Сьюзен Джонсон - Серебряное пламя Страница 8

— О, черт! — Он глубоко вздохнул и приподнялся на локтях, смотря на нее с сомнением, длинные темные волосы, как черный шелк, прикрывали его лицо.

— Я больше не буду кричать, — прошептала она, голос у нее был почти спокойный, в то время как лицо кривилось от мучительной боли. — Пожалуйста… я хочу заработать деньги.

Это было так странно, так неожиданно и выходило за рамки его понимания. Ему не хотелось лишать ее девственности, заставляя плакать и кричать от страха и боли. Но, если ты не возьмешь ее, что будешь делать с собой? — подумал он. Все его дрожащее тело кричало в защиту этой банальной мысли. Она сама убеждала его овладеть ею.

— Проклятие, — пробормотал он раздраженно. Проблема требовала немедленного разрешения, а он не мог мыслить ясно, только чувствовал иступленное возбуждение, которое невозможно было выразить словами.

— Чтоб все провалилось, — вздохнул он, и в этот момент простая мысль пришла ему в голову, простая до того, что остановила его страсть. — Деньги останутся у тебя. Я не хочу… — он говорил очень быстро, чтобы не передумать, затем сделал паузу и улыбнулся. — Ты знаешь, я не трогаю девственниц, — добавил он уже ровным голосом.

Импрес не смогла бы пережить смерти своих родителей, бороться за выживание в дикой местности, если бы она не обладала твердостью духа. Собравшись с силами, она трясущимися губами, но решительно, заявила:

— Это не вопрос морали, только бизнес и моя ответственность. Я настаиваю.

Трей засмеялся с неожиданной теплотой.

— Я отказываю девушке, настаивающей на том, чтобы я лишил ее невинности. Наверное, я сумасшедший.

— В мире происходит много сумасшедших вещей, — ответила она тихо, сознавая всю сложность объяснения своего поведения.

— Сегодня, по крайней мере, — пробормотал он, — они случаются чаще, чем обычно.

Даже для пылкого молодого человека, известного своими любовными похождениями, принять предложенную девственность было слишком экстравагантным поступком. А может быть, слишком хлопотным для человека, который находил удовольствие и наслаждение в акте любви.

— Послушай, — сказал он, — я восхищен твоим мужеством, но не благодари меня. Мне это неинтересно. Деньги твои.

Он приподнялся над ней, лег на спину и закричал:

— Фло!

— Нет! — воскликнула Импрес и легла на него, прежде чем он успел набрать воздуха, чтобы позвать еще раз.

Она была в смятении от мысли, что утром, с ясной головой, проснувшись в объятиях Фло, он переменит свое решение. Пятьдесят тысяч долларов были огромной суммой, чтобы потерять их из-за каприза или из-за неуместных моральных принципов. Она должна убедить его остаться с ней, чтобы она могла заработать свои деньги или, по крайней мере, постараться их заработать.

Она лежала на его мускулистом теле и покрывала его лицо поцелуями. Это были стремительные девичьи поцелуи, Импрес почти не могла дышать. Затем во внезапном порыве смелости, вызванном необходимостью, ее язычок игриво скользнул от его прямого носа до ждущих губ. Когда язык коснулся верхней губы, Трей поднял руки, обнял ее обнаженные плечи и направил дразнящий кончик себе в рот. Он ласково и медленно лизал его до тех пор, пока нежные загорелые плечи под его руками не стали мелко дрожать.

Кровь в ней билась тугими напряженными толчками, и странное томление заставило Импрес обвить руками сильную шею Трея. Сердце Импрес колотилось так громко, что звук его биения напоминал ей индейский барабан, который доносился летом до их забытой Богом деревушки. Однако страх пересиливал томление. Он не должен уйти к Фло. Ее пальцы ерошили ему волосы, скользя в черном шелке.

— Пожалуйста, — прошептала она, надежда спасти свою семью терялась перед его пассивностью, — останься со мной.

— Это была простодушная мольба, основанная на том, что это, возможно, ее последний шанс. Ее губы скользнули по его уху, а руки Трея в ответ сжали ее крепче.

— Скажи, что все хорошо. Скажи, что я могу остаться, — шептала она торопливо.

Что ответить на эти пугливые подвижные, как ртуть, слова?! Почему она так настойчива?

И, как бы в ответ на его растерянность, она немного приподнялась и просунула бедро между его ногами. Это было чувственное инстинктивное движение. Она сразу же ощутила его напряженную плоть — теплую и даже горячую. Как ребенок, который сам осваивает мир, Импрес стала чуть двигать свою ногу.

Во рту у Трея стало сухо, и он понял, что вряд ли сможет удержать себя. Он застонал, думая, что не все в этом мире поддается объяснению. Его рука дрожала, когда он притянул ее рот к своему.

Секундой позже в дверь постучали, и Фло громко позвала Трея. Импрес закричала:

— Уходи отсюда!

А когда Фло еще раз позвала его, Трей громко ответил:

— Я спущусь позднее.

Трей был возбужден, но ни на что не решался, и Импрес стала обдумывать то немногое, что она знала о мужском желании, чтобы совершить то, до чего не могла дойти логическим путем. Будучи француженкой, она хорошо понимала, что в любви необходима настойчивость, но не знала, насколько нужно подогревать желание.

Однако Импрес уже знала, как он реагирует на прикосновение ее губ и языка, поэтому решила продолжить свой опыт. Она должна быть уверена, что получит деньги. И, если это спасет ее семью, девственность будет пустяковой ставкой в этой игре.

— Давай начнем опять, — прошептала Импрес.

— Нет, — сдавленно ответил он.

— Скажи мне, если я что-то делаю неправильно.

— Импрес, дорогая, — сказал Трей, с усилием пытаясь сдерживать себя, потому что ее бедро продолжало мерно двигаться, — ты делаешь все совершенно правильно.

— Ты должен научить меня.

Боже праведный! Как можно спокойнее Трей ответил:

— Это не обязательно.

— Лучше ты, — сказала она тихо, — чем Джейк Полтрейн — закончил он со вздохом. — Тогда это серьезно.

Она кивнула, и ее опаленные солнцем волосы скользнули по его груди. Его руки гладили атласную кожу на ее спине, и имя Джейка Полтрейна помогло ему принять решение.

— Ты сможешь остановить меня в любой момент, вплоть до самого последнего, — произнес он. Он не знал, как много ей известно о мужчинах.

— Я не хочу, чтобы ты останавливался. — Приглашение было страстным и заманчивым.

Трей затаил дыхание.

— В таком случае, котенок, мне лучше раздеться. Обучение, — прошептал он, — требует времени.

— Позволь мне сделать это самой. — Импрес улыбнулась ему, в глазах ее была благодарность.

Трей с удивлением поднял брови. Неужели он что-то неправильно понял?

— Я сама раздену тебя, — ответила она на его вопросительный взгляд.

Он заколебался на секунду, но новый весьма привлекательный опыт заинтересовал его.