Виктория Холт - Ведьма из-за моря Страница 8

В столовой был постлан тростник, запах трав был чист и свеж. Я была голодна, а молочный поросенок, уже стоящий на столе, выглядел таким сочным и аппетитным. Около жареных говядины и баранины лежали большой пирог, дичь, пряные пирожные, марципаны и коврижки. Неудивительно, что хозяин гордился своим столом.

Мы пробовали молочного поросенка, когда в столовую вошел Колум Касвеллин. Я отвела взгляд, и мы с матушкой стали говорить о нашем путешествии, будто его и не было в комнате.

Но он не мог позволить, чтобы его не замечали. Он потребовал внимания хозяина — ему нужен лучший кусок говядины и самый большой кусок пирога. Несси обслуживала его, не обращая внимания на других и незамедлительно выполняя все его требования.

— Был чудесный день! — обратился он ко мне.

— Да, — согласилась я.

— Вы приехали издалека?

— Расстояние дневного пути.

— Это сколько?

— Это зависит от всадников.

— Я имел в виду этих всадников. — Он кивнул в сторону матушки и Дженнет.

— Мы покинули Плимут два дня назад.

— Плимут? Ну, конечно же, капитан Джейк Пенлайон! Один из национальных героев!

— Не сомневаюсь, вы тоже бывали в море с флотом, сэр?

— Да, — сказал он, — и хорошо зарекомендовал себя.

— Я и в этом не сомневаюсь, — сказала я. — Мама, ты закончила?

Она ответила утвердительно.

— Тогда пойдем, посмотрим и сравним комнату, в которой мы должны провести ночь, с той, которую этот джентльмен отнял у нас.

Он громко рассмеялся. Мы поднялись, но, к несчастью, должны были пройти совсем близко от него, и, когда мы проходили мимо, он поймал край моего платья и потянул так, что мне пришлось остановиться.

Я с отвращением взглянула на руку, держащую мою юбку, и мне ничего не оставалось, как встретиться с ним взглядом. Он смотрел мне прямо в глаза. Его блестящие черные глаза предвещали беду, более того, они встревожили меня. Я попыталась выдернуть платье, но он держал крепко.

— Сэр? — воскликнула я с яростью и возмущением.

Матушка потянула меня за руку, не заметив, что он удерживал меня.

Я сказала:

— Сейчас же отпустите меня!

— Я только хотел быть вежливым, — ответил он.

— Вежливым? У вас странные манеры, — отпарировала я.

Матушка очень рассердилась.

— Как вы смеете дотрагиваться до моей дочери! — закричала она. — Если вы не…

Он ждал, когда она закончит мысль, слегка приподняв бровь, нагло улыбаясь. Он хотел услышать, что же она сделает, прекрасно понимая, что ничего. Он был здесь господином, хозяин гостиницы смертельно его боялся. Что могли сделать против него две беспомощные женщины?

Он сказал:

— Я собирался сказать, мадам, что не хочу, чтобы вы плохо обо мне думали, поэтому я скажу хозяину, что займу худшую комнату, ибо Дубовую комнату я отдаю вам, леди!

Мы молчали, совершенно сбитые с толку. Матушка очнулась первой и холодно ответила:

— Нет необходимости. Мы уже приготовились занять другую комнату.

Он пришел в неистовство, отпустил мою юбку и грохнул кулаком по столу.

— Вы займете Дубовую комнату! Я прекрасно высплюсь и в худшей! Несси, позови отца, немедленно, и не стой здесь, разинув рот!

Когда мы уже были на пороге столовой, появился хозяин.

— Эти леди останутся в Дубовой комнате! — проревел Колум Касвеллин. Возьми их багаж и отнеси обратно! Я отказываюсь от комнаты. Ну-ка, Несси, налей мне вина.

Матушка обратилась к хозяину:

— Это оскорбительно, и я хотела бы положить этому конец. Мы не вернемся в Дубовую комнату. Мы оставим ее для этого… этого… грубияна с плохими манерами…

Хозяин покачал головой, снова начав дрожать.

— Он сказал, так будет, и это должно быть так.

Он выглядел таким испуганным, что матушке ничего не оставалось, как пожать плечами. Наши сумки опять принесли в Дубовую комнату, Дженнет распаковала их, и мы решили укладываться на ночь.

Матушка заперла дверь на засов.

— С такими людьми в гостинице ни в чем нельзя быть уверенным, — сказала она.

Я долго не могла уснуть, хоть кровать и была удобной. Я все думала о Колуме Касвеллине, воображая его на этой кровати с Несси, ибо была уверена, что девушка проводит ночь с ним. Я была взволнована, и это было мне неприятно, что-то проснулось во мне, о чем я до сих пор не подозревала.

Матушка тоже не могла уснуть. Мы немного поговорили, потом замолчали, и, наконец, она заснула. Дженнет, судя по глубокому дыханию, безмятежно спала на своем тюфяке. Я старалась не ворочаться на кровати, чтобы не потревожить матушку, а напряженно лежала в неудобной позе.

Вдруг я услышала слабый стук в оконную раму. Сначала я подумала, что мне показалось, и тихо лежала, прислушиваясь. Опять стук. Я соскользнула с кровати, подошла к окну, открыла его и выглянула. Луна отбрасывала белый свет на деревья и изгороди. Было красиво, воздух был мягкий, ароматный. Потом я увидела, как из-за деревьев показалась тень, там, широко расставив ноги, стоял Касвеллин и, задрав голову, смотрел в окно.

Я отпрянула, услышав, как он засмеялся. Он послал мне воздушный поцелуй. Я была так поражена, что несколько секунд стояла, глядя на него. Он протянул руки, как бы приглашая меня спуститься.

Я торопливо закрыла окно и вернулась в постель. Я лежала, вся дрожа, в ужасе от мысли, что могу разбудить матушку. Я не сводила глаз с окна. Мне казалось, он вот-вот там появится. Лежала и прислушивалась к звукам за дверью.

Ничего не случилось. Наконец я уснула. Мне снились какие-то беспокойные, неясные сны, но Касвеллин занимал в них центральное место.

Мы проснулись еще до рассвета. Хозяин накормил нас горячим завтраком, и, пока все еще спали, мы отправились в путь.

Я была рада уехать, но знала, что еще долго буду вспоминать Колума Касвеллина со смешанным чувством восхищения и ужаса.

***

В тот день мы прибыли в Тристан Прайори. Это был чудесный дом, расположенный примерно в пяти милях от берега. Отец еще не приехал, мы же были тепло встречены Фенимором и его родителями. Дом был построен недавно на месте старого монастыря, снесенного во время закрытия монастырей в царствование отца королевы. От старого монастыря мало что осталось. На следующий день и потом, пока мы ожидали приезда отца, Фенимор с удовольствием показывал нам эти развалины.

Родители его оказались замечательными людьми. Отец его был морским капитаном, и это нас сближало. Мне нравился Фенимор в его доме, как он понравился мне в моем. Мне нравились его спокойствие и серьезность, его целеустремленность. Невольно я сравнивала его с человеком, которого мы встретили в гостинице. Тот человек всегда брал все, что хотел, таким же в некотором роде был и Фенимор, но как различались их методы. Мне казалось, что Фенимор всегда будет считаться с людьми. Я с нетерпением ждала приезда отца и надеялась, что он придет к какому-либо соглашению с Лэндорами.