Мэри Патни - Совсем не респектабелен Страница 9

Его явная привязанность к своей лошади показалась Кири весьма трогательной. Хотя Чифтен был несравненно красивее.

В сарае было несколько пустых стойл — весьма удобно для хранения бочек с кларетом. Обтерев Чифтена, Кири поставила его в одно из стойл, позаботившись о том, чтобы там было достаточно сена и воды. Потом уселась у огня, В его мерцающем свете она внимательно осмотрела украденный нож. Это было мастерски изготовленное оружие, небольшой размер которого позволял держать его незаметно пристегнутым к предплечью или ноге.

Ручка была украшена замысловатой гравировкой, а короткое лезвие заточено со знанием дела.

Когда подошел Маккензи и уселся рядом с ней у огня, она проверяла балансировку ножа. Он взглянул на лезвие, которое как раз было повернуто острием в его сторону, и спросил:

— Это предупреждение о том, чтобы я не забывал соблюдать дистанцию между нами?

— Возможно. — Кири поворачивала нож, наблюдая за отражением огня в лезвии. — С какой стати я должна верить вам?

— Это не я взял вас в плен и не я приковал к стене в пещере.

Она прищурила глаза.

— Это правда, но мне показалось, что вы не очень расстроились, когда увидели, что сделали ваши «деловые партнеры».

Он удивленно приподнял брови:

— Разве помогло бы, если бы я воскликнул в ужасе: «Мерзавцы! Сию же минуту освободите эту молодую леди!»?

— Да уж. Они расхохотались бы вам в лицо и возможно, приковали бы вас рядом со мной.

— Именно так. Надо знать, с кем имеешь дело, — сказал он. — Если бы не Говард, то, возможно, мне удалось бы купить вашу свободу. Но поскольку он не захотел отпускать вас, мне пришлось изменить тактику. Игра в карты позабавила их.

Она содрогнулась.

— Умный ход, но ведь вы могли проиграть. Даже когда вы выиграли, этот озверевший Говард обвинил вас в жульничестве.

— Он, конечно, грубое животное, но не дурак, — усмехнулся Маккензи. — Я действительно жульничал.

Она охнула от неожиданности, потрясенная его небрежно сделанным признанием в бесчестном поведении.

— Вы жульничаете, играя в карты?

— Когда это необходимо, — ответил Маккензи, — Вы ведь не хотели, чтобы я проиграл, не так ли?

— Не хотела, но… ведь вы джентльмен, а подобное поведение респектабельным не назреешь.

— Я не джентльмен, — рассмеявшись, сказал он. — И респектабельным меня не назовешь, но это значительно упрощает мою жизнь.

Кири провела свою жизнь в окружении в высшей степени достойных джентльменов и теперь была буквально заворожена тем, что встретила человека, весело признающегося в том, что он бесчестен.

— Но как же Говард не заметил, что у вас крапленые карты, когда вы вытащили из кармана эту колоду?

— Потому что в колоде не было крапленых карт. Как я и сказал, это была новая колода. Но такую же колоду с краплеными картами я держал в ладони. После того как я выиграл и Говард полез на рожон, я ногой опрокинул чайник и один из фонарей, в пещере началось столпотворение, и мы смогли под шумок убежать.

Она едва подавила разбиравший ее смех.

— Я радовалась тому, что вы выиграли: ведь от вас проще сбежать, чем от банды контрабандистов.

— Утром, когда буря пройдет, я выведу вас на дорогу в Дувр. Вот тогда сможете сбежать от меня, — сказал он и вынул из еще одного внутреннего кармана флягу. — Выпейте немного бренди. Это поможет вам согреться.

Фляга была теплой от тела Маккензи. Кири осторожно отхлебнула глоток и поняла, что это превосходный французский коньяк.

— Вы покупаете у контрабандистов первоклассные вина.

— Для моих клиентов все должно быть самым лучшим. — Он покопался в другом кармане и извлек сверток, завернутый в салфетку. — Если вы голодны, то попробуйте сыр. Заодно проверите, хорошо ли работает ваш нож.

На этот раз она даже не пыталась подавить улыбку.

— Вы уже извлекли из карманов деньги, карты, выпивку, а теперь еще и еду. Сколько же карманов на вашем плаще?

— Много, — сказал он, доставая из кармана два хлебца. Потом взял из приготовленной растопки две щепочки и сказал: — Я собираюсь сделать обжаренный хлеб с сыром. Не желаете присоединиться?

Горячая еда. Осознав, что умирает с голоду, Кири быстро отрезала несколько ломтиков сыра и половину предложила ему.

— Я нарежу хлебцы, их тоже можно будет обжарить.

— Отличная мысль. — Маккензи передал ей хлебцы. — Превосходный нож. Вы, видимо, не успели вытащить его, когда они вас схватили?

— У меня его тогда не было. — Она положила нож на ладонь, чтобы он мог лучше разглядеть его. — Я выхватила его у контрабандиста, который пытался меня прирезать, когда я убегала.

Маккензи, казалось, был потрясен.

— Не уверен, что хуже — знать, что вас могли зарезать, или знать, что вы могли бы зарезать меня. При одной мысли о том, что мне довелось бы увидеть собственную кровь, я могу потерять сознание.

Она рассмеялась.

— Пока что я рада, что не зарезала вас.

Половина хлебца уже поджарилась, поэтому она сняла со щепки хлеб и насадила на острый конец кусочек сыра. Когда чеддер начал плавиться и источать приятный запах, она намазала его на обжаренный хлеб и откусила кусок.

— Пища богов!

Он тоже откусил кусок от своего хлеба с сыром и принялся жевать, смакуя.

— Да уж, поистине пища богов. Холод, ливень, голод и страх за свою жизнь способны сделать самую простейшую еду божественной.

— Я определенно рада, что не зарезала вас, — решила Кири. — Не было б у меня тогда ни еды, ни коньяка, ни крыши над головой.

— Значит, и я могу на что-то сгодиться, — сказал он, принимаясь обжаривать другой кусок хлебца. — Каким образом такая опытная молодая леди, как вы, могла оказаться в руках контрабандистов?

Она вздохнула, вспомнив, что заставило ее оказаться в неправильном месте в неправильное время.

— Я гостила в этих местах и по чистой случайности подслушала кое-что такое, что меня очень расстроило. Я немедленно уехала оттуда и направилась в Дувр, где хотела сесть в почтово-пассажирский дилижанс и доехать до дома. Но случайно наткнулась на контрабандистов, которые перевозили свои товары, и они побоялись, что я их выдам. Будь тропа чуть пошире, Чифтен мог бы развернуться, я бы смогла убежать, но не получилось: на меня набросили птичью сеть.

— Не повезло, — с сочувствием проговорил он. — Вы позаимствовали коня, чтобы доехать до Дувра?

— Человек придирчивый мог бы сказать, что я его украла, — призналась она. — Но я была в такой ярости! Если бы я осталась, то, пожалуй, могла бы кого-нибудь убить. Поэтому я взяла Чифтена. Я отошлю его назад из Дувра.