Джудит Айвори - Спящая красавица Страница 9

Но сначала нужно заставить мистера Стокера остаться на приеме.

— Благодарю вас, — сказала она, кивнув ему, — теперь все в порядке. Вы можете возвращаться.

Николь повернулась и пошла к выходу.

— Нет никакой необходимости, — ответил Джеймс.

Она посмотрела на него:

— Не будьте наивным.

— Я не наивный, — подхватил он.

— Нет, наивный, — рассмеялась она, ей никак не удавалось сдержаться.

— Боже, как мне нравится ваш смех!

— Прекратите. — Николь повернулась к Джеймсу и коротко бросила ему: — Один из нас должен сохранять здравомыслие. Ваши усилия напрасны.

— Они не имели права, — продолжал он в своей спокойной кембриджской манере. — Вы ничем этого не заслужили...

— Вы почти не знаете меня и понятия не имеете, что я сделала или чего не сделала.

Они с минуту напряженно разглядывали друг друга, стоя почти вплотную. Наконец Николь с раздражением вздохнула:

— Только для мемуаров, чтобы вы не теряли время понапрасну и не пятнали свою замечательную репутацию: я имею связь с мужчиной много старше вас, даже старше меня самой. Поразмыслите над этим, вы, многоопытный мужчина.

«Пресытившийся человек», — подумала Николь. Совсем не такой, как тот, что стоял перед ней.

— Возвращайтесь, мистер Стокер. Идите и используйте ваше обаяние, чтобы очаровывать нежных, красивых...

— Доктор Стокер, — поправил он ее.

Через секунду она поняла, что Джеймс смущен.

— Простите, — хмуро добавил он. — Я сейчас нахожусь в отчаянии, думаю, из-за того, что вы не учитываете то общественное положение и влияние, которыми я обладаю. Правда, я уже не ребенок. — Он криво усмехнулся. — Более того, я, если вы помните, исследователь Африки.

Николь поджала губы, но улыбка все равно прорвалась наружу.

— И ненавидите все, что с этим связано.

— Я никогда не говорил вам ничего подобного! — Его глаза округлились.

О Боже, помоги! Они оба рассмеялись, глядя в глаза друг другу.

Наконец Николь смогла отвести свой взгляд, не зная, что делать: смеяться или плакать. Боже милостивый! Он лет на семь младше ее. Действительно, рыцарь, у которого нет никаких причин...преследовать ее.

Николь покачала головой. Если он не может соблюдать свои интересы, то она должна помочь ему.

— Мистер Стокер, — заговорила она, — или доктор Стокер, я чувствую себя более уверенно в обществе мужчин, умудренных жизнью. Зрелых, искушенных, которые к тому же гораздо лучше воспитаны.

Николь задумалась: сэр Беттер Найт пролил свою кровь из гордыни, погрузился в хитросплетения ее жизни, а затем отправился прямиком на тот свет. Она всегда принимала во внимание то, что думают о ней другие люди.

— Говоря без обиняков, — продолжила Николь, — мне нравятся в мужчинах власть и деньги. И такие черты характера, как блеск и щедрость, когда оба предыдущих условия соблюдены. Вы меня не устраиваете. Я слишком дорогая и для вашего кармана, и для души.

При слове «дорогая» Джеймс прищурился, он прекратил улыбаться, не в силах вымолвить ни слова. Когда он обрел наконец дар речи, то почувствовал себя расстроенным и задетым.

— Миссис Уайлд, все золото, находящееся в этом зале, до крупицы, доставил я, не говоря уже о картах, заметках, дневниках и трех тысячах лучших геологических образцов, которые когда-либо привозились из Африки. Чтобы сохранить все это, я был вынужден пережить не только болезни. Я уцелел, пробиваясь через воюющие племена, избегая змей, которые больше вас. От влажности моя кожа покрывалась плесенью, от сухости мое горло забивалось

песком, не говоря уже о смертоносных насекомых и летучих мышах, заполонивших деревья...

Джеймс перевел дух, сощурив глаза. Ему надо было успокоиться.

Но он тут же продолжил:

— Я был потерян, болен, разбит, истощен, измучен. Вакуа дали мне все это золото не потому, что я милый молодой человек. — Кривая усмешка вновь появилась на его лице. — Хотя, возможно, и это сыграло свою роль. Конечно, эти золотые вещи преподнесли, потому что я все выдержал, несмотря на то что они сторонились меня. После возвращения я перестал походить на англичанина. Я составил свое мнение — докучливое и нелицеприятное — о правительстве, обществе и проклятой английской церкви. — Он еще раз перевел дух. — Нельзя сказать, что я совершенно не понимаю, что вы имели в виду под словами «искушенный и зрелый». Но я знаю, каково это — стремиться выжить, когда твоя кожа покрыта солью, волосы сбились и стоят дыбом, когда ты так осторожно дышишь, что от этого начинается нервная дрожь по всему телу. У меня гораздо больше опыта, чем у большинства мужчин, даже у тех, что вдвое старше меня, больше опыта, чем мне бы самому хотелось.

Джеймс горько усмехнулся:

— Искушенность и зрелость — для меня эти слова ничего не значат. Но вам я объясню — вы, возможно, видите перед собой куда более искушенного и зрелого мужчину, чем вам приходилось встречать до сих пор.

Николь ничего не ответила, борясь с впечатлением, которое произвели на нее его слова. Она лишь закивала в знак согласия.

— Хорошо, мистер Стокер, — сказала она. — Вы отважный, надежный субъект...

— Который хочет прийти к вам сегодня вечером и разбудить вас завтра утром.

Николь рассмеялась, застигнутая врасплох.

— Нет. — Она отрицательно покачала головой. — Отважный вы или нет, но я не хочу иметь с вами дела. И если вы действительно страдали, то должны понять, что я принесу вам несчастье. Я слишком стара для вас, и в моем прошлом слишком много темных пятен.

Николь нахмурилась и посмотрела в сторону бального зала.

— Хотя я и не понимаю, в чем дело, но сегодняшний инцидент скажется на моей репутации. У меня нет приличных связей здесь, в Англии. Я богатая иностранка без поддержки. Я не такая уж важная персона, чтобы поддерживать со мной знакомство. — Николь накинула на плечи шаль, затем, глядя себе под ноги, произнесла то, чего не должна была говорить: — Вы достойный молодой человек, вас, если не совершите никаких опрометчивых поступков, ожидает блестящее будущее. Вокруг много прелестных молодых женщин.

Она тяжело вздохнула: после всего случившегося Николь чувствовала себя уставшей.

— Благодарю вас еще раз, мистер Стокер, — она поспешно поправила себя, — доктор Стокер. Я не хочу выглядеть неблагодарной, ведь вы были так добры ко мне сегодня. Благодарю за все, а теперь вам пора возвращаться на прием.

Она подняла руку, привлекая внимание швейцара. Когда он подошел, Николь попросила:

— Будьте добры, остановите для меня кеб.

Тот в ответ кивнул и вышел.

Смущенный, молодой человек нахмурился, поколебался, меж бровей у него появилась глубокая морщина.