Эми Фетцер - Ирландская колдунья Страница 7

– Но кто же ты такая? – Его охватило тревожное предчувствие. Де Клер уже пожалел о том, что задал этот вопрос. Вот сейчас выяснится, что она замужем, и он не выдержит – завоет, как собака на луну.

Фиона сглотнула, хорошо понимая, что через секунду откровенное желание в глазах Реймонда исчезнет навсегда и что отныне он не сможет взглянуть на нее без отвращения и ненависти. Вряд ли она переживет этот удар. И все же будет лучше, если де Клер узнает правду от нее, а не от какой-то косноязычной сплетницы из деревни.

– Я… я ведьма.

Этого оказалось вполне достаточно. Реймонд поспешил выпустить ее из объятий, будто боялся запачкаться, и Фиона с трудом удержалась на ногах.

– Ведьм не бывает!

– Если это так, то меня нет. А заодно и тебя. – Она гордо выпрямилась, считая ниже своего достоинства демонстрировать чудеса магии человеку, не желавшему в нее верить. – Ты ведь должен был умереть от той раны, де Клер. И не пытайся уверять меня, будто ничего об этом не знал!

– Да, я знал. – Реймонд смотрел ей прямо в глаза, стараясь не выдать обуревавшее его волнение. – Я понимал, что нахожусь при смерти, но лишь воля Господа помогла тебе вернуть меня к жизни, а не какие-то там заклинания и чары. Магия – это ложь и фокусы, с помощью которых не отягощенные моралью люди обчищают карманы своих ближних. – В его голосе звучала холодная ярость. – Назвать себя волшебником – все равно что признаться в том, что ты вор, плут и шарлатан!

Его слова оскорбляли ее достоинство, и Фиона не могла этого скрыть. Впрочем, ничего нового она не услышала.

– Значит, так тому и быть! – Гордо подняв голову, она повернулась и пошла в лес. Реймонд растерянно смотрел, как легкая фигурка мелькает среди деревьев. Он и сам не заметил, как двинулся было следом, но вовремя опомнился.

– Будь ты проклята! – вырвалось у него. Рыцарь заставил себя вернуться к коню.

Его терзало чувство невосполнимой утраты: руки все еще помнили, какой ласковой и нежной была на ощупь ее кожа. Счастье было так близко – стоило лишь протянуть руку, – но судьба обездолила его, вклинив между ними всего одно слово – «ведьма»…

Сэр Алек тоже долго смотрел вслед Фионе, прежде чем обратился к де Клеру:

– Готов поклясться, милорд, что впервые вижу женщину, способную так вас разозлить!

– Нахалка заслужила хорошую взбучку! – буркнул Реймонд. Не желая показывать, как он уязвлен излишней проницательностью собственного слуги, рыцарь сделал вид, будто подтягивает подпругу.

– Но при этом она не побоялась дать сдачи! Реймонд пронзил Алека свирепым взглядом.

– А какая красавица – просто дух захватывает, – как ни в чем не бывало продолжал свои рассуждения сэр Алек, поднимаясь в седло.

Реймонд глухо выругался, не в силах избавиться от наваждения. Он все еще чувствовал присутствие Фионы и жалел о том, что их встреча закончилась так… плачевно.

– Интересно, где она живет? – Алек обвел взглядом безлюдный лес.

– Тебе не все равно? – удивился Реймонд.

– Ну, я мог бы заглянуть к ней в гости… На вид она весьма аппетитная штучка!

Фиона была не просто «аппетитной». От одного ее вида у Реймонда делалось тесно в штанах. Но это не мешало ей быть шарлатанкой и лгуньей.

– Если тебе неймется рискнуть спасением своей души ради прелестей деревенской шарлатанки – кто я такой, чтобы вставать у тебя на пути?

Алек ехидно ухмыльнулся. Его нисколько не обмануло это напускное смирение.

– По-твоему, она сказала правду?

– Нет, не думаю. – Реймонд вскочил в седло и надел шлем, но оставил открытым забрало. До сих пор он надеялся, что его спутники не слышали разговора с Фионой. Увы, их слух оказался гораздо лучше, чем манеры. Рыцарь шагом поехал по дороге.

– Зачем ей было признаваться в том, что она ведьма? – недоумевал Алек. – Она же прекрасно знает, чем это грозит. Людей бросали в темницу, пытали и даже казнили всего лишь за подозрение в колдовстве!

Николай не спешил присоединиться к своим спутникам и долго смотрел на лес, оставшийся позади.

– Скорее всего она немного помешанная. – Хотя Реймонд меньше всего мог заподозрить Фиону в помешательстве, чем еще можно было объяснить столь вопиющую глупость?

Всадники проехали не меньше мили, когда Николай наконец сказал:

– У меня на родине есть цыганки. Они могут прочитать твою судьбу в хрустальном шаре или по линиям на твоей руке.

– Ерунда, – раздраженно фыркнул Реймонд. Ему давно хотелось сменить тему.

– Ага. Но только одна цыганка предсказала, что я навсегда покину родной дом.

– Николай, – Реймонд устало вздохнул, – тогда была война, и твой отец погиб. Конечно, тебе пришлось покинуть родину.

– Она предсказала мне это еще в детстве.

– Любой мальчишка в детстве мечтает о путешествиях и подвигах!

Николай выпрямился в седле, отчего его массивная фигура стала выглядеть еще внушительнее, и с достоинством произнес:

– По вашим меркам, я, сын великого князя Киевского, носил тогда титул принца. По праву рождения я должен был унаследовать престол моего отца. С какой стати мне было отказываться от наследства и тащиться за славой за тридевять земель?

– Действительно, с какой стати? – Не зная, как еще положить конец этому разговору, Реймонд попросту опустил забрало и дал шпоры Самсону.

Алек проводил его взглядом и спросил у Николая:

– Как по-твоему, откуда он ее знает? – Любопытному рыцарю удалось подслушать лишь обрывки разговора.

Николай молча пожал плечами, затем оглянулся и посмотрел на то место, где произошла памятная встреча. Даже отсюда можно было различить неведомо откуда взявшиеся снежно-белые цветы на темно-зеленой лужайке. Рыцарь с мрачной гримасой послал своего коня вслед за де Клером.

– Не думаю, что он вообще понимает, с кем связался, сэр Алек из места под названием Кент, – сказал Николай с затаенной усмешкой. – А ты смотри не зевай. Он уже далеко, а нам приказано прикрывать его благородную спину!

По пути к своей хижине Фионе пришлось остановиться, чтобы перевести дух. Неожиданная встреча с де Клером обошлась ей слишком дорого. Она все еще вздрагивала от боли, вспоминая, с каким презрением смотрел на нее сероглазый англичанин. А ведь всего за минуту до этого он обнимал ее, трепеща от восторга и страсти! Фиона подняла глаза к небу и тяжело вздохнула, не в силах выдавить из себя ни слезинки. Наверное, это было частью наложенного на нее проклятия. Ее не просто сделали отверженной и изгнали из родного дома, но и лишили способности оплакать свою горькую судьбу. Впрочем, так даже лучше. Однажды дав волю слезам, она вряд ли сумела бы остановиться.

– Он просто болван!

Фиона слабо улыбнулась, услышав этот звонкий голосок.