Джинни Лин - Дракон и жемчужина Страница 9

— Наместник Ли.

Голос Лин Суинь отозвался гулким эхом в ущелье, напомнив ему о ветреных прелестницах Лояна. Они ворковали и заигрывали, высовываясь из обращенных на улочки окошек, однако их посулы никогда не предназначались ему. Ли Тао подчеркнуто не обращал на нее внимания, повернувшись спиной к прекрасной пленнице.

— Мой господин, мне надо кое-что обсудить с вами, — небрежно проговорила она. — Ах, простите меня. Не заметила, что вы заняты.

Седовласый Чжао потрясенно обернулся:

— Лин-гуйфэй?

Похоже, остальные мужчины не заметили столь вопиющего нарушения правил приличия. Глаза всех устремились туда, откуда недавно раздавался голос знаменитой красавицы. Даже самые выдержанные из них были не в силах противостоять искушению.

— Досточтимые!

Одного резкого замечания оказалось достаточным, чтобы все головы вновь повернулись к нему. Командиры вытянулись, готовые внимать его словам.

Лин Суинь никогда не делала ничего просто так. Она грамотно рассчитала момент, чтобы продемонстрировать свою решимость. Уже к полудню слухи о «драгоценной супруге» поползут по военным лагерям.

Что за соблазнительную картину представляла собой бывшая императорская наложница, элегантно облокотившаяся о загородку балкона, вызывая восторг его суровых воинов. Он видел тайное вожделение, отчетливо написанное на лице каждого мужчины. Кровь Ли Тао гневно вскипела.

И как только Божественный император мог жить с осознанием того, что каждый мужчина желает его наложницу? Безусловно, Сын Неба наделен особой милостью богов и не мог страдать от уколов обычной ревности, однако Ли Тао был всего лишь мужчина.

А Суинь — не его наложница.

Наместник Ли выслушал донесения и отпустил предводителей отрядов. Он повернулся к ней лишь только тогда, когда удалился последний воин.

— Да, гуйфэй?

Сегодня на ней были голубые одежды, навевавшие воспоминания о прохладном ветерке и бездонном небе. Лин Суинь чуть подалась вперед, облокотившись руками о перила и раздраженно постукивая пальцем о полированное дерево.

— Мне не нравится, когда меня так называют.

— В таком случае, госпожа Лин. Что вы хотели со мной обсудить?

— Искусные работы художников в этих покоях.

— Здесь нет никаких работ.

— Вот именно.

Беседа с ней напоминала замысловатые фигуры танца. Ли Тао замер в ожидании.

— Если вы собираетесь держать меня пленницей в этой комнате, мне нужно что-то, на чем мог бы отдохнуть взгляд, помимо четырех пустых стен, — заметила она.

— Вы — не пленница.

Суинь недоверчиво уставилась на него:

— Нет?

— Пройдите к двери.

Ли Тао не смог удержать глупую улыбку, когда она скрылась за занавесом. Буквально спустя мгновение Лин Суинь выбежала из дома. Она направилась прямиком к нему, чуть приподняв подол юбки. Жу Шань неотступно следовал за ней.

Ли Тао мельком взглянул на нее, не позволяя глазам надолго задерживаться на созерцании ее красоты. Волосы ее были убраны в аккуратную, элегантную прическу[9], щеки слегка подрумянены. И в этих намеках, полутонах — вся Лин Суинь.

Она подошла к нему и встала так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Что же, я могу отправиться куда захочу?

Ли Тао покачал головой:

— Дом и сад в полном вашем распоряжении.

— Но не более того?

— В любом другом месте я не могу гарантировать вашей безопасности.

Госпожа Лин иронично усмехнулась:

— Безопасности…

Даже в ее негодовании таилось нечто притягательное. Ли Тао всегда считал, что сила и привлекательность куртизанки состоят в обольщении, умении завлечь праздной беседой и грубой лестью. Натура Суинь казалась гораздо более сложной.

Она показала рукой на освободившийся двор:

— Это были ваши знаменитые военачальники?

— О, вы приготовили для них захватывающее зрелище. Если бы мои воины были молоды и дерзки, кто-нибудь из них обязательно бы воткнул мне нож в спину, чтобы завладеть вами.

— Как военным трофеем, — со вздохом продолжила Лин Суинь. — Божественный император всегда высоко ценил ваших воинов, их отвагу и дисциплину. Как только молодой армии удалось снискать такую блестящую репутацию?

Наместник Ли лишь пожал плечами в ответ на неприкрытую лесть.

— Молодым требуется показать себя и доказать воинское умение в бою.

— И их командиру?

— Думаю, вам на самом деле это совсем не интересно.

Лин Суинь гордо подняла голову, не удостоив его ответом. Когда она отошла прочь, Ли Тао неожиданно обнаружил, что покорно следует за прекрасной наложницей к обрыву, словно в ней была заключена какая-то магия.

— Этот дом выглядит так, будто вот-вот упадет в бездну. — Лин Суинь уставилась в бездонную пропасть.

— Скала создает естественную защиту. Так проще охранять дворец.

— Вы когда-нибудь видели дно ущелья? — Она приблизилась вплотную к краю пропасти и встала так, что мыски сандалий почти нависли над бездной. Снизу повеяло прохладным ветерком.

— Отойдите, — предупредил Ли Тао. Ему хотелось схватить ее в объятия и оттащить в безопасное место.

Лин Суинь немного помедлила, прежде чем повиноваться. Ветер донес до него едва ощутимое прикосновение шелка ее одежд. Он вздохнул, потом медленно выдохнул воздух. Ли Тао стоял неподвижно, у него лишь бешено забилось сердце. Она играла с ним. И он… он позволял ей это.

— Вы прекрасно понимаете, что привезти меня сюда равнозначно тому, чтобы выказать императору открытое неповиновение. — Слова звучали как строгое предупреждение, однако голос ее словно ласкал его кожу. — Будет лучше, если вы просто отпустите меня на свободу. Какой от меня прок, когда у вас достаточно воинов, чтобы заполнить пространство от этой скалы до моря.

— Куда вы отправитесь? — спросил наместник. — Старый Гао ищет вас. Он только и ждет того, чтобы вы остались одна.

Лин Суинь неловко сглотнула:

— И снова Гао…

— В тот день Гао послал по вашу душу убийц. — Ли Тао подошел к ней еще ближе, едва в силах побороть неудержимое желание прикоснуться. — Вам совсем не меня следовало бы бояться.

— Вы его остановили? Почему?

Почему? — задал себе вопрос Ли Тао. Он совсем не похож на героя, готового безрассудно броситься на защиту несчастной женщины, пусть даже и такой прекрасной.

— Я очень благодарна, поверьте… Все это время я думала, будто я… будто вы… — Она заморгала, смущенная и уязвимая.

— Мне не нужны ваши благодарности, — резко возразил Тао. — Все, что мне надо, — ответы.