Патриция Райс - Бумажная луна Страница 7

У колонки она отдала свои ведро и тазик двум мальчикам и выхватила ручку насоса у мужчины, наполнявшего ведро. Тот не стал возражать, подхватил ведро и побежал к школе, где огонь уже перекинулся на траву вокруг здания. Дженис качала вверх-вниз истертую ручку колонки, наполняя подряд все ведра, кастрюли и кувшины, которые подставляли под струю. Она привыкла к этой старой колонке, последние пять лет ей приходилось утром и вечером качать здесь воду, и руки уже не болели от усилий.

Работая, она то и дело оглядывалась через плечо на каждый крик и вопль со стороны пожара. Сердце ее оборвалось, когда она увидела, что пламя лижет перекрытия крыши. Теперь школу уже не спасти, можно только попытаться сбить огонь.

Лица людей, подбегавших с пустыми ведрами, были черны от дыма, но она узнавала почти всех. Несколько неизвестных, судя по всему, были странствующими коммивояжерами, заехавшими в городок, чтобы продать свой товар. Но был один не похожий на них — крупный мужчина с бородкой. Он чаще других подбегал к колонке, размашисто носился по школьному двору, действовал быстро и решительно, выбирая самые опасные участки. Этот мужчина выстроил женщин от колонки до здания школы, и они по цепочке передавали ведра, поручил мальчишкам забирать у женщин воду и подносить ее мужчинам, которые были ближе всего к огню. Не дожидаясь, пока ведра дойдут по цепочке, он выхватывал их на полпути, быстро выплескивал воду на сухую горевшую траву и на деревья, постепенно продвигаясь к горящему зданию.

— Нужна лопата! — крикнул он Дженис.

— Склад вон там, сзади. — Дженис кивнула на ветхую пристройку.

Он вернулся еще до того, как последние слова слетели с ее губ, и уже спустя несколько минут копал через школьный двор траншею, забрасывая землей остатки огня на траве. Одновременно он отдавал распоряжения, чтобы следили за тополями. Этот человек знал, что делает. «Хорошо, когда есть такой человек, который знает, что делает», — подумала Дженис.

Школу уже не спасти. Мужчины понапрасну извели на огонь целую цистерну воды и теперь кашляли, давились дымом и валились с ног. Дым и усталость проредили цепочки передающих воду женщин и детей. У Дженис заломило плечи, руки и спину. Теперь, качая колонку, она стонала при каждом движении Но она не остановится, пусть потом хоть неделю и не разогнется. Еще оставался шанс спасти ее дом.

Бородач, похоже, теперь задался той же целью. Он крикнул всем выстроиться на боковом дворе, разделявшем два здания. Школа и учительский дом стояли на окраине городка, от которого их отделяли лишь сухая трава и высохшее русло реки. От реки по обе стороны главной улицы разбегались дома. Надо было остановить огонь здесь, пока на его пути только одна трава.

Мужчины тоже побежали за лопатами. Дети бросились к лужицам в русле реки наполнять ведра. Кто-то отпихнул Дженис от колонки и начал качать более энергично. Она устало проковыляла назад, нашла ведро и, наполнив его, потащила к новой полосе огня.

Она понятия не имела о времени, знала только, что на востоке горизонт разгорался розовым светом, отражавшим угасавший огонь пожара. Это было еще до того, как школьное здание, медленно развалившись, осыпалось кучей тлеющих угольков. С рассветом ветер утих, и оставшиеся маленькие языки огня быстро погасли.

Дженис согнулась под тяжестью, но тут чья-то сильная рука выхватила у нее ведро с водой.

— Идите спать. Все кончилось. Я занесу ваше ведро, как только найду его.

Незнакомый акцент заставил Дженис вздрогнуть. В отличие от местного протяжного говора его речь была быстрой и четкой, напомнив ей голоса из прошлого. Странно успокоенная этим открытием, она послушно кивнула и пошла к дому, даже не оглянувшись.

Глава 4

Питер Маллони протер заспанные глаза и приподнялся на локте, пытаясь сосредоточить туманный взгляд на мужчинах, обступивших плотным кольцом его походное ложе. Кто-то пнул его ногой, чтобы ускорить пробуждение.

— Вставай! У нас к тебе есть кое-какие вопросы. — Грубый и властный голос не сулил ничего хорошего.

Застонав, Маллони приподнялся, стараясь не напрягать болевшие мышцы спины. Полночи таскать ведра, перекопать целый акр сухой земли, а потом спать в кустах — это вам не массаж после ванны.

— Встаю, встаю, — проворчал он, вытягивая ноги из-под одеяла.

Черт, вся одежда насквозь прокоптилась от дыма! На рассвете он так и свалился в чем был, не в силах даже раздеться. Но, как видно, в этом проклятом городке лучше спать одетым.

— Хватайте его за руки, ребята, и тащите в тюрьму! Может, при виде железных засовов у него язык-то развяжется!

Интересно, что это: награда за помощь в тушении пожара или наказание за похотливое подглядывание в чужие окна? Маллони был совершенно сбит с толку. Мужчины рывком подняли его на ноги и связали руки. А может, это просто кошмарный сон и он вот-вот проснется? Голова разламывалась на части, поэтому все было возможно.

Резко встав, Маллони захлебнулся кашлем. Ночью он надышался дымом на всю оставшуюся жизнь, и сейчас, похоже, весь этот дым повалил из него обратно, но арестовавшие его не проявили ни капли сочувствия и выволокли ничего не понимающего Питера из кустов на ослепительное солнце.

В дверях домика, спасенного им ночью от пожара, появилась женщина. Ее волосы, струившиеся по спине, переливались восхитительным бледно-золотым блеском. Это было последнее, что видел Питер, — сознание оставило его.

Дженис, запахнув на груди халатик, смотрела, как шериф и его люди тащат бородатого незнакомца. Едва завидя их, она отступила в глубь дома, но с каким-то неприятным ощущением, что бородач все-таки увидел ее, прежде чем упал.

Почему он прятался в ее кустах? Зачем шериф потащил его в городок? Да что толку стоять и гадать? Откинув с лица волосы, Дженис повернулась, прошла в спальню и стала быстро одеваться.

Никогда в жизни она не вставала так поздно. Наверное, скоро полдень. Правда, легла она только на рассвете и совсем не выспалась. Схватив расческу, Дженис принялась укладывать волосы в тугой узел на затылке, на косу уже не было времени. Если она хочет узнать, что шериф собирается сделать с незнакомцем, то надо поторопиться.

Господи, и какие же идиоты эти мужчины! Вполне возможно, что арестованный — очередной воришка-бродяга, но он же почти в одиночку спас ее дом от пожара! Правда, этот дом скоро может перестать быть ее домом, если школьный совет откажется от постройки нового здания для занятий, но в любом случае действия незнакомца достойны награды, а не наказания. Однако, судя по всему, шериф явно не собирался вручить ему орден Голубой ленты или ключ от города.

Скинув ночную рубашку, Дженис натянула хлопчатобумажную комбинацию. Ночью горожане видели ее лишь в халатике. Значит, сегодня надо одеться особо тщательно, как подобает добропорядочной и степенной старой деве-учительнице, чтобы стереть из их памяти образ молодой импульсивной и очень даже симпатичной женщины. Теперь, когда истек срок контракта, ее работа зависела от очень многого. А не то найдут учителя-мужчину, который может жить в семьях учеников, а ее домик отдадут под школу. Это будет очень выгодно для городка: не придется тратиться на строительство — и успокоит оскорбленные чувства тех, кто полагает, что только мужчина может учить их дорогих чад.