Мари-Бернадетт Дюпюи - Сердцу не прикажешь Страница 8

До маленького отеля в городке Сан-Антонио на Ибиcе Элен с Люком доехали на такси. Уже сейчас было очень жарко. Они купили себе по большому сомбреро и позавтракали традиционными здешними закусками – тапас, запивая их местным ликером «Фригола» со льдом.

Первый день они полностью посвятили прогулкам по острову, чья буйная растительность напоминала Элен родные края. Дни последующие протекали в приятной истоме – поздние пробуждения, завтрак с традиционными тортильями, путешествие через соляные озера к побережью, где они непременно выбирали самые пустынные и удаленные пляжи с белым песком. Купались голышом в прозрачной голубой воде укромных бухточек, отдыхали в тени сосен. Когда маленькая зеленая ящерка решалась прогуляться по телу спящего человека, Элен вздрагивала от страха, а Люк мягко над ней подтрунивал.

Оживал остров ближе к семи вечера. Песни, танцы, позвякивание стаканов с выпивкой, смех… Целую ночь со всех сторон доносились запахи и звуки праздника.

К Элен постепенно возвращалась ее обычная жизнерадостность. Глаза снова заблестели, а золотистые волосы на фоне загорелой кожи выглядели особенно эффектно. Ее спутник наслаждался купаниями и солнцем, пил много вина. Казалось, он постоянно пребывает в состоянии чувственной экзальтации, какой-то щенячьей радости. Но у Элен сжималось сердце, стоило ей подумать, что Александр, как и она сама, охотнее полюбовался бы работой сидящей на пороге собственного дома кружевницы или тем, как рыбаки за веревку вытаскивают на берег лодку с рыбой. Он бы наверняка с удовольствием понаблюдал за берущими воду из нориа[11] старухами в длинных плиссированных юбках, с оборчатыми шалями на плечах и в платках, завязанных под подбородком. Он бы догадался, что эту простую одежду женщины носят не ради создания «местного колорита», а потому что того требует традиция, глубокая привязанность к своей земле, к небу и к морю, возле которого они родились. Да, именно об этом Александр бы и подумал… Иногда у Элен возникало чувство, будто она превращается в любимого, думает как он. И это его, а не свое, удовольствие она испытывала, вслушиваясь в ибисенсо – каталонский диалект, на котором до сих пор разговаривали местные старожилы…

Они с Люком провели целый день на засушливом островке Форментера – самом диком и в то же время самом красивом из всех Балеарских островов.

Еще они побывали на соленых озерах в Сан-Франес-Ксавьер и в местечке Ла-Мола с его великолепными скалистыми уступами, над которыми возвышается маяк. Здесь они остались на несколько часов: на глазах у испуганной Элен Люк прыгал со скалы в море, а потом садился рядом и, закрыв глаза, ждал, пока тело обсохнет на солнце…

Скоро Элен заскучала. Она чувствовала себя одиноко, несмотря на постоянное присутствие рядом мужчины.

И вот однажды вечером она не выдержала. Предоставив Люка самому себе, она вернулась в отель и набрала номер пресбитерия в Вендури.

– Алло! – отозвался напевный голос Александра. – Говорите громче, я ничего не слышу!

У Элен отняло речь.

– Алло! У вас что-то случилось?

Наконец она проговорила шепотом:

– Это я. Это Элен.

В голосе по ту сторону провода прозвучала радость:

– Элен, где ты? Приедешь к нам на праздник цветов?

– Я в Испании. С Люком. Александр, умоляю… Мне очень плохо. Плохо без тебя.

– Элен, возьми себя в руки! И вместо того, чтобы мечтать, найди себе лучше какое-нибудь занятие! До скорого!

И Александр бросил трубку. Не захотел ничего ей дать – даже радости слышать свой голос…

Каникулы наконец закончились, и в начале октября Элен уже была в Париже. Со временем стало очевидно, насколько они с Люком разные, но бывали моменты, когда Элен казалось, что она его любит. Хотя, может, это был только мираж, отражение едва уловимого сходства между двумя ее мужчинами…

Люк не мог не заметить напряженности, возникшей между ними, и день ото дня становился все более раздражительным. Элен решила первой написать Александру. Просто так, не ожидая ответа. И была удивлена, когда через несколько дней получила от него письмо:

«Элен, ты ждешь от меня слишком много. Ты должна найти силы в себе самой. Ты сможешь. Я уверен, со всеми нынешними затруднениями ты справишься. Я снова хожу в горы, жаль только, что дни сейчас такие короткие. Но нужно находить время для всего, именно это и делает наше существование плодотворным и насыщенным. И мне бы очень хотелось, чтобы к тебе вернулась радость жизни. Ты хочешь счастья, предаешься мечтам, но настоящее важнее, и это о нем нужно думать. Соединяя настоящее с прошлым, мы понемногу строим свое будущее. Постарайся поверить, что оно будет светлым. Я – твой друг, и я тебе помогу».

Слова, которые он не смог или не захотел написать, – какое они имеют значение? Он сказал: «Ты можешь». Значит, она сможет!

Несколько недель они с Александром не общались, потом Элен все-таки ему позвонила.

– Элен, что-то случилось? У тебя грустный голос.

– Я думаю о том, что ты совсем меня забыл.

– Ты не права. Вчера вечером я сел писать тебе письмо и заснул. Так что отправлю его только завтра.

– Если ты засыпаешь, когда пишешь мне письмо…

– Было уже очень поздно, за полночь. Я только что вернулся со сборов. Мы собрали много пожертвований для нашего благотворительного общества. Думаю, ты уже знаешь, что мы приобрели шале, и после ремонта там смогут проводить каникулы малообеспеченные семьи из нашего прихода. Чтобы сделать все как нужно, пришлось влезть в долги. Признаться, на это ушло много сил.

– Когда за что-то берешься, надо идти до конца.

– Ты сейчас говоришь о шале?

– Не только.

– Ясно…

Она стала звонить ему чаще, и через некоторое время Александр позвонил сам.

– Как дела?

– У нас с Люком не все благополучно.

– Я говорил тебе – вы должны расстаться!

– У меня нет на это сил. А ты, чем ты занимаешься?

– Хожу в горы так часто, как могу. Для меня это жизненная необходимость.

– Значит, времени, чтобы приехать ко мне, у тебя не найдется?

– Почему бы и нет? Только…

Он помолчал немного, потом спросил:

– Ты хочешь, чтобы я приехал в Париж?

– Александр, это было бы просто замечательно!

– Это невозможно.

В трубке Элен ясно услышала мелодичный перезвон. Ангелус, она его так любит… Спокойная сельская жизнь, ритм которой задает колокольный звон, тихие вечера, прогулки… Эта жизнь идет своим чередом, без малейшего ее участия. При мысли об этом у Элен защемило сердце.

– Александр, я тоже написала тебе письмо, – сказала она в трубку.

– Правда? Я его еще не получил.

– Не думаю, что я его отправлю.

– Тебе решать…

– Я писала о любви… Ты бы все равно меня не понял. Я занимаю не слишком много места в твоем сердце.

– Элен, ты заблуждаешься. Просто любовь бывает разной.

– И ты, конечно же, любишь во мне творенье Божье?

– Именно это я и подразумеваю, когда говорю о любви.

Через пару дней она получила обещанное письмо:

«Ты должна понять, какой смысл я вкладываю в слово “любовь”. Я не хочу своими словами или поступками причинять тебе лишние страдания, поскольку с уважением отношусь к твоей – и своей собственной – свободе. Не воспринимай эти мои слова как приговор. Наоборот, я надеюсь, что это поможет тебе открыться жизни. Некоторые наши поступки приносят боль. По мере сил я буду помогать тебе справляться с трудностями».

Два месяца до Рождества… Париж казался Элен промозглым и серым. С Люком они виделись лишь от случая к случаю. Попытка жить вместе позорно провалилась, зато с Александром они стали перезваниваться и переписываться еще активнее. Решение было принято: по завершении концертного тура она возвращается в Вендури. Все мысли Элен сейчас были о матери, и новогодние праздники она была намерена провести с ней. В последнее время девушка не могла отделаться от смутной тревоги. Это правда, уже несколько месяцев самочувствие Франс оставляло желать лучшего, но все чаще собственные опасения, словно черная тень, омрачали мысли Элен – мучительное предчувствие опасности, о которой никто, кроме нее, не догадывается…

Не прошло и получаса после завершения последнего концерта, как Элен уже сидела в поезде.

На следующий день вечером Франс, как обычно, пришла пожелать дочери спокойной ночи и присела на край кровати. Элен сама завела доверительный разговор. Рассказала матери, почему так долго не ехала домой, и о своих отношениях с молодым священником, и о том, что любит его. Объяснила, почему считает, что ее чувства взаимны, хотя сам Александр не произнес на этот счет ни слова. Франс способна была все понять. Она могла выслушать и дать совет и при этом никогда не осуждала дочь и не пыталась ей приказывать.

Выслушав Элен, она сказала просто: