Барбара Мецгер - Крылья любви Страница 78

Кончив играть, Ардет поклонился слушателям и поблагодарил их за то, что они так дружелюбно встречают его самого и его жену. Он сказал, что теперь прощается с ними, и просит продолжать веселье, и желает всем доброй ночи. С женой под руку и с вороном на плече граф Ардет вернулся в свой дом.

Он сказал, что ненавидит сплетни, но разве это сплетни, если кто-то скажет, что их новый хозяин – настоящий джентльмен, а графиня просто чудо как хороша собой. Слухи из Лондона – просто помои для свиней, и незачем их повторять – с этим согласились все. Он граф и может забавлять себя любыми чудачествами, какими только хочет. У него щедрая рука и доброе сердце, хоть он и не слишком часто улыбается.

Он сказал, что ценит честность и хорошую работу. В таком случае он будет доволен своими людьми, они в этом клянутся, потому что любой из них готов исполнять каждый день добрую работу за справедливую плату. Но тут все вдруг расхохотались. Хорошо, что мистера Фернелла Спотфорда нет здесь. Уж он-то никогда не работал и редко платил по счетам. А хорошеньким девушкам тоже пора уходить, решили все и мигом спровадили дочерей по домам. А сами продолжали веселиться.

Глава 25

Словно рыцарь давно прошедших веков – а ведь он сам был таким рыцарем когда-то – так вот, словно рыцарь к сражению, готовился Ардет к удовлетворению своего давнего и страстного желания. Благодарение семи святым, оружие его было наготове. Даже чересчур, чего он, признаться, опасался, ибо ему хотелось продлить наслаждение для себя и доставить его Джини.

Настало время позаботиться о том, чтобы все было обставлено наилучшим образом. Ардет велел подать вино и фрукты. Еще раз принял ванну. Как ему показалось, целый час думал о том, что надеть: брюки, рубашку, носки и туфли, чтобы сбросить все это с себя в считанные секунды, или парчовый халат. Он отослал глупо ухмыляющегося слугу и облачился в халат. Потом осторожно опустил в карман кольцо. Подумал – и переложил в другой карман, откуда кольцо было легче достать. Снова вынул его и принялся полировать о собственный рукав. Проклятие, надо было своевременно отдать его почистить ювелиру! А что, если, не дай Бог, конечно, кольцо не подойдет по размеру?

Джини носила простенькое золотое колечко, которое Олив нашел в Брюсселе, и перстень с большим бриллиантом – его Ардет поспешил подарить ей в Лондоне на зависть другим леди. А кольцо из филигранного серебра с огромным рубином, окруженным маленькими брильянтиками, которое он сейчас держал в пальцах, принадлежало ему самому, оно не было кольцом его первой жены или частью военной добычи. Сэру Корину его пожаловал некий военачальник за победу в рыцарском турнире. Ардет не мог вспомнить, остался в живых или умер от полученных ран его противник.

Фамильные драгоценности в отсутствие наследников хранились в старой крепости, в особом тайнике, и перенесены в новое здание, когда старое было разрушено до основания.

Спотфорд давеча был немало удивлен тем, что графу известен шифр хранилища в офисе Ардсли-Кипа.

– Оно было сообщено мне, – пояснил Ардет, намекая на то, что тайна передавалась из поколения в поколение, от отца к сыну. – Я сам не мог жить в Англии, но мое наследие всегда было как бы со мной.

Все награды давно ушедших лет были здесь, некоторые из них он не помнил. Но зато узнавал ценности, которые умудрился получить в более позднее время, то были выигрыши в иных турнирах между жизнью и смертью.

Спотфорд хотел показать ему упорядоченные списки всего, что находилось в хранилище, чтобы доказать, что не взял ничего, кроме тех драгоценностей, которые были проданы по письменным приказам агентов его милости, а деньги потрачены на приобретение новых земельных участков и необходимого оборудования, а также на увеличение платы за работу.

Ардет не хотел перелистывать все эти страницы, тем более сегодня. Если бы этот человек оказался вором, то документы скорее всего изменены или фальсифицированы. Но Ардет такого не думал. Спотфорд смотрел на него спокойными глазами, в них не было даже намека на чувство вины. Ардет и завидовал этому человеку, и восхищался им.

– Я доверяю вам, кузен. Право, если бы не вы…

Пожилой мужчина, видимо, был просто одержим своими деловыми бумагами.

– Так вы не собираетесь избавляться от меня? Мне принадлежит Спотфорд-Оукс – вы это знаете. Сейчас он сдан внаем, но мы вполне можем перебраться туда, я и мои мальчики, если вы предпочтете сами управлять Кипом. Я не хотел заговаривать об этом с вами при других, но теперь, когда вы вернулись, у вас могут быть свои планы управления собственностью.

– Господи, дружище, скажите, сколько поколений Спотфордов жили здесь, в Кипе?

– С того времени, как пожар уничтожил старую крепость и все записи? Да не перечтешь всех, они тут жили семьями, со своими родственниками и свойственниками. А у меня только и есть, что два сына, иначе пришлось бы приносить официальные извинения за еще одну кучу дармоедов.

– Дармоедов? Владение превратилось бы в развалины, если бы не ваша семья. Спотфорды были правой рукой для всех Ардсли с тех самых пор, как в крепости появился умелый управляющий, а владетельный лорд отправился воевать. Я не знал бы, с чего начать и как продолжать вести дела, если бы не вы и Ричард. Более того, Ардсли-Кип достаточно просторен для двадцати семей, так что для всех хватит места. В том числе – для ваших детей и внуков. И разумеется, для вашей новой супруги, если вы надумаете ею обзавестись.

Спотфорд улыбнулся и сказал:

– Я над этим подумаю. Пока еще рано.

Вспомнив сейчас эти слова старого управляющего, Ардет взглянул на кольцо на туалетном столике. Еще рано? Успела ли Джини переодеться? Отпустила ли она свою горничную? Он не хотел бы ворваться к ней, как ошалевший от похоти молодой козел. То есть вообще-то хотел бы, но не станет так себя вести. С другой стороны, как бы она не стала волноваться, решив, что он вообще не придет.

А пока что он решил еще раз побриться. Его слуга, прихватив мокрые полотенца и рваные бинты, давно уже ушел, скорее всего в амбар, к прочим участникам веселья. Но Ардету никоим образом не хотелось требовать услуг от умелого и, к счастью, не болтливого человека в тот вечер, когда он отдыхает. Он взял мыло и бритву.

Олив запрыгал вверх-вниз, захлопал крыльями, невнятно выкрикивая нечто вроде того, что Ар хочет себя зарезать. Подобно тому, как необычайные способности Ардета со временем слабели, речь ворона день ото дня становилась все менее внятной.

– Успокойся, дуралей. Я умею бриться, хоть мне и не так часто приходилось это делать самому.

Сэр Корин в первой своей жизни обходился без брадобрея, а в случае особой необходимости привести отросшую бороду в приличное состояние пользовался хорошо отточенным лезвием ножа. Во втором своем существовании у него не было ни бороды, ни крови, которая могла бы пролиться при случайном порезе.