Джейн Арчер - Тайное желание Страница 73

Выбрав место для стоянки, они искупали лошадей и стреножили их на ночь. Затем стали разбивать лагерь, прислушиваясь к малейшим звукам, чтобы не прокараулить Красного Герцога. С точки зрения безопасности занятая ими позиция была далеко не лучшей, так как река протекала между двумя долинами. На завтра намечалось продолжить поход в горы, но до утра еще нужно было дожить. Если команчи накроют их в этой долине, им придется туго.

Разводить костер не стали – не рискнули обнаружить перед врагом свое местоположение. Устроились в зарослях огромных деревьев, подступавших вплотную к берегу. Виктория выложила тамале и лепешки. Выставила фляги с водой. И все это время каждый продолжал обостренно вслушиваться в ночную тишину. Ухо не улавливало ничего необычного, и мало-помалу все начали чувствовать себя свободнее.

– Добрая еда, – заулыбался Черные Уши. – Нам в горах много есть не приходится. Довольствуемся тем, что отловим на охоте.

– Да что тут говорить, – поддержал его Корд. – Ваша еда – это жалкие крохи.

– Вы не покупаете продукты? – удивленно спросила Виктория.

– У нас нет денег, – сказал Черные Уши. – Кроме того, мы предпочитаем держаться подальше от военных. Армия США не упускает случая устроить охоту на индейцев. Они хотят загнать нас в резервации.

– Разве можно прокормиться добычей в горах? – не унималась Виктория. Теперь она заметила, что Черные Уши действительно очень худ. – Ведь этого недостаточно.

Она пододвинула ему тамале и лепешки.

– Да, недостаточно, – согласился Черные Уши, принимая от нее кушанья, – но худо-бедно выживаем. Время от времени что-то подбрасывают друзья и близкие, хотя добывать пищу становится все труднее. Не знаю, долго ли продержимся. Я вижу, как гибнут наши традиции. При всей нашей приверженности старинным обычаям не удается их сохранять. В конечном счете я все больше прихожу к печальному выводу, что часть нашего воинства обречена на вымирание. Но те, кто уцелеет, станут слагать легенды о нашем мужестве. Их долг – сохранить и донести подлинный дух апачей до наших внуков.

Виктория чувствовала, что надо что-то сказать или сделать, чтобы хоть как-то смягчить боль, звучавшую в его словах. Но как она могла изменить положение индейцев? Деньгами? Пищей? Верой? Все это никоим образом не возмещало их потерь. Прискорбно, но факт.

И вдруг ее осенило. Слово. Печатное слово – вот реальный способ помочь индейцам. Черные Уши сказал, что со временем детям будут рассказывать легенды об апачах. Но историю можно увековечить в книгах. Осознав свою возможную полезность, Виктория сразу почувствовала облегчение. Будущее обретало новую цель и смысл.

– Черные Уши, – начала она, – конечно, я не в силах поправить то, что уже произошло. Но я могу написать об апачах, о вашем прошлом и о том, как вы живете. Сейчас я работаю над серией романов, но позже я могла бы заняться другими вещами, возможно, летописью. Вы согласились бы помочь мне?

– А ты как думаешь, Корд? – спросил Черные Уши.

– По-моему, это стоящее дело. Если она составит такие хроники, они заменят рассказы у костра. Когда выйдут ее книги, их можно будет рассылать многим, очень многим людям.

– Слова на бумаге живут не так долго, как те, что уносятся с ветром, – заметил Черные Уши. – Но даже если и так, я считаю, что это будет полезным. Если мне будет веление, ниспосланное Высшим Духом, я поговорю с этой белой женщиной. Я поведаю ей о днях минувших и о том, чему еще предстоит свершиться.

– Благодарю вас. Я никоим образом не собираюсь опровергать вашу точку зрения, но книги будут существовать вечно, а рассказы могут слушать лишь отдельные группы. Без книг история вашего народа сохранится лишь до тех пор, пока останется в памяти этих людей.

– Нет, она будет передаваться дальше, – сказал Черные Уши. – Мы верим в небесные дороги. Там царствуют только ветер и Высший Дух. И все слова остаются там навеки, чтобы в любой момент вернуться к нам. Книга не может обогнать ветер. Кроме того, ее можно уничтожить.

– Но не все же экземпляры.

– Вы еще очень молоды. Вы не можете видеть, какие великие перемены происходят с землей, с моим народом. Если б вы прожили с мое, тогда бы вы лучше меня поняли. Только Высший Дух вечен, так же как и все, что в нем заключено. Все остальное в мире бренно.

– Я бы с удовольствием записала ваши суждения, чтобы каждый мог знать о вашей вере, – сказала Виктория.

Она начинала понимать, что Черные Уши совершенно иначе воспринимает мир и что его убеждения незыблемы. Это восхищало ее и в то же время тревожило. Значит, между апачами и белыми существуют большие различия, касающиеся не только цвета кожи или типа одежды. Корни уходят гораздо глубже, и ей хотелось докопаться до сути, чтобы все это отразить в своих книгах.

– Хорошая мысль, – поддержал ее Корд, доедая тамале и сделав глоток воды. – Но имей в виду, апачи хоть и не те, что прежде, в целом ничего не нарушилось. Мы остаемся единым народом.

– Это я тоже начинаю постигать, – заметила Виктория. – А смогу я поговорить с кем-нибудь из женщин и детьми?

– Они все в резервации, – сказал Черные Уши. – Здесь остались только мужчины. Вооруженные отряды в горах. Должны же мы как-то защищать свою жизнь.

– Тогда, может быть, вы возьмете меня с собой в резервацию? – не отступала Виктория.

– Все зависит от Высшего Духа. Посмотрим, будет ли веление.

– О, я понимаю, – согласилась Виктория. – Но вы дадите мне знать, если будет?

– Да. – Черные Уши улыбнулся ей, а затем взглянул на Корда. – А девушка любит поговорить. Да, Корд?

Корд засмеялся:

– Что правда, то правда.

Все трое посмеялись еще немного и замолкли. Корд занялся сигаретой. Раскурив ее, он поделился табаком с Черными Ушами. Сгущающаяся темнота и вечерняя тишь невольно возвращали мысли к Красному Герцогу и команчам. Гонка с преследованием – лучшего определения для того, что происходило до сих пор, по-видимому, не существовало – снова приобретала чрезвычайно опасный характер. Возможно, жить им всем осталось совсем недолго. Времени на писание хроник могло не хватить, а шансы написать ряд книжек и вовсе были невелики.

– Я первым пойду в караул, – сказал Черные Уши, докурив сигарету. Он поднялся и совершенно бесшумно удалился.

Корд придвинулся к Виктории и положил ей руку на плечи. Она прислонила голову к его груди и вздохнула. Он задумчиво потирал ей плечо, наблюдая, как движется вода в реке.

– Корд, я начинаю думать, что нормальной жизни здесь вообще не существует. Кругом только войны, преследования и жестокость. За все время я не выкроила ни минуты, чтобы спокойно подумать о чем-то, почитать или написать что-то.