Лори Хэндленд - Пожар любви Страница 9

– Что вы хотите этим сказать?

Чарли пропустил ее вопрос мимо ушей, спокойно приступив к осмотру содержимого карманов убитого.

– Ничего, – сказал он с раздражением.

– Что вы ищете?

– Нечто такое, что мне подскажет, почему он в нас стрелял.

– С целью грабежа? – подсказала Анжелина.

– Сомневаюсь. Теперь воры грабят поезда и дилижансы. Банки... если они по-настоящему храбрые. Получаешь больше денег при тех же усилиях. А ожидание на пустынных степных дорогах в надежде, что кто-нибудь да появится, денег не приносит. Если кто и проедет мимо, так такой же нищий, как и сам грабитель. – Чарли снова посмотрел на лицо мертвеца, потом покачал головой от отвращения. – Нет, этот определенно охотился именно за мной. Хотелось бы только знать почему. Внезапная мысль пришла в голову Анжелины, и она долго и пристально смотрела на него, прежде чем задала свой вопрос.

– Скажите, Чарли, вас что, разыскивают? – спросила она через силу.

Быстрый взгляд метнулся в ее сторону, и ей вдруг захотелось отшатнуться от холодной пустоты его черных глаз.

Ее мозг лихорадочно работал, перебирая различные варианты: «Что я знаю о нем? Он спас мне жизнь, но это не гарантия того, что у него нет против меня каких-либо планов. Ведь сказала же я ему, что моя семья достаточно богата. И заплатит ему за оказанную помощь. Он же с легкостью может меня похитить и удерживать, пока не получит выкуп. Но уж если он это и сделает, то ко времени приезда в Корпус-Кристи мы оба умрем от лихорадки...»

Анжелина смело посмотрела Чарли в глаза. Она не допустит, чтобы так произошло, если только это будет в ее силах. «Я хочу получить ответ, и я его получу».

– Итак, – сказала она, – значит, вас разыскивают?[1]

Губы Чарли дернулись, и глаза Анжелины раскрылись от изумления, когда он начал громко смеяться. Из-за поврежденного горла его громкий смех больше напоминал кашель, но выражение лица свидетельствовало о том, что ее вопрос показался ему забавным.

– Что в этом смешного? – настойчиво спросила она, в приступе гнева позабыв о том, что только что его боялась.

– Вы спросили, – он сделал короткую паузу, чтобы перевести дыхание, – вы спросили, не нужен ли я кому-нибудь.

– Да, спросила и хочу получить ответ. Не вижу в этом ничего смешного.

– Ну, сестра, меня разыскивали и разыскивают. Если вы говорите о женщинах, то это одно. Если о правосудии, то это совсем другое.

– Вы же прекрасно знаете, что я не спрашиваю вас о женщинах, – отпарировала Анжелина, раскрасневшись от стыда.

Видя ее смущение, Чарли посмотрел на нее так, словно хотел снова расхохотаться. Но ее гневный выпад дал ему время подумать. Он сглотнул и откашлялся.

– Да. Меня разыскивали от имени правосудия. Но не в последние годы. За последние пять лет я не совершил ничего такого, что могло бы заставить этого незнакомца стрелять в меня. Черт, я прятался в Сан-Антонио очень долго и уже начал думать, что многие полицейские подзабыли о моем существовании и посчитали меня мертвым.

Горящее еще несколько секунд тому назад лицо Анжелины вдруг исказилось и стало холодным, как зимнее небо.

– Что же вы такого натворили? – спросила она в ужасе.

– Я же сказал вам, – повторил Чарли голосом, полным раздражения, – ничего... за последнее время. Лучше давайте доедем до ближайшего городка и выясним, что здесь такое творится.

– После того, как мы похороним этого человека, конечно.

– Что? – Чарли посмотрел на нее с нескрываемым изумлением.

– Мы же не можем оставить его лежать здесь.

– Почему нет? Сестра, я вас уверяю, что он нас хоронить бы не стал.

– И тем не менее, мы обязаны его похоронить.

– Нет. – Чарли повернулся и пошел прочь.

– Что вы хотите сказать этим «нет»? – бросила она ему вслед.

Он остановился и повернулся к ней вполоборота:

– Я только это и имел в виду. Я похоронил тех двоих только потому, что не хотел, чтобы из-за них звери рыскали ночью вокруг нашего лагеря. А теперь я не стану ломать спину, чтобы похоронить человека, только что пытавшегося меня убить. Вы можете читать мне нравоучения, молиться и пророчить в мой адрес, если вам так хочется, сестра, но я этого делать не стану. – И он целенаправленно направился дальше.

Анжелина с удивлением посмотрела ему вслед и побежала, чтобы его догнать. Она протянула было руку, чтобы схватить Чарли за рукав, но тут же вспомнила печальный опыт двух своих прежних попыток дотронуться до него без предупреждения. Тогда она забежала вперед и остановилась перед ним. Она смотрела ему в лицо, в его преступно красивое лицо, и все ее сомнения снова вернулись. «Что же, в конце концов, я собираюсь сделать? Я же в самом центре незнакомой местности с человеком, который признался, что его разыскивали именем закона уже несколько раз за его жизнь». Она вспомнила, что в Техасе искали убежище многие преступники из разных штатов. Из тех, о ком она слышала, это мог быть Джесс Джеймс. Она уже забыла о незнакомом убийце, которого следовало бы похоронить, и к ней с полной силой вернулся страх перед человеком, стоявшим возле нее.

– Так кто же вы такой? – спросила она.

У него на лбу залегли морщинки удивления и смущения.

– Вы, случайно, не перегрелись на солнце, Анжелина? Нам для вас непременно надо будет купить в городе шляпу. Я же говорил вам, что я – Чарли. Помните? Чарли Колтрейн.

Он говорил медленно, как будто она – бестолковый ребенок. Страх Анжелины сменился яростью: «Я так доверяла ему, печалилась за него, верила. Я заслужила, чтобы он сказал мне правду...»

– Я хорошо помню, какое имя вы мне назвали. Но разве вы говорите правду? Вы вполне можете быть из той банды, которая напала на наш фургон. – У Анжелины перехватило дыхание от непрошенных воспоминаний. – Только подумайте, ведь вас знает даже последний убийца!

Она начала пятиться от него, оглядываясь по сторонам в поисках укрытия.

– Не надо. – Чарли одним плавным движением схватил ее и привлек к себе. Она сопротивлялась, брыкалась и пыталась ударить его побольнее, но он с легкостью ее удержал. Анжелина почувствовала, что ей никогда не сравниться с ним в силе, поэтому перестала бороться и затихла. Удовлетворившись этим, он продолжил: – Анжелика, послушайте. Я признаюсь, что совершил массу вещей, которыми не могу гордиться. На то у меня были свои причины. Я вам не солгал, когда говорил, что нанялся перегонять скот. Я собирался купить ранчо в Монтане. Мне так хотелось, чтобы меня оставили в покое с моими коровами и лошадьми. Разве это так уж много?