Элизабет Хойт - Приручить чудовище Страница 8

Глава 3

Черный замок был сырым и мрачным, по коридорам гуляли сквозняки. Говорящий Правду следовал за прекрасным юношей, и хотя шли они долго, не встретили ни души. Наконец юноша привел Говорящего Правду в большой зал и усадил за стол, на котором были жаркое, свежий хлеб и всевозможные, диковинные фрукты. Воин все с благодарностью съел, ведь прошли годы с тех пор, как его трапезы были столь вкусны и обильны. И все то время пока воин ел, юноша смотрел на него с улыбкой.

Они выехали на дорогу, и вскоре замок исчез из виду.

— Это был очень грязный замок, — сказала Абигайль с сиденья напротив.

Хелен вздохнула:

— Да, любовь моя, это правда.

Очень грязный замок и его хмурый хозяин… И зачем только она позволила ему затронуть ее, душу? От нее не укрылось, что он наблюдал за ними, пока они топтались в ожидании кареты. Без сомнения, сэр Чудовище следил за их отъездом.

— Наш дом в Лондоне намного симпатичнее, — сказала Абигайль. — И, наверное, герцог будет счастлив, когда мы вернемся.

Хелен закрыла глаза. Нет, не будет. Абигайль, похоже, думала, что они сейчас возвращаются в Лондон, но это не так. Листер отнюдь не примет их с распростертыми объятиями. Он разлучит их, заберет детей и выбросит ее на улицу. И это в лучшем случае.

Она посмотрела на Абигайль и попыталась улыбнуться.

— Мы не вернемся в Лондон, моя дорогая. Личико Абигайль вытянулось.

— Но…

— Мы просто найдем другое место, где сможем остаться.

И спрятаться.

— Я хочу поехать домой, — сказал Джейми. В виске опять поселилась боль.

— Мы не можем поехать домой, сердечко мое. Нижняя губа Джейми задрожала.

— Я хочу…

— Это просто невозможно. — Она глубоко вздохнула и сказала тихо: — Простите, мои дорогие. У меня болит голова. Давайте обсудим это позднее. Все, что вам сейчас нужно знать, — это то, что мы должны найти другое место, где сможем остановиться.

Но куда еще они могли поехать? Замок Грейвз мог быть запущенным, а его хозяин грубым, но как убежище он был превосходен. Хелен поправила юбки, почувствовав маленькую кожаную сумочку, спрятанную под ними. В ней были золотые монеты и немного драгоценностей — то, что она сохранила из даров Листера. Но даже несмотря на деньги, найти место, где одинокая женщина с двумя детьми могла бы остановиться, не вызвав пересудов, оказалось очень трудно.

— Хочешь, почитаю сказку? — предложила Абигайль. Хелен посмотрела на дочь и попыталась улыбнуться.

Абигайль такая заботливая!

— Да, пожалуйста. Думаю, сейчас это будет самое лучшее.

Личико Абигайль облегченно расслабилось. Она склонилась к саквояжу, стоящему у ног.

Джейми тут же заерзал на своем сиденье.

— Почитай про человека с железным сердцем! Абигайль вытянула из саквояжа книгу и принялась бережно переворачивать страницы. Отыскав нужное место, она откашлялась, и начала медленно читать:

— «Однажды, много-много лет назад, четыре воина возвращались домой после долгой битвы…»

Хелен закрыла глаза, вслушиваясь в чистый голосок дочери. Книга сказок, которую та читала, на самом деле была пачкой сшитых рукописных листов. Эти сказки были напечатаны на немецком языке, а леди Вейл перевела их на английский для своей подруги, леди Эмелины Хартли. Когда виконтесса отправила Хелен с детьми на север, она настояла на том, чтобы Хелен переписала ее. И все долгое путешествие в Шотландию Хелен читала детям истории, среди которых у них быстро появились любимые.

Хелен выглянула в окно. Снаружи волнами поднимались лиловые и зеленые холмы. Дорога вела к деревушке Гленларго. Если бы она стала экономкой сэра Алистэра, здесь она могла бы совершать покупки, и у него на столе время от времени появлялось бы что-нибудь более аппетитное, чем бекон и овсянка.

О, если бы только она не была такой неумехой! Последние годы своей жизни она была игрушкой богатого джентльмена и никогда ничего не делала сама.

Впрочем, так было не всегда. Когда-то, еще до Листера, до своего разрыва с семьей, когда она была очень юной и наивной, она была полезна своему отцу. Он был доктором — и довольно успешным, — и иногда она сопровождала его во время визитов. О, она вовсе не помогала ему лечить — это непомерная задача для девушки, — но она хранила блокнот, в котором записывала его мысли о разных пациентах, календарь посещений и делала списки. Много всяких списков.

Она была помощницей отца, почти секретарем. Организовывала его жизнь, поддерживала порядок. Это была не такая уж большая работа, но все же важная. И если задуматься, в ней было много общего с работой экономки. Главное — знать, как вести домашнее хозяйство и наводить чистоту в доме. Но разве нельзя поручить выполнять эти работы другим людям?

Хелен внезапно выпрямилась, и Абигайль прекратила чтение.

— Мама, ты что?

— Ничего, милая. Дай мне подумать. У меня есть идея.

Карета уже подъезжала к деревне. Гленларго — крошечное место в сравнении с Лондоном, но в нем, как и в городе, было все, в чем нуждалось его немногочисленное население: магазины, ремесленники и люди, которые искали работу.

Хелен, почти стоя, высунулась из кареты и приказала остановиться. Экипаж резко затормозил, и она упала на сиденье.

— Что случилось? — заволновался Джейми. Хелен улыбнулась: — Пришло время получить подкрепление.

Полдня Алистэр провел в своей башне за работой — или, по крайней мере, пытаясь работать. Как и в предыдущие дни, слова, просто отказывались составляться в осмысленные предложения. Вместо этого он заполнил корзину испорченными листами бумаги, покрытыми неудачными и зачеркнутыми бесчисленными фрагментами очерка о барсуках. Он не мог даже написать подходящую первую фразу. Писать для него когда-то было столь же легко, как дышать, а сейчас… Сейчас он боялся, что уже никогда не напишет этот очерк. Он чувствовал себя полным дураком.

Когда часы пробили четыре и он заметил, что Леди Грей сбежала из башни, он воспринял это как уважительную причину, чтобы прекратить свои бесплодные попытки и пойти поискать собаку. И к тому же он с утра ничего не ел.

В замке было тихо. В нем всегда было тихо, не считая прошлой ночи, когда его оккупировали миссис Галифакс с детьми. Сэр Алистэр тряхнул головой, чтобы избавиться от этой мысли. Он смотрел сегодня утром, как эта женщина покидает замок, и радовался, что снова остается один — Уиггинс не в счет. Быть одному хорошо. Хорошо, когда никто не мешает работать.

Алистэр вышел в широкий коридор, огляделся и решил сначала заглянуть в свои комнаты. Леди Грей любила полежать там, в солнечных лучах, проникающих сквозь окно. Но в его комнатах ничего не изменилось с утра: те же пустота и заброшенность. Он покосился на Неубранную постель, одеяло, сброшенное на пол. Хм… Может, и в самом деле экономка ему бы не помешала? Алистэр вернулся в коридор и позвал: