Донна Грант - Опасный горец Страница 8

— Я ваша пленница?

Фэллон закатил глаза и, снова усевшись за стол, протянул руку за вином, пробормотав что-то вроде: «Ох уж эти женщины».

Лукан покачал головой.

— Я отвел бы тебя в деревню, но на улице гроза, и я подумал, что тебе лучше переждать непогоду в замке.

— Значит, я могу сейчас уйти?

Лукан с трудом удержался, чтобы не крикнуть: «Нет!» Он стиснул руки за спиной и быстро мотнул головой.

— Если хочешь…

— Твой выговор… он какой-то странный. — Она склонила голову набок, коса скользнула через плечо на грудь.

Лукан забыл, что нужно дышать, настолько сильным было охватившее его возбуждение. Он представил, как его ладони накрывают ее груди, дразнят соски, пока они не затвердеют, как маленькие пуговки. Потом он сомкнул бы вокруг них губы, посасывая до тех пор, пока она не выкрикнет его имя.

— …правда же, Лукан?

Он вздрогнул и, повернувшись, наткнулся на пристальный взгляд Фэллона. Мозг его был настолько занят мыслями о девушке, что он не слышал ни слова из того, что сказал брат.

Фэллон устало выдохнул.

— Надо поесть.

— Да, ты прав. — Лукан отправился на кухню, пока не выставил себя еще большим дураком.

Кто ж знал, что какая-то девчонка с каштановыми волосами и карими глазами так околдует его, что от одного лишь ее взгляда кровь вскипает в жилах, а тело делается твердым как камень?

Глава 3

Голова Кары шла кругом. Замок Маклаудов… Она мучительно старалась вспомнить, как оказалась здесь.

Пошла за грибами, оказалась вблизи замка, смотрела на руины, зачарованная ими. Они как будто взывали к ней, манили ее. Потом она сняла с себя ожерелье, потому что оно сделалось обжигающе горячим. Ветер вырвал украшение у нее из рук, но ей удалось поймать его. Она помнила ощущение осыпающейся, разъезжающейся под ногами земли и свой ужас, когда начала падать.

Но потом вдруг остановилась. А вскинув глаза, обнаружила… Лукана. Он держал ее за руку, пытаясь удержать, его глаза цвета моря умоляли ее не сдаваться. Но она выскользнула из его руки, в этом Кара была уверена.

Ужас падения, осознание, что она ударится о камни внизу и разобьется насмерть, до сих пор заставлял сердце лихорадочно колотиться в груди. Но она не помнила ничего после того, как увидела, как глаза его расширились, а ее рука выскользнула из его ладони.

Мог ли его брат, которого зовут Фэллон, быть внизу и поймать ее, как он говорит? Это единственное объяснение, но она почему-то не могла до конца в это поверить.

Мужчины что-то скрывают от нее. Это было странное чувство уверенности в своей правоте; то же самое чувство, что за нею наблюдают, не давало ей покоя последние несколько недель.

Послышался рев, который тут же потонул в грохоте грома, но невозможно было ошибиться в том, что это за звук. Она вздрогнула и придвинулась поближе к огню.

Образ того, другого мужчины, который разозлился, увидев ее в платье, вспыхнул перед глазами. Была ли это игра света, или зубы у него действительно удлинились?

Кара бросила взгляд на дверь, гадая, успеет ли добежать до нее. Они сказали ей, что она не пленница, но она не знала, можно ли этому верить.

— Мы не станем тебя останавливать.

Это сказал Фэллон, который сидел, опершись локтями о стол, с зажатой в руке бутылкой вина. Волосы его были каштанового цвета, темные и густые. Он был очень красив, но в глазах затаилась глубокая боль.

Он махнул в сторону двери, не отрывая взгляда от бутылки:

— Уходи.

— Значит, для меня здесь небезопасно?

Фэллон хмыкнул и поднес бутылку к губам. Сделал несколько больших глотков и пожал плечами.

— Лукан не позволит, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Он самый добрый из нас. Хотя я не знаю, что хуже: попасть в грозу или остаться здесь.

Несмотря на то, что Фэллон был нетрезв, она увидела правду этих слов в его глазах, когда он взглянул на нее. Страх змейкой прополз по спине. Ее ожерелье, которое, проснувшись, она обнаружила у себя в руке и тут же надела, запульсировало на груди под платьем. Раньше такого никогда не случалось, но это заставило ее задуматься.

Кто эти люди? Простое ли это совпадение, что двоих из них зовут, как братьев Маклауд из легенды? Значит, третий Куин?

И хочет ли она на самом деле знать истину?

Ангус рассказывал ей о чудовищах, живущих в замке. Быть может, старику известно гораздо больше, чем он поведал.

Кара поджала пальцы ног. Стопы ее заледенели на голых камнях, но она не смогла найти свои чулки и башмаки, когда выбегала из комнаты. Гроза свирепствует, но ей наверняка удастся добраться до деревни.

В темноте? Одной?

Она внутренне съежилась от страха, который всегда одолевал ее, когда наступала ночь. Кара сделала шаг к двери, но огонь очага и свет канделябров заставил ее застыть в нерешительности. Фэллон не пошевелился, только молча смотрел на нее, и тогда она сделала еще шаг. Рука ее была уже на дверной щеколде, когда Лукан вошел в зал с блюдом с едой в руках.

Он застыл на месте, когда их взгляды встретились. Она облизнула губы и осознала, что ее шансы освободиться теперь невелики. Но не страх, а тоскливое желание и одиночество, которые она увидела в его глазах, заставили ее остановиться.

Лукан был высоким и широкоплечим, сплошь крепкие выпуклые мускулы и невероятная привлекательность. Великолепный и опасно сильный. Его туника не скрывала сильный торс, сужающийся к талии; длинные ноги подчеркивали облегающие коричневые бриджи. Иссиня-черные локоны волнами ниспадали на плечи, а возле каждого виска были заплетены в маленькую косицу, как у воинов прежних лет.

На шее, у ворота темно-зеленой туники, она увидела толстую золотую цепь с медальоном. На нем не было килта или пледа, который сказал бы, к какому клану они принадлежат, что было странно. Любой горец, а эти мужчины совершенно определенно являются ими, всегда носит свой отличительный знак.

Сердце ее тревожно забилось, когда она позволила себе повнимательнее вглядеться в лицо Лукана. Темные брови выделялись над глазами, окаймленными густыми черными ресницами. Нос, когда-то явно сломанный, имел легкую горбинку. Губы, полные и широкие, сейчас были угрюмо сжаты. Трепет пробежал по ней, когда ей вдруг пришло в голову, каково было бы поцеловать их.

Как только эта мысль промелькнула, она поморщилась. Ей предстоит стать монашкой. А монашка не должна иметь подобных мыслей, даже если они отражают ее самые сокровенные желания.

— Останься, — попросил Лукан.

Кара заметила, как глаза Фэллона сузились, но не пошевелилась. Не могла. Взгляд Лукана не отпускал ее, и она попала в плен его гипнотических глаз, которые притягивали к нему.