Кристина Додд - Соблазненная принцем Страница 8

Она не могла его разглядеть, но узнала его по голосу.

— Мистер Лоренс, я не знала, что вы находитесь здесь.

«А если бы знала, то пришла бы в такое место, где смогла бы излить свой гнев без свидетелей».

— Я так и подумал, — сказал он, явно забавляясь ситуацией. — Мисс Кардифф, если вы намерены стать гувернанткой, вам необходимо научиться укрощать свой нрав.

Как он узнал, что она намерена стать гувернанткой? Видно, кто-то говорил о ней. Или он спрашивал. В любом случае это вызвало у нее раздражение.

— Уверяю вас, мистер Лоренс, я держу свой нрав под контролем, — сказала она.

«Обычно. Когда знаю, что за мной наблюдают».

— Вот как? — Она не слышала его шагов, но голос раздавался ближе. — Я мог бы поклясться, что только что наблюдал неистовый приступ ярости.

Ах, он негодяй! Но что она ожидала? Она знала, кто он такой. Незаконнорожденный сын виконта Гримсборо, лошадник, игрок, донжуан, рядом с которым ни одна женщина не может чувствовать себя в безопасности.

— Что вы здесь делаете? — спросила она.

Может быть, с ним женщина, которую не видно в темноте? Что, если он соблазнял кого-нибудь, а она помешала?

— Что я здесь делал? — раздраженно произнес он. — В основном то же самое, что и вы, мисс Кардифф.

Он пришел сюда, чтобы унять вспышку ярости? Что могло вызвать его гнев? Когда она встретила его сегодня днем, он был вполне доволен жизнью.

— Сценка, которую вы устроили, заставила меня пожалеть о том, что у меня нет веера, который можно было бы сломать, — сказал он. — Кажется, ваше действие принесло желаемый результат.

Он был прав. Она добилась желаемого результата, хотя теперь сожалела о том, что сломала хорошенькую безделушку, которая стоила слишком дорого и была в ее наряде единственной вещью, которая действительно принадлежала ей.

Мистер Лоренс подошел еще ближе и встал у перил рядом с Викторией, так что она могла теперь хорошо разглядеть его. Он был одет в черное, белым был только галстук. Его глаза напряженно вглядывались в ее лицо, и взгляд этот будоражил нервы.

Она была высокого роста.

Он был выше ее.

Она сделала глубокий вдох. От него так приятно пахло чистотой, как от свежескошенной травы. И здесь, в темноте, один на один с ней он вел себя как джентльмен.

— Я должна вернуться в зал, — сказала Виктория.

— Чтобы какой-нибудь старый дурак снова распустил слюни, увидев вас?

А она-то надеялась, что он не слышал ее высказываний!

Подхватив юбки, она сказала:

— Я позабочусь о том, чтобы избегать внимания старых дураков.

— И поэтому убегаете, пытаясь избежать моего внимания?

— Не льстите себе, — ответила она с ледяным холодом. Гм-м. Возможно, ее самоконтроль не так уж хорош, как она надеялась. — Я не избегаю вас, сэр. Я делаю то, что сделала бы любая молодая леди, неожиданно оказавшаяся с джентльменом в безлюдном месте. Я ухожу, чтобы защитить себя от сплетников. — Потом, пытаясь сгладить напряженность обстановки с помощью юмора, добавила: — Полагаю, я должна быть благодарна судьбе за то, что меня сегодня нашел здесь принц, но, к сожалению, я никогда не верила в волшебные сказки.

Она пошла прочь.

Рауль поймал ее за руку и заставил остановиться.

— На что это вы намекаете?

Виктория удивленно взглянула на него. Может быть, она опрометчиво сказала что-то лишнее?

— Я намекаю на истории, которые вы рассказывали своим сестрам, о том, что вы принц в изгнании, — сказала она. Откровенно говоря, она относилась к этим историям с некоторой иронией. — А теперь прошу извинить меня…

— Белл сказала вам, что я принц?

Его слова звучали без всякой иронии, и он не позволил ей уйти.

Виктория с некоторым опозданием поняла, что ему, возможно, не понравилось, что его сестра сплетничала о нем.

— Она сказала, что вы король, но я подумала, поскольку я намекала на волшебную сказку…

Она пробормотала что-то неразборчиво, скомкав конец фразы.

— Скольким еще хихикающим школьницам она это рассказывала? — спросил Рауль, и Виктория впервые с тех пор, как он присоединился к ней здесь, услышала гневные нотки в его голосе.

Он держал ее за запястье — не крепко, но так, что не вырвешься. У нее мороз пробежал по спине.

— Ни одной. Уверяю вас, сэр, она не знала, что это будет вам неприятно.

— А скольким людям вы об этом рассказали?

Теперь рассердилась она.

— Ни одному. Да и зачем мне? — Она вырвалась из его хватки. — Вы меня не интересуете, и, уверяю вас, я не отнеслась серьезно к ее рассказу.

Рауль преградил Виктории путь.

— У вас острый язык и не слишком много здравого смысла.

Побои отчима и торопливые советы матери научили ее усмирять свой острый язык. У нее не было выбора. Однако ее очень рассердил агрессивный тон мистера Лоренса. Почему этот внебрачный сын Гримсборо вызывает ее гнев, она не знала. Возможно, он представлялся ей в роли негодяя лорда Мередита. Что было глупо сверх всякой меры, однако, несмотря на свои попытки заставить себя промолчать, слова посыпались у нее с языка, и она высказала молодому Лоренсу всю правду в лицо:

— Я вас не понимаю. Вы незаконнорожденный сын виконта Гримсборо, который воспитывался в его доме, которому предоставлены такие возможности, о каких большинство из нас и мечтать не смеет.

— А также отец, от какого большинство из вас мечтало бы держаться подальше.

Виктория знала, что он говорит правду. Иногда, разговаривая глубокой ночью с Белл, они рассказывали друг другу о своих отцах, которые по-своему распоряжались их жизнями, не желая видеть в них личности и относясь к ним с полным безразличием. И Белл говорила Виктории о том, что Гримсборо в сто раз хуже относился к Раулю, потому что тот был его сыном. Но сейчас Виктории не хотелось быть справедливой.

— Неужели вы совсем не удовлетворены своей судьбой? Вы лучше образованны, лучше накормлены, лучше одеты, чем большинство ваших товарищей-англичан, однако вам еще надо, чтобы вас боготворили за то, что в ваших венах якобы течет королевская кровь.

— У вас острый язык и маловато здравого смысла, — повторил он.

Виктория возмущенно сказала:

— Я, насколько мне известно, одна из самых здравомыслящих женщин.

— Вы невероятно глупы.

Он подтолкнул ее к перилам и приподнял над землей.

Вскрикнув, она поняла, что он прав и что она действительно глупая.

От балкона до мраморного пола внизу было не менее пятнадцати футов. И если он отпустит…

Глава 6

Виктория, покачивающаяся на перилах, обхватила Рауля за шею. Она приготовилась закричать, но он не позволил ей, закрыв ее рот поцелуем.