Александра Девиль - Корсары Таврики Страница 70

Вместо ответа Ринальдо после некоторого молчания заметил:

— Я думаю, Родриго понравится, что ты умеешь читать и писать.

— При чем здесь Родриго? — снова вспыхнула Вера. — А впро­чем, я не скрою, что оценила смелость этого испанца, когда уви­дела его в морской битве. К тому же вы с ним теперь соратни­ки, а этого достаточно, чтобы я к нему хорошо относилась.

Они уже приблизились к дому Родриго, и тут вдруг Риналь­до остановился, взял девушку за плечи и, глядя ей в глаза, вну­шительным тоном произнес:

— Хорошо относиться можно и к другу, и к брату, но Родри­го Алонсо тебе ни то, ни другое. И я не знаю, кем захочет быть для тебя этот потомок испанских грандов. Я не уверен, что те­бе стоит думать о нем как о своем будущем женихе. Можешь относиться к нему с симпатией и теплотой, можешь даже им восхищаться. Но не пускай его в свое сердце, пока не убедишь­ся, что и он тебя любит.

— Дядя, да что ты говоришь?.. — растерялась Вера, досадуя, что Ринальдо угадал ее мечты о Родриго. — У меня и в мыслях не было...

— У тебя в мыслях, конечно, это было и есть. Но ты разум­ная девушка, и я надеюсь на твой здравый смысл.

И, более не возвращаясь к разговорам на щекотливую тему, Ринальдо повел Веру в дом, где ее ожидала втайне желанная встреча, которую девушка старалась приблизить, презрев все опасности и препятствия.

Дом Родриго крыльцом выходил в сад, и, когда Вера и Ри­нальдо ступили на садовую дорожку, на крыльце появился Ро­дриго. Лучи солнца осветили его статную фигуру в малиновом камзоле, из-под которого выглядывал ворот тонкой белой ру­башки.

Сбежав по ступенькам навстречу Вере, он приветствовал ее с радостной улыбкой, и девушка не могла не улыбнуться в ответ.

— Ваша племянница восхищает меня своей смелостью, — сказал испанец, обращаясь к Ринальдо. — Не каждый мужчи­на сейчас решается пускаться в плавание на одиночном кора­бле через Босфор, а она... — Родриго оглянулся на Веру, и от его горячего взгляда ее невольно бросило в дрожь. — Это уди­вительно, когда в столь прелестном женском облике таится та­кое мужественное сердце.

— Вы еще не обо всех ее подвигах наслышаны, — пробор­мотал Ринальдо. — Хотя, по-моему, Вероника уже достаточно проявила себя в роли корсара, пора ей взяться за другую роль.

— И я так думаю, а потому кое-что приготовил для сеньо­риты, — улыбнулся Родриго.

Заинтригованная его словами, Вера проследовала в дом. Сердце ее билось не менее учащенно, чем перед морским сра­жением.

В гостиной был богато накрытый стол со стеклянной и се­ребряной посудой. Вера опустила взгляд на свой просолен­ный волнами мужской костюм, на свои не слишком чистые и огрубевшие от корабельной жизни руки. Ее вид не соответ­ствовал изысканной обстановке гостиной, и девушка это со­знавала, а потому с невольной растерянностью оглянулась на Ринальдо, словно ища у него поддержки, на которую с дет­ства привыкла рассчитывать. Однако сейчас Ринальдо хму­рился и не смотрел в ее сторону. Зато Родриго, хлопнув в ла­доши, объявил:

— Позвольте вам представить почтенную донью Эльвиру! Она служила дуэньей у моей кузины, пока та не вышла замуж. А теперь эта уважаемая дама следит за порядком в моем доме.

Вера оглянулась, удивившись, что не заметила появления в гостиной еще одного лица. Но, очевидно, представленная хо­зяином дама умела ходить плавной и неслышной походкой, какая была не присуща самой Вере.

Донья Эльвира оказалась пожилой сухопарой женщиной с некрасивым, но приятным лицом. Одета она была строго и скромно, но со вкусом. Присев в глубоком поклоне, дама поприветствовала гостей, а Родриго тут же пояснил:

— Донья Эльвира весьма опытна не только в хозяйственных делах, но и во всем, что касается одежды и манер знатных дам. Она поможет сеньорите Веронике привести себя в порядок по­сле трудного пути.

Вера взглянула на Ринальдо, и он ей чуть заметно кивнул, словно давая согласие, после чего девушка проследовала за до­ньей Эльвирой в другую комнату.

Дама, казавшаяся весьма строгой с виду, повела себя при­ветливо и объяснила, что молодой сеньорите прежде всего следует помыться с дороги, а затем надеть женское платье и уложить волосы. Скоро рядом с пожилой дуэньей появи­лась молодая служанка, и они вдвоем захлопотали вокруг гостьи.

Для Веры была приготовлена ванна с теплой душистой во­дой, и, после того как девушка помылась и вытерлась мягкой тканью, донья Эльвира накинула на нее покрывало и повела в гардеробную, где гостью ожидало роскошное платье из крас­ного шелка, украшенное кружевами и расшитое по лифу мел­кими жемчужинками.

Вера с некоторым опасением надела непривычный наряд и, взглянув в круглое венецианское зеркало, не без смущения от­метила, что глубокий вырез открывает ей даже ложбинку меж­ду грудей. Но донья Эльвира, не давая девушке опомниться, защебетала о том, что сеньорита от природы очень хороша, ей только надо больше следить за собой и не скрывать своих пре­лестей под грубой одеждой.

Вдвоем со служанкой дуэнья расчесала и красиво уложила еще немного влажные волосы Веры, прикрыв их легкой кру­жевной мантильей.

Наконец, внимательно оглядев «сеньориту» и, видимо, оставшись довольной результатом, донья Эльвира повела де­вушку в гостиную.

Здесь Вера сразу же убедилась, что опытная дуэнья не зря по­трудилась над превращением необработанного алмаза в сверка­ющий бриллиант. Ринальдо, Родриго и присоединившийся к ним за это время Карло взглянули на девушку так, словно уви­дели перед собой ожившую статую. Ринальдо чуть не выронил кубок с вином, а Родриго, вскочив с места, опрокинул скамью.

Довольная произведенным впечатлением, Вера с улыбкой заметила:

— Донья Эльвира и впрямь разбирается в женских нарядах. Я вижу, вам понравилось это платье.

— Платье — только оправа для жемчужины, которая раньше скрывалась в раковине, а теперь засияла во всей красе, — заявил Родриго и, подойдя к девушке, подвел ее к столу и усадил в при­готовленное для нее кресло. При этом, как ей показалось, он за­глянул сверху в глубину ее выреза. Впрочем, Веру это не смути­ло, хотя она и бросила на него строгий взгляд через плечо. Он тут же сказал, словно объясняя свое нескромное любопытство:

— Какой у вас необычный медальон, сеньорита Вероника.

— Необычный? — переспросила она, слегка приподняв це­почку с украшением, к которому привыкла с детства и не раз­глядывала, поскольку почти всегда носила закрытую одежду, нередко мужскую.

— На нем, кажется, что-то написано, — заметил Родриго. — Наверное, ваше имя?

Впервые девушка обратила внимание на надпись с внутрен­ней стороны медальона и медленно, по слогам, прочла: