Патриция Кэбот - Целомудрие и соблазн Страница 8

Как только он оказался за пределами слышимости, Херст, надменно фыркнув, прошипел:

— Грязный выскочка!

Кэролайн удивленно покосилась на своего жениха. Столь грубая выходка в присутствии девушки, с которой ему предстоит разорвать помолвку, показалась ей неуместной.

— Что ты сказал? — спросила она, уверенная, что ослышалась.

— Да это же наглость с его стороны — вот так запросто болтать о твоем корсете! Впрочем, чего можно ожидать от такого безродного негодяя, как он! Таким здесь вообще не место! Знаешь, где им следует жить? В Америке!

— Ну, — произнесла Кэролайн, — это уж слишком, Херст!

— Я говорю совершенно серьезно, Кэрри! Я всегда говорил тебе, что не переношу эту новую моду пускать в приличные дома кого попало. Всяким там Томам, Дикам и Гарри с улицы нечего делать на званом обеде в одном из самых престижных домов Лондона! Конечно, мне известно, что этот тип безобразно богат, но это не делает его благородным человеком! Он как был, так и остался простолюдином!

«А вдруг ты ошибаешься? — так и хотелось сказать Кэролайн. — Ведь он по крайней мере знает, как заработать и как сохранить свои деньги. Тогда как ты на это просто не способен!»

Но, конечно, она промолчала. Херст был слишком щепетилен в вопросах семейной чести и болезненно воспринимал напоминания о своей бедности. Его так мучил этот факт, что даже предложение руки и сердца он облек в некую извинительную форму: «Я знаю, Кэрри, что не могу предложить тебе многое. Но все, что у меня есть, я с великой радостью брошу к твоим ногам, если ты окажешь мне честь и станешь моей женой!»

И Кэролайн пришла в полный восторг от перспективы заполучить в мужья такого красивого, такого романтичного, такого отважного мужчину. Она не раздумывая ответила согласием.

Ну и дура.

Кэролайн углубилась в свои мысли, пытаясь сделать выводы из того, что услышала. «Кэрри». Он продолжал называть ее Кэрри. Стал бы он обращаться с ней так по-дружески, если бы хотел расторгнуть помолвку? А ведь он называл ее то Кэрри, то «дорогая», то «милая» — как будто ничего не случилось! Ведь если бы она не повернула по ошибке не в ту сторону, выходя из дамской комнаты, не услышала в коридоре хохот Херста, не сунулась в гостиную и не увидела своими глазами, чем именно он занимается, оставив ее одну в бальном зале (якобы ради того, чтобы поболтать с другими джентльменами и выкурить сигару), — она в жизни не догадалась бы, что ее суженый был с другой женщиной.

Был с другой женщиной? Боже правый, да ведь он был не просто с ней, он был в ней! И вот теперь ему хватает наглости вести себя так, будто он только что вышел из бильярдной леди Эшфорт, где задержался, чтобы выкурить ту самую сигару!

— Я от души надеюсь, — заметил Херст, ведя ее под руку в сторону шумного бального зала, — что он не оскорбил тебя, Кэролайн. Он ведь не посмел тебя оскорбить, верно? Я имею в виду этого Грэнвилла.

Кэролайн шла, куда ее вели, как будто внезапно ослепла. Так часто поступали героини в любовных романах. До сих пор она искренне считала эти романы плодом больного воображения автора. Вопрос Херста застал ее врасплох, и она рассеянно переспросила:

— Оскорбил? Меня? С какой стати?

— Ну, я бы не удивился, если бы оскорбил. Ты ведь знаешь, какая у него репутация… по части женщин, я имею в виду. Послушай, Кэрри, он, часом, не трогал тебя? Каким-нибудь неприличным образом, там, где не положено?

В этот момент они влились в шум и суету блистательного общества, собравшегося в тот вечер на балу у леди Эшфорт. Кэролайн едва расслышала собственный ответ, состоявший из одного слова:

— Нет!

Ее голос был тут же поглощен оркестром, заигравшим вступление к весьма популярной когда-то мелодии.

— Боже правый! — вскричал Херст, с чувством пожимая ей руку. — Это же «Сэр Роджер»! Я совсем забыл, что им должны были открыть танцы после полуночи! Скорее, Кэрри, надо успеть занять места, пока не поздно. Ты же знаешь, как леди Эшфорт обижается на тех, кто не танцует «Сэра Роджера»!

Кэролайн покорно заняла место в длинном ряду танцующих пар. Херст красовался напротив, ужасно элегантный в своем смокинге. Узел его галстука был ничуть не помят, а стрелки на брюках казались острее бритвы. Как такое возможно? Этот человек всего четверть часа назад занимался любовью и был охвачен прямо-таки дикой страстью к прекрасной молодой женщине. И вот, извольте полюбоваться: он стоит в бальном зале и изображает из себя воплощение сдержанности и респектабельности! В такую метаморфозу было трудно поверить.

А в следующий миг — как будто мало было неприятностей, свалившихся на нее за этот вечер, — прямо перед носом у Кэролайн возникла не кто иная, как леди Жаклин Селдон собственной персоной. Кокетливо запрокинув головку и весело хохоча, она пробиралась между рядами танцоров. А следом за ней, вовсе не производя впечатления человека, рожденного в городских трущобах, двигался Брейден Грэнвилл.

Кэролайн уставилась на него так, что у нее наверняка глаза вылезли из орбит. Так, значит, он все-таки отыскал свою невесту? Причем она, не уступая Херсту в искусстве притворства, смотрелась так же респектабельно, как и тогда, когда сидела за обедом и только еще планировала их тайную встречу. Невероятно! Просто невероятно! Разве такое может быть? Два человека только что занимались… ну, в общем, тем, чем они занимались… а всего через четверть часа они появляются в бальном зале и танцуют «Сэра Роджера» как ни в чем не бывало?!

Для Кэролайн это было уже чересчур. Когда им с маркизом пришла очередь пройтись в танце, она двигалась неловкими рывками, как марионетка, едва обращая внимание на те па, что проделывали ее ноги. Однако Херст, судя по всему, этого не замечал. Он был чрезвычайно доволен собой и не упускал случая нашептывать ей на ушко милые нежности всякий раз, как только оказывался достаточно близко. Он назвал ее милой малюткой и снова повторил, что ждет не дождется, когда же наступит их первая брачная ночь и он сделает Кэролайн своей. Кэролайн слышала все до последнего слова, но не нашла в себе силы ответить. Да и что можно было сказать в подобной ситуации?

Потому что она, конечно, нисколько не сомневалась, что ни о какой брачной ночи с Херстом не может идти и речи. По какой-то причине — и Кэролайн все больше убеждалась в том, что этой причиной является немалое количество золота, доставшееся ей в наследство от отца, и откровенная бедность очаровательного Херста, — маркиз и в мыслях не допускал, что их помолвка может быть расторгнута.

И это могло означать только одно: Кэролайн придется самой взять на себя смелость и отменить свадьбу.

Безусловно, сделать это будет не так-то просто. Ее мать придет в ярость. В конце концов, они обязаны Херсту Слейтеру… да-да, всем на свете. Если бы не его своевременная помощь, Томми наверняка скончался бы в ту промозглую декабрьскую ночь. Истек бы кровью и замерз на улице возле ограды колледжа.