Мэгги Осборн - Лучший мужчина Страница 8

Во всех салунах пахнет одинаково. Убойная смесь тяжелого запаха пота и дыма, кожи и табачной жвачки. Уже потом замечаешь более тонкий аромат персиков в бренди, бутербродов, маринованных овощей и свиных ножек в рассоле. И самое тонкое обоняние улавливает запах древесины, керосина, горящего в лампах, и колесной смазки. И над всем этим плыл, искушая, божественный аромат алкоголя.

Дэл стоял у стойки бара, глядя на шеренги бутылок, освещенных керосиновыми лампами, несмотря на белый день. Высокие и маленькие бутылки, пузатенькие и вытянутые, худые… Бутылки, наполненные жидкостью прозрачной, как слеза, а также янтарной и золотистой… Все, чего пожелает душа, можно найти в одной из этих бутылок. По крайней мере на какое-то время.

Проглотив слюну, Дэл опустил глаза на стакан с виски, которым он описывал на стойке бара круг за кругом. Несколько таких стаканчиков, и ему будет решительно наплевать на этот треклятый рорковский перегон.

Каждый день, вот уже полтора года, он заходил в салун, тот или другой, это не имело значения, ибо все заведения такого рода похожи друг на друга как две капли воды, и заказывал стаканчик из бутылки, которая ярче других поблескивает на свету. Сжимая стакан в руке, он втягивал в ноздри аромат напитка, предвкушая приятное жжение у корня языка. Фриско до скрежета сжимал зубы, чувствуя, как на лбу выступает пот. Искусительный шепот звучал в ушах, желудок сжимал спазм.

Но он не подносил стакан к губам. Ни единого раза за полтора года.

— Вы собираетесь это пить? — спрашивал буфетчик.

— Возможно.

Подняв голову, Дэл смотрел в зеркало, висевшее напротив, и видел поверх мерцающих бутылок свое лицо. На этой неделе парикмахер Клиса мог лишь радоваться обилию работы: ванна, бритье, стрижка вдвое дороже будничной. Хорошая ванна с горячей водой и паром — возможно, именно это поможет ему прочистить мозги и решить, куда держать путь дальше.

— Вы Дэл Фриско?

Он посмотрел на паренька-мексиканца, затем вновь уставился на свой стакан.

— Кто мной интересуется?

— Мистер Морланд велел сказать вам, что сестры Рорк желают побеседовать с вами. У себя на ранчо.

Итак, Конити тоже их отфутболил. Если сестры обратились к нему, то у них не осталось выбора.

Продолжая созерцать виски в своем стакане, Дэл вспоминал последний перегон. Еще до того как он отогнал воспоминания, стаканчик сам собой оказался на полпути к губам и горячий запах виски крепко ударил по мозгам. Бог мой! Как легко послать к чертям восемнадцать трудных месяцев. Дэл отодвинул стакан.

Человек должен тронуться умом, чтобы согласиться возглавить перегон с тремя слабыми женщинами в качестве работников, одна из них — в инвалидной коляске. Только отчаяние может толкнуть на такой шаг.

— Скажи Лутеру Морланду и сестрам Рорк, что я буду через час.

Заставляя их подождать, он доказывал самому себе, что у него все же осталось немного гордости.

— Я берусь за эту работу. Вы имеете трейл-босса.

Кроме, пожалуй, короткого представления и приветствия, это было все, что они услышали от Дэла Фриско. Когда Лутер Морланд стал излагать условия, Дэл поднял руку:

— Вы все сказали уже при нашем первом разговоре.

Фредди с облегчением выдохнула и расслабилась. Перегон все же состоится. Прислонившись к спинке дивана, набитого конским волосом, она с интересом разглядывала человека, который давал ей и сестрам шанс получить наследство. Глядя на него, она вспоминала их первое знакомство на кладбище в день похорон отца.

Дэл Фриско не был красив в классическом понимании этого слова, но женщины не могли не заметить его и не поддаться его грубоватому обаянию. Он был высок, хорошо сложен и смотрел на собеседника холодно, почти надменно. Его манера окидывать женщину взглядом, неторопливо блуждающим по лицу и телу, вызывало у Фредди странное ощущение пустоты в животе. Пустоты, которая вдруг заполнялась чем-то горячим и трепещущим. Джек Колдуэлл был совсем другой, и взгляд у него был другой: как бы смазанный и бегающий — сказывалась многолетняя привычка профессионального игрока не выдавать своих эмоций. Его глаза скользили по человеку, не проникая внутрь. Фриско, напротив, будто прожигал взглядом насквозь. С Джеком всегда можно было договориться, Фриско же словно излучал непреклонность, которую многие женщины, не только Фредди, воспринимали как вызов. Фриско бросал вызов, и многие с удовольствием принимали этот вызов. Но кое-кого такая манера общения отпугивала. Дэл видел людей насквозь и не пытался — или не умел — скрывать того, что думает.

Сейчас он смотрел на сестер так, будто прикидывал в уме, чего они стоят, и Фредди показалось, что он задержал на ней глаза чуть дольше, чем на остальных. Ее раздражало то, что она невольно откликнулась на его внимание.

Когда Фриско наконец заговорил, его низкий, почти резкий голос заставил ее встрепенуться.

— Вы можете ездить верхом? — спросил он у Алекс, окидывая взглядом ее инвалидное кресло.

— Раньше ездила, — неохотно ответила Алекс, сплетая пальцы. — Но я бы не стала пытаться делать это сейчас. Моя правая нога ампутирована чуть ниже колена.

Когда Фриско опустил взгляд на единственный ботинок, стоявший на подножке коляски, багрянец залил ее лицо.

— Вы могли бы править фургоном с полевой кухней? Готовить пищу для работников?

Алекс выглядела смущенной.

— Я никогда не умела готовить… В этом не было необходимости… У нас всегда была кухарка.

— Миссис Миллз, если вы не способны скакать верхом и не справитесь с обязанностями повара, то вам не место в этом путешествии.

— Вы не церемонитесь! — раздраженно сказала Алекс.

— Да, мадам, я предпочитаю говорить напрямик. Так как вы решили? Вы едете или остаетесь?

Алекс поджала губы и сцепила руки так, что пальцы побелели.

— Хочу попробовать. — Она подняла голову. — Если это единственный вариант… Я буду готовить.

— Решайте, какие припасы вам понадобятся, чтобы кормить двенадцать работников в течение четырех месяцев. Завтра или послезавтра я свожу вас в лагерь к ковбоям и покажу, что собой представляет полевая кухня.

Теперь настала очередь Фредди и Лес.

— До того как придет время отправляться в путь, я хочу увидеть, как вы научились отделять бычка от стада, как накидываете лассо на первогодка и как простреливаете мишень из револьвера. У вас около шести недель на учебу, семь самое большее. Мы отправляемся первого апреля.

Фредди ушам своим не верила. От удивления у нее глаза округлились. Взглянув на Лес, она увидела, что у той и рот открыт.

— Это… мы не можем… как мы будем…

Фриско взглянул на нее так, что Фредди словно отбросило на диванную спинку.