Ли Бристол - Серебристые сумерки Страница 8

– О, я буду здесь, – заверил Джош, взял в руки поводья и повел лошадь в направлении конюшни.

Глава 3

Джош вовсе не намеревался разыскивать Большого Джима. На сегодняшний день он сделал и так более чем достаточно, а хозяйские коровы, по его мнению, могли подождать до утра. Он очень устал.

Он отвел лошадь в конюшню, вытер ее досуха и насыпал в ведро овса.

– Ешь, подруга, – предложил Джош, ласково потрепав лошадь по шее. – Ты это заслужила.

Внезапно он вспомнил, что хозяйка заметила фальшивое тавро, и чертыхнулся. Ему следовало быть осторожнее. Но в конце концов, он же не специалист в этих делах. Да и кто бы мог подумать, что подобная женщина окажется настолько сведущей, что станет проверять тавро и, более того, сумеет определить, что оно фальшивое.

Джош подумал, что хозяйка ранчо очень неординарна, и его вновь охватило любопытство, смешанное с восхищением. Он не сомневался, что она еще не раз удивит его, и с удовольствием предвкушал в будущем возможные сюрпризы, словно охотник, ожидающий встречи с достойной его сильной и ловкой жертвой. Никогда не ценишь то, что достается легко, а Анна Эджком наверняка не станет легкой добычей.

Но с тавро он допустил явную промашку. Однако с присушим ему оптимизмом Джош заверил себя, что это не имеет большого значения. Ведь он получил работу. И хозяйка не станет выдавать его шерифу. Джош и сам не понимал, откуда у него такая уверенность, но он чувствовал себя в безопасности.

Закинув на плечо седельные сумки, он направился к строению, где жили ковбои, ленивым взглядом обводя окрестности. Ранчо “Три холма” мало чем отличалось от других ранчо, которые ему приходилось видеть, даже в восточном Техасе. Разумеется, он слышал о главном доме, о его больших белых колоннах и широких окнах с кружевными занавесками. Довоенный[4] особняк среди пустынных техасских просторов, он еще в те времена, когда был построен, пятьдесят лет назад, казался диковиной. За это время разбогатевшие скотоводы понастроили прекрасные особняки, но Джоша не покидала мысль, что этот дом обладал каким-то уникальным изяществом, присущим его хозяйке.

Что действительно удивило Джоша, так это приметы сегодняшнего дня – аккуратные цветочные клумбы, кусты, подстриженные в форме шахматных фигур, лошадиных голов и щитов со скрещенными мечами. Джош никогда в жизни не видел ничего подобного, поэтому долго разглядывал эти произведения садового искусства, изумленно качая головой.

Позади дома он заметил каменную стену. Одному Богу известно, из какого далека хозяйке пришлось привозить камень: в их краях такого камня не было. Стена окружала просторный сад с мраморными скамейками, небольшими статуями и беседками, вокруг которых цвели розы. А стоявший посередине сада изящный летний домик напоминал о старой доброй Англии.

Словом, хозяйка всего этого, несомненно, обладала вкусом и фантазией, но Джош заметил и другие детали. Кровля чудесного дома обветшала, а корни виноградной лозы начали разрушать кирпичи. Суслики подрыли фундамент; ворота изгороди, окружавшей сад, покосились. Такие мелочи не должны ускользать от внимания заботливого владельца ранчо.

Джош подумал, что, будь он управляющим, все было бы иначе. Он представил себе, каким когда-то было ранчо “Три холма” и каким оно снова могло бы стать. Он наверняка смог бы вернуть ему прежний вид.

Хозяйке просто не хватает в доме мужчины. К счастью, он знал мужчину, который мог бы ей помочь.

Анна Эджком, леди Хартли. Каждый раз, когда он думал о ней, на лице его появлялась усмешка. В последние три месяца и тысячу миль пути многие картины мелькали в его воображении, однако все это и близко не напоминало действительность.

Войдя в жилище ковбоев, Джош не увидел ничего необычного: ряды коек, пара столов для игры в карты, крючки на стенах для одежды и пузатая печь. Сейчас комната была пуста, однако в ней витал запах табачного дыма и пота тех людей, для которых это место стало домом. Печальная усмешка скривила губы Джоша, когда он подумал, что это помещение будет и его домом… по крайней мере некоторое время.

Он рывком захлопнул за собой дверь и отыскал пустую койку у окна. Бросив рядом с ней седельные сумки, Джош растянулся на койке, вытянул ноги и закинул руки за голову. На всякий случай он не стал снимать ремень с кобурой и сапоги. В свое время этому его учил отец.

Отец. Ленивое выражение исчезло с лица Джоша, мускулы невольно напряглись. Он до сих пор думал об этом человеке как об отце. Трудно отвыкнуть от старых привычек.

За долгие месяцы путешествия Джош пришел к выводу, что злость, сожаление и боль – все это преходяще, повседневные житейские дела поглощают их. Однако полностью эти чувства не исчезают, они просто выбирают потайной уголок сознания и ждут, чтобы появиться на свет Божий в самый неподходящий момент.

Через некоторое время, поняв, что сон так и не придет к нему, Джош сел на койке и потянулся к седельным сумкам. Он медленно развязал шнур, вынул куртку, чистую рубашку, моток веревки с колышками, которыми обычно огораживают участки, и, наконец, у самого дна его пальцы нащупали то, что он искал. Джош вытащил из сумки Библию.

Книга была старой и потрепанной. Кожаная обложка потрескалась, бумага деформировалась – видимо, от того, что когда-то давно промокла. Джош наизусть знал историю о том, как промокла Библия. Тонкие страницы пожелтели от времени, в одном углу их погрызла мышь.

Он сидел, устремив взгляд на Библию, и машинально водил пальцем по стертым золотым буквам на обложке. Это стало у него чем-то вроде ритуала: Джош всегда доставал Библию и гладил ее – перед сном или днем, в те моменты, когда ему было тяжело. Это приносило ему одновременно и успокоение, и боль, однако главным образом наполняло его решимостью.

Открыв обложку, Джош перелистал первые страницы. Здесь перечислялись имена людей четырех поколений, рассказывалось об их рождении, браках, смертях. Эта была полная история рода – единственное наследство Джоша. Когда-то эти записи являлись предметом гордости благородного семейства. Однако последние двадцать лет Библия хранилась на дне сундука, стоявшего на пыльном чердаке, пока Джош не отыскал ее. И эта находка перевернула его жизнь.

Джош коснулся выцветшей чернильной строчки. Джошуа Эдвард Филдинг, его дедушка Джед. Родился 1 июня 1814 г., 31 мая 1839 г. женился на Элизабет Коулман. Далее упоминалось о кораблекрушении и человеке по имени Хартли, который пытался убить деда. В тот далекий день Джед спасся сам, спас женщину, на которой собирался жениться, и Библию… однако заполучил себе врага на всю жизнь.

Когда Джед Филдинг начал разводить среди этих холмов крупный рогатый скот, лонгхорнские коровы отличались характером агрессивным и более своенравным, чем некоторые лошади и многие люди. Поэтому их разведение в то время было делом не менее опасным, чем война. Однако Джед Филдинг справился с этим. Он развел большое стадо, перегнал его в Новый Орлеан, затем в Мобил и далее, в Филадельфию. Там он построил для своей жены прекрасный особняк с белыми колоннами на земле, где до этого не стояло ничего, кроме жалких лачуг и бревенчатых домиков. К тому времени когда в Канзасе была построена железнодорожная станция, Джед Филдинг уже был богатым человеком и по-своему легендарной личностью.