Барбара Картленд - Наказание любовью Страница 9

— Сначала он не обмолвился о вас ни словом, и только потом, когда мы стали друзьями, он рассказал мне, как боготворил вас и как годами надеялся на самый маленький шанс, который вы ему предоставите. Затем постепенно он понял, что был для вас только помехой, и решил положить конец пытке, от которой так страдал, трудно представить себе человека, не обладающего твердым характером, полного решимости в достижении цели. Он приехал в Африку, потому что был молод и достаточно впечатлителен, он хотел найти там облегчение, как и любой, кто хочет что-то забыть.

Сначала я думал, что у него отсутствует воля, но проявилась его настоящая стойкость. Физически он не был сильным, но по характеру был очень добродушным и неунывающим, как бы он себя ни чувствовал. Мы переносили такие неудобства, от которых многие мужчины утратили бы решимость. Мне все это было привычно, а Джеку — нет. Он заболел и очень страдал от всего того, с чем сталкивается человек, воспитанный и цивилизованный, впервые отправляясь в путешествие. Джек с улыбкой переносил все это. Он даже ободрял нас, меня, который проходил через все это сотни раз, и чернокожих мальчиков, которые родились для такой жизни. Он безумно тосковал по дому, так сильно, что даже мне этого было не понять.

Я никогда не любил женщину так, как Джек любил вас, и это сильное чувство всегда было с ним. Только тогда, когда он тяжело заболел, мы поняли, какие чувства скрывались за его веселостью. А потом день за днем, час за часом, всю ночь напролет он звал вас, и я осознал, как красивая женщина может погубить мужчину, который ее любит. О его смерти я вам уже рассказывал, и о его героической жертве ради того, чтобы остальные могли выжить, вы тоже знаете.

Ян замолчал. Диана же так живо представила себе знойные африканские джунгли, что, очнувшись, она с удивлением осознала, что оркестр все еще играет, мужчины и женщины танцуют, а она сидит на диване и перед ней — тарелки с закусками и шампанское.

Угрюмое лицо Яна вернуло ее к мыслям о себе. Этот человек презирал ее, винил ее в смерти Джека.

Она почувствовала вдруг желание извиниться, объяснить Яну, что не виновата в том, что Джек так сильно любил ее.

Были мужчины, кого она намеренно завлекала, но это был не Джек. Она несколько раз случайно видела его, а когда поняла его особое к себе отношение, услышала его признание, она тут же отказала ему, достаточно мягко, но твердо. Потом он стал надоедлив. Джек был безумно ревнив и постоянно демонстрировал это. Когда она не встречалась с ним, он чувствовал себя несчастным, встретившись — устраивал скандалы.

Разрыв произошел тогда, когда Джек оскорбил человека, к которому она относилась достаточно хорошо. Джек поставил ее в неловкое положение. Диана проявила стэнлиэровский темперамент, который часто не могла контролировать, и сказала определенно, что он ей не нужен, она не любит его, приказала оставить ее и никогда больше не подходить.

Неделю спустя, удивленная отсутствием Джека, она поймала себя на том, что скучает, привыкла к его постоянным звонкам, затем услышала о том, что он уехал. Поначалу он ее интересовал, вскоре она забыла о его существовании. Когда Ян появился в то памятное утро, со времени отъезда Джека прошло больше года.

Она была горда и не позволяла себе даже малейшую слабость по отношению к Яну. Он оскорбил ее, Диана не могла ни забыть, ни простить его, пока месть не смоет это позорное пятно.

То, что она оскорбила его в ответ — не имело значения. Темперамент Стэнлиэров был известен уже давно: ее прапрадед убил человека, который презрительно ухмыльнулся ему. Его отец завоевал колонию для Англии только потому, что кто-то высмеял его роскошную жизнь.

После минутного молчания Диана сменила тему. Несмотря на ее высокомерие, у Яна сложилось впечатление, что его слова не пропали даром.

Потом они говорили о многих довольно банальных вещах; но было между ними что-то, что заставляло их остро чувствовать присутствие друг друга. И когда ужин закончился, Ян сказал:

— Вам не хотелось бы прокатиться? Сейчас тепло, и я понял, что не могу хорошо спать в Лондоне. Мне кажется, что стены стискивают и душат меня.

Он удивился себе, произнося эти слова, так как совсем не собирался делать подобное предложение, но Диана приняла его.

Ночь была теплая, на фиолетовом небе мерцали звезды. Диана была в приподнятом настроении, эта ночь и скорость, с какой они мчались, волновали ее.

Она ощущала рядом с собой присутствие Яна, видела его красивый профиль, сильные руки. Ей захотелось больше узнать о нем. И хотя она уже решила, что ненавидит и презирает его, но у нее было острое чувство, которое она никогда раньше не испытывала: она не до конца понимает этого человека.

Диана очень хорошо знала мужчин и была абсолютно убеждена, что они не смогут ее ничем удивить. Проведя несколько часов в компании мужчины, кто бы он ни был, она чувствовала, что знает о нем все, и могла предвидеть почти каждый ход, который тот предпримет, ухаживая за ней. Когда Ян пригласил ее в эту поездку, она думала, что будет все как обычно, как бывало множество раз: прогулка по берегу реки или под сенью деревьев в теплый летний вечер, восхищенные взгляды поклонника, тривиальные комплименты.

Но в этот вечер была совсем иная атмосфера. Ян, казалось, совсем не замечал ее присутствия. Он слегка хмурился, был очень сосредоточен. Ей захотелось, чтобы он уделил ей внимание, но она ничего не сказала, а он был погружен в свои мысли. Она заставит его рано или поздно пожалеть о своем невнимании к ней, решила Диана.

Так они ехали все дальше и дальше, освещая золотистым светом фар темную дорогу, пока луна не выплыла медленно из-за туч и не осветила все вокруг серебристым светом, и когда наконец они приехали в пустынную сельскую местность, Ян остановил автомобиль и выключил двигатель. Вокруг была тишина.

— Не желаете сигарету? — наконец произнес он.

Диана взяла одну из протянутой пачки. Он дал ей прикурить, и она подняла на него глаза в свете спички, пользуясь старым трюком, который никогда не подводил, чтобы привлечь внимание к себе. Но Ян не прореагировал, и Диана была в бешенстве от того, что ее вынудили сделать первый шаг в так называемой «игре».

— К чему такая серьезность? — тихо спросила она.

— Правда? Простите, — ответил Ян, не задумываясь. — Я так привык быть один, что часто забываю о хороших манерах, даже когда нахожусь с женщиной. Простите меня еще раз, я наскучил вам.

— Наоборот, — проговорила Диана. — Вы заинтересовали меня.

— Я рад, — ответил Ян. — Видите ли, вы тоже заинтересовали меня.

Диана улыбнулась про себя с торжеством.