Дженна Питерсен - Искра страсти Страница 8

– Конечно, нет. Вы отнюдь не дура, миледи, – произнес он с ласковым нажимом. Ее глаза метнулись к нему, но потом вновь обратились к работе. – Тем не менее я думаю, что как только вы вникнете в этот случай, то поймете, что он много выше вашего разумения.

Уж если она предпочитает быть откровенной, ему тоже ничего иного не остается.

Анастасия поджала губы. И Лукас обратил внимание на то, какие они мягкие. Мгновенное ощущение болезненно отозвалось в нем. Однако она не стала протестовать в ответ на его выпад. И отсутствие у нее подчеркнутой самонадеянности также произвело на него приятное впечатление.

Кроме того, он вдруг с удивлением почувствовал, что ему хочется успокоить ее.

– Это не ваша вина, – добавил он, поднимаясь и подходя к окну.

Лукас постоял там, а затем повернулся к нему спиной. Он увидел, что Анастасия бросила заниматься бумагами и с бесстрастным лицом уставилась на него. Но он видел, сколько усилий ей требовалось, чтобы скрыть свои чувства.

– Вы никогда не занимались оперативной работой – не работали, что называется, «в поле». Вы спокойно сидели в своей норке, – продолжил Тайлер.

У нее широко открылись глаза. Она медленно поднялась на ноги.

– Сидела в норке? – едва не задохнулась она. В голос просочились забытая боль и самое искреннее негодование. – Вы не имеете никакого представления об обстоятельствах моей жизни, мистер Тайлер.

Лукас смотрел, как она направляется к нему.

– Я…

Он замолчал, когда она приблизилась. И снова его окутал цветочный аромат. Гардения, наверное, с оттенком жасмина. Запах толкнул кровь по жилам, и, внезапно почувствовав жар, Тайлер пальцем оттянул узел галстука.

– Мои родители, оба, умерли от чудовищной лихорадки, – чуть слышно проговорила она. Ее глаза рассказывали историю потери яснее, чем это могли выразить слова. – Зараза налетела неожиданно, и я даже не смогла попрощаться с ними. А потом, когда я наконец почувствовала себя человеком, мой муж… Человек, которого я любила, который был моей единственной опорой и был так заботлив… погиб от несчастного случая на охоте. И я потеряла все.

Тайлер перевел дыхание. Теперь вокруг него вместе с ароматом растекался жар ее тела. Лукас больше не мог скрывать от самого себя, что жар в крови – желание. И если она подойдет еще ближе, то тоже поймет это.

– И только когда меня пригласили в Общество помощи вдовам и сиротам и рассказали о его реальных задачах, о женщинах-агентах, я почувствовала, что обрела новую семью. – Она продолжала, а ее голос стал низким и хриплым. – Все это время я боролась, чтобы защитить подруг с помощью моих разработок, расшифровывая коды. Увы, мне не удалось помочь Эмили – моей лучшей подруге. Женщине, которая взяла меня к себе, когда я уже была не в силах влачить существование на то содержание, которое определил мне прямой наследник моего мужа.

Анастасия сделала еще шаг и подошла к нему почти вплотную. Тысячи мельчайших взрывов раскалили его кровь и растеклись по жилам, донося до каждого нервного окончания его знание этой женщины. Того самого знания женщины, которым мужчины владеют в течение тысячелетий. Мощный призыв пронзил его. Прижать ее к себе. Целовать, пока она не замолчит. Обозначить право на нее как на свою территорию.

Лукас едва сдерживался.

– Поэтому не смейте говорить мне, что я сидела в норке, – прошептала Анастасия. – Вы совсем меня не знаете.

Мир вокруг застыл, пока она стояла тут, так близко, что его дыхание шевелило волосы вокруг поднятого к нему лица.

Он не знал, что ответить. Да и она, суля по всему, тоже. Огонь в ее глазах потух, а лицо неистовой воительницы вновь стало лицом застенчивой вдовы. В глазах появилось удивление, когда она осознала, как близко друг к другу они стоят. И его изумило, что она не спешила отодвинуться.

Он шевельнул рукой и сжал ее в кулак, только чтобы не дать себе потянуться к ней и коснуться ее щеки кончиками пальцев. До звона в ушах ему захотелось кожей почувствовать шелк ее тела. Наконец Анастасия отступила. Ее изящное тело вздрогнуло, и она пробормотала:

– О, я… Простите меня.

Затем она в замешательстве вышла, оставив его одного.

Лукас потряс головой, чтобы полностью избавиться от наваждения. На смену пришло чувство пустоты, оттого что ее нет рядом.

Что это было? Он повернулся посмотреть в окно и восстановил дыхание. Самый интересный вопрос: как уберечься и не допустить, чтобы это повторилось вновь? Потому что такого рода необычный обмен мнениями может стать самым опасным препятствием для расследования. А расследование – превыше всего.

Так, и только так, должно быть.

Глава 4

Бал. Как она может ехать на бал? Анастасия стискивала в руке черный носовой платок. Карету качало, и она ударялась о ее стенки.

Отодвинув занавеску, она смотрела, как за окном проплывали огни города. Они подъезжали к дому, который хозяйка бала, леди Уэстфилд, наняла, когда пять лет назад скончался ее муж, а сын унаследовал титул. Анастасия приближалась к моменту, которого всеми силами избегала после смерти Гилберта.

О, разумеется, прошло достаточно времени, чтобы вновь выйти в свет. Гилберт умер пять лет назад. Но приглашение на танец Анастасия по-прежнему воспринимала как предательство. Кроме того, его смерть означала, что ничто для нее не станет как прежде, и поэтому Анастасия пыталась сберечь свою жизнь такой, какой она была в тот жуткий день. Она надела траур и никогда не снимала его. Она уединилась. Первые годы это была сплошная сердечная мука. Смерть мужа пробила такую огромную брешь в ее душе, что у нее не было никакого желания заполнять ее легкомысленными отношениями, свойственными светскому обществу и не приносившими ей никакого удовольствия.

А что теперь? Эмили и Мередит постоянно твердят, что она должна покончить с трауром. Анастасия не соглашалась, хотя подозревала, что ее подруги не так уж и не правы. Гилберт был единственным человеком, который мог ввести ее в зал, успокоить ее естественное волнение среди незнакомых людей. С ним она всегда чувствовала себя защищенной. В то время ее жизнь была простой и понятной. Она была женой Гилберта Уиттига.

Не стало его – и все рухнуло. И непонятно, как себя держать. Разумеется, она не могла зависеть от поддержки Лукаса Тайлера. Если она на чем-нибудь споткнется сегодня вечером, он будет тут как тут, чтобы посмеяться над ее промахом.

Лукас не поверил в ее готовность к оперативной работе… как и любой другой женщины. Только накануне он говорил про норку, про то, что Анастасия нерешительна, про угрозу их расследованию и их жизням. Она вспыхнула, вспомнив свою пылкую речь и выражение недоверия на его красивом лице.