.

Кроме того, Мэгги поклялась никогда больше ни от кого не зависеть. Как только они найдут Сэндерсонов и получат свое наследство, она не позволит никому взять над ней власть и управлять ее жизнью. Никогда.

А между тем Мэгги и Рейчел вручили оловянные тарелки с беконом и оладьями, и тут же Морин познакомила сестер с двумя ребятишками, Нилом и Фионой, а потом отослала малышей с поручениями.

– Мой старший сын, – пояснила она, – уехал с мужчинами на охоту. Ты познакомишься с ним за ужином.

Морин и Нил запрягли мулов, Фиона помогла Морин погрузить кухонную утварь и горшки, а потом Морин уселась на козлы с хлыстом в руке и вывела фургон на обычное место в караване, отправлявшемся в дорогу, в то время как солнце еще только всходило.

Морин пригласила Мэгги сесть рядом, но та отказалась. Слишком много времени, проведенного вместе, может привести к нежелательным вопросам.

Поэтому она предпочла ехать на старой лошади, несмотря на острую боль в спине после проведенного в седле предыдущего дня. Измученная Рейчел ехала с ней.

В полдень они остановились у быстрого ручья и отвязали мулов, чтобы те могли пощипать траву. К вечеру караван успел проехать двадцать миль.

Мэгги с изумлением наблюдала, как последний фургон точно замкнул круг, встав рядом с первым, когда на землю спустились сумерки. Как только они остановились, в лагере поднялась веселая суматоха: семьи поспешно раскладывали костры, чтобы поскорее приготовить ужин, раскинуть палатки и приготовиться к ночлегу.

Нил и Фиона охотно и с готовностью выполняли распоряжения матери. Мальчик даже распряг мулов и увел их пастись.

– Чем я могу помочь, миссис Брениген? – спросила Мэгги, чувствуя себя виноватой за собственную бесполезность.

– Пусть Нил позаботится о твоей лошади, а ты начинай готовить ужин.

Морин повернулась к дочери:

– Фиона, собери ветки и хворост для костра. И возьми с собой Рейчел.

Но Рейчел лишь испуганно затрясла головой и прижалась к колесу фургона. Сердце Мэгги сжалось. Сестра с каждым часом казалась все более напуганной. В чем-то Мэгги могла ее понять: хотя жизнь с Сетом Харрисом была не сладкой, но, по крайней мере, привычной. И теперь девочка внезапно очутилась среди незнакомых людей в незнакомом мире. Как сделать, чтобы сестра перестала бояться?

– Иди, Фиона, – нашла выход из положения Морин. – Думаю, Рейчел лучше остаться и помочь мне и Мэгги. Можешь почистить картофель, Рейчел?

Мэгги снова была тронута добротой и сочувствием Морин. Оставалось лишь надеяться, что когда-нибудь она сумеет отплатить этой женщине за все, что она делает для них.

ГЛАВА 4

Такер весь день провел на охоте, но вернулся в лагерь налегке – с седла свисал единственный тощий кролик. И при этом считалось, что ему еще повезло. Земля, по которой проходил караван, казалась морем зелени, которое пересекали многочисленные ручьи. Леса сменялись рощами. Но, как ни странно, в них почти не водилось дичи. Ни разу Такер не заметил оленьих следов, не слышалось даже нехитрой песенки куропаток, хотя весна была в самом разгаре. Зато здесь в изобилии водились змеи, лягушки и комары. Такер раздраженно хлопнул себя по шее, прикончив еще одно назойливое насекомое, и негромко выругался.

Остановив Блу Боя на гребне холма, он взглянул на лагерь. Костры весело пылали, сверкая в окружающей темноте желто-оранжевыми искрами. Кто-то играл на губной гармонике: печальная мелодия уносилась с дымом по широким просторам равнины.