Your Name - Свободное сердце Страница 76

– Человек, который освободил тебя? – улыбнулась Джессика, он ей уже нравился.

Кейла кивнула. – Тогда я не знала об этом, но ДеЛивьер был совсем не похож на моих прежних владельцев. Он считал рабство бесчеловечным и купил меня только потому, что считал, мне будет лучше жить у него, чем у кого бы то ни было еще. Я была просто ошарашена его обращением. Он спросил, как меня зовут, откуда я, сколько мне лет. Раньше никого это не интересовало. – она пожала плечами. – Я забыла, кто я такая… даже мое настоящее имя не вспомнилось. ДеЛивьер решил назвать меня в честь какой-то иностранной королевы, которое где-то слышал. Ниракейла… сокращенно Кейла…

– Значит…Кейла – это не твое настоящее имя?

– Да. ДеЛивьер предполагал, что мне примерно девятнадцать или двадцать лет, но из каких краев взялся мой акцент он понятия не имел. Возможно потому, что меня перепродавали по всему миру, и из каждого языка я ухватывала кусочки и обрывки. В Испании я раньше никогда не бывала, но ДеЛивьер говорил по-английски, этот язык я знала лучше всего… так что с общением у нас проблем не было. Я не ожидала, что он будет отличаться от других хозяев, так что он поражал меня во всем.

Когда мы приехали к нему в замок, он объяснил, что он кузнец… один из лучших в мире. Он делал оружие для лордов и королей, солдат и наемников, а в молодости преподавал в Испанской школе борьбы. Он мне прямо сказал, что ему нужна не рабыня, а ученица. Кто-то, кто помог бы ему справляться с его изнурительной работой… кто-то кто мог бы быстро осилить мастерство и начать по-настоящему помогать ему. Это была тяжелая работа… очень тяжелая. За труд он обещал научить меня драться, причем не просто махать мечом, а махать им в соответствии с древнейшей и уважаемой традицией, это могло бы пригодиться мне в дальнейшей жизни. Он хорошо кормил меня и позволял спать на теплом сеновале. Он даже платил мне деньги и разрешал продавать то, что я мастерила, когда уже совсем освоилась с ремеслом.

Кейла усмехнулась. – По началу я просто не понимала, чего он хочет от меня. Я была рабыней. Я работала ни за что, а в награду меня не били. Мне этого было достаточно. Я не могла уместить в голове, что такое взаимная выгода. У бедняги заняло несколько дней объяснить мне, что он предлагает и заставить меня понять это, – она закрыла глаза и задумалась. – Только тогда я почувствовала, что все еще человек.

– Кажется, он очень особенный, – прошептала Джессика.

– Так и есть, – сказала она и усмехнулась. – Но когда он говорил, что работа будет трудной, он не шутил. В течение первых нескольких недель я просыпалась каждое утро еле живая, у меня болели все мышцы сразу, а ночью, когда я приходила на сеновал, то засыпала, как только голова моя падала в сено. Работать рядом с печами было невыносимо, с меня сходило семь потов каждый час, а руки все были покрыты пузырями от ожогов. Но я была настроена остаться у ДеЛивьера и не жаловалась. В конце концов мои мышцы стали крепкими, руки огрубели. Я привыкла к жару печей и мне начало нравится учиться у настоящего мастера. ДеЛивьер оценил мои усилия, заметил, что я уже многому научилась и предложил мне начать учиться драться. Я хотела выучиться всему, что только он мог предложить.

– За меч я взялась легко, и за несколько недель выучила все основные движения. ДеЛивьер был впечатлен и начал преподавать мне все более сложные приемы. День ото дня я становилась лучше и лучше. – Кейла довольно усмехнулась. – ДеЛивьер не переставал удивляться.

– Я его понимаю, – заметила Джессика, – ты удивительный человек. Ты схватываешь все на лету. То, как ты дерешься… похоже, что ты родилась с мечом в руках.

– Почти то же говорил и ДеЛивьер. Когда он понял, на сколько я изменилась, он решил, что не в праве оставить меня при себе, и начал готовить к свободе.

– Для тебя, наверное, это было шоком.

– Вообще-то он довольно долго не сообщал мне о своих планах, – сказала Кейла, – я была рабыней всю свою сознательную жизнь. Я уже не понимала, что значит быть свободной, это просто не укладывалось у меня в голове. ДеЛивьер знал это, так что не торопился, он начал с вопросов, чем бы я хотела заняться завтра, как мне нравится то или это – заставлял меня думать самой, а не просто следовать чьим-то указаниям. Потом он спросил, о чем я мечтаю… чего бы хотела от жизни. Эти вопросы приводили меня в замешательство, но потом я начала задумываться над ними и… стала меняться.

– В каком смысле?

Кейла задумалась. – Я стала беспокойной. – Объяснила она. – Я ненавидела оставаться без дела даже на минуту. Я хотела двигаться, стремиться куда-то. Я стала бегать каждое утро, чувствовала удивительную силу и энергию, наполняющую меня. Тренировки с ДеЛивьером стали более оживленными, мой темперамент рвался наружу. Он стал чаще выводить меня в люди, показывал, как нужно общаться с ними, чтобы быть на равных. Это совсем отличалось от того, к чему я привыкла, хотя я всегда не любила толпу. Когда у меня появился выбор, я стала самостоятельно приходить в кузню и работать там, я получала огромное удовольствие от того, что могу заставлять металл принимать ту форму, которая мне взбредет в голову. Это давало мне успокоение и чувство, что я держу ситуацию в своих руках.

– Однажды, ДеЛивьер пришел ко мне и сказал, чтобы я придумала оружие и кольчугу для себя. Я так и сделала, а когда закончила, мы с ним обсудили мое творение и внесли некоторые поправки. Потом ДеЛивьер отправил меня в кузню. Я должна была выковать из металла то, что нарисовала на бумаге. Это заняло недели… месяцы. Наконец я отполировала свои собственные кольчугу и меч, и ношу их до сих пор. Я очень гордилась собой… но не больше, чем мной гордился ДеЛивьер. Он отдал мне оружие и кольчугу и сказал, что больше ему нечему меня учить. Я была ошеломлена, когда он сказал, что я сослужила ему хорошую службу и теперь свободна.

Джессика тепло улыбнулась своему другу. История ее рабства была ужасна, но хорошо, что она так счастливо закончилась. – Наверное, это было чудесно.

– Так и было, – Выдохнула Кейла, улыбнувшись, – я осталась еще не на долго, разузнала о странах, что вокруг Испании что бы понимать хотя бы, где нахожусь. Покидая ДеЛивьера, я поклялась никогда не забывать все то добро, что он мне подарил. А он ответил, что наградой ему будет уже то, что кто-то с его помощью смог вырваться из оков рабства. Я отправилась на север по побережью. Потом села на корабль, который привез меня в эту страну, и надолго ушла в леса. Правда с едой дела обстояли напряженно. – Она заметила, как Джессика широко усмехнулась при этих словах.

– Ты наверное сильно голодала, – улыбнулась Джессика, осторожно тыкая ее под ребра. – Я видела, у тебя не слишком хорошо получается загонять добычу.